Ловцы драконов

Девочка развела руками.

– Понимаешь, мне ну просто до ужаса интересно, что написано в письмах и бумажках, которые я нахожу в книгах, но самой их прочесть мне не удается. Ведь многие написаны не по-русски. А Сан Саныч только смеется да твердит: «Учи языки, учи языки…» – Оля опять вздохнула.

Женька в молчании несколько раз прошелся туда-сюда между стеллажей, а потом резко остановился.

– Тоже мне проблема… Ты забыла разве, в книжном мире любое написанное слово автоматически переводится на родной язык попавшего туда человека? Бери свой архив и дуй туда!

Оля некоторое время оторопело смотрела на Женьку, потом быстро подошла к нему, чмокнула в щеку, развернулась и побежала к выходу из библиотеки. Уже издали послышался ее крик:

– Сан Саныч! Сан Саныч!

Женька смущенно потер щеку, покачал головой и тоже побрел к выходу…

С тех пор Оля, а потом и заскучавший без нее Женя, раз в неделю почти на целый день отправлялись в книжный мир. Много времени они проводили в обществе Вильгельма Баскервильского, монаха-францисканца из книги Умберто Эко «Имя Розы» – замечательного романа, наверное, пока еще не знакомого юным читателям, но который они, хочется надеяться, обязательно откроют для себя, когда станут постарше. Этот удивительный человек, мудрый и эрудированный, знающий, казалось, все на свете, сразу покорил ребят своим исключительным чувством юмора и умением доходчиво объяснять самые сложные и непонятные вещи, даже о самом скучном рассказывать необыкновенно увлекательно. «Вот бы у нас в школе были такие учителя! – шептал Женька на ухо Оле. – Народ бы тогда вообще из-за парт не вылезал!»

По вечерам Оля тихо сидела в своем углу и не торопясь перебирала книги. Баська, свернувшись под столом большим меховым комом, грела ей ноги и тихонько посапывала. Женька, подключившись к дедовскому Интернету со своего ноутбука, дистанционно решал задачки для сдачи зачета в своей школе. Дедовский канал инета, надо сказать, был далеко не из самых открытых (по «скайпу» с родителями и друзьями не поболтаешь), но время для дистанционного обучения Сан Саныч внуку выделял. И Женька сразу проникся важностью момента, поэтому по пустякам в инет по скрытому каналу Хранителя не лазил. Учеба – и точка!

Кстати, получилось так, что Женька учился словно бы «на два фронта». Ему приходилось делать все задания для московской школы и дистанционно сдавать контрольные вместе со своим классом, а плюс к тому посещать лыковскую школу. И правда, не сидеть же днем дома, как медведь в берлоге?

В деревенской школе Женьку приняли сначала настороженно и даже несколько агрессивно: мол, приехал тут какой-то пижон из Москвы… Однако в первый же день испытав на себе действие некоторых приемов борьбы, которыми Женя овладел под руководством Генри Моргана, потомка знаменитого пирата и героя увлекательного приключенческого романа Джека Лондона «Сердца трех», местная молодежь перестала задираться, а потом и вовсе приняла московского «пижона» в свою компанию. Случилось это благодаря Оле. Узнав на следующее утро, что накануне Женька с одноклассниками слегка «размялись» за школой, Оля налетела на мальчишек, как коршун, и, не стесняясь, прилюдно высказала все, что думает и о «деревенщине, которой только бы подраться», и о «москвичах, у которых вместо мозгов руки чешутся». Совместно отбиваясь от неожиданной атаки, Женька и местные ребята как-то незаметно сплотились. А когда лыковские узнали, что «пижон» не имеет ничего против списывания с его тетрадок, вдобавок не «жмется» что-то показать на своем ноутбуке да еще дает поиграть в компьютерные игры, «групповая разминка за школой» окончательно забылась.

Итак, сейчас Женька решил задачки, быстро проверил и отправил по почте на адрес своей московской школы, потом закрыл ноут и с наслаждением потянулся. До весенних каникул оставалось чуть больше недели, и он предвкушал, как поедет домой и наконец встретится с московскими друзьями, по которым, оказывается, успел соскучиться. Мальчик уже подумывал, не взять ли с собой Олю. Познакомит ее с Дэном и ребятами… Оля им обязательно понравится, он в этом уверен. А Загорулькина, «чокнутая эсэмэска», почему-то возомнившая себя первой красавицей школы, пусть своей помадой подавится! Действительно, почему бы им не поехать вдвоем? До Москвы прекрасно сами доберутся, ну, может, до поезда дед проводит… А там у них с Олей будет целая неделя, да еще какая! С друзьями по Москве погуляют, в кино обязательно сходят что-нибудь в 3D посмотреть…

В этот самый момент в библиотеку зашел Сан Саныч, и все Женькины мечты о предстоящих каникулах растворились в воздухе. Баська открыла один глаз и, не вылезая из-под стола, сквозь сон проскулила что-то о том, как она рада видеть Хранителя, и даже в его честь пару раз вяло махнула хвостом, из-за чего тяжелый старинный дубовый стол заходил ходуном.

Сан Саныч подошел к своему столу, и Женька освободил деду место, переместив свой ноут на стол Оли. Дед поставил принесенный с собой чайник на «Краткую историю революционной деятельности товарища Ким Ир Сена», давно списанную даже из «излишков», и обратился к ребятам:

– Хватит работать! Садитесь чай пить, я пряников свежих купил.

– Здорово, дед! – Женька схватил пряник и с нетерпением посмотрел на подружку. – Оль, а где моя кружка?

– Где оставил, там и кружка! – Девочка демонстративно медленно достала из тумбочки свою чашку с незабудками, чайную ложку и блюдце. – Жень, налей чаю, пожалуйста!

Просьба, правда, Женьке в спину. От двери мальчик крикнул:

– Я щас, только кружку найду. Я ее, кажется, в раковину поставил, или…

Захлопнувшаяся дверь не дала возможность расслышать, где еще Женька мог оставить свою кружку, которая вечно у него почему-то терялась. Оля вздохнула, пожала плечами, снова полезла в свою тумбочку и достала собственноручно ею вымытые Женькины кружку и ложку. Сан Саныч засмеялся и стал разливать чай ребятам.

– Оленька, не переживай! Я тоже поначалу, когда сюда перебрался, жил как на охотничьем биваке, все около себя держал. Вокруг стола целая куча вещей! Одеяла, чайник, чашки… Разве что ружья не хватало. Научится еще, – Сан Саныч хмыкнул и покачал головой.

Оля прыснула в ладошку.

– Ох, вот зрелище, наверное! Библиотекарь на охотничьем биваке… Умора!

Сан Саныч отхлебнул чаю и поставил кружку на стол.

– А хорошее было время! Помню… – Старый библиотекарь совсем уже собрался удариться в воспоминания, но возвращение Женьки отвлекло его.

– Там нигде нету, я все осмотрел! Значит, Баська куда-то утащила! – Женька взял машинально со стола свою кружку и, не обратив внимания, из чего пьет, сделал глоток. Поставив ее на место, полез под стол: – Баська, где моя кружка, а? Отвечай, животное, а не то – в Бобруйск!

Бася обиженно зевнула, показав, что хоть у нее в пасти и уместится добрых три Женькиных кружки, но сейчас там пусто. И в Бобруйске ей делать совершенно нечего! Потом положила голову на лапы и, как бы извиняясь, вильнула хвостом. Хвост вымел Женьку из-под стола. Оля и Сан Саныч, прихлебывая чай с пряниками, с интересом наблюдали за происходящим. Мальчик подсел к ним, снова взял свою кружку, дотянулся до пряника, куснул, сделал еще глоток.

– Дед, а правда Олькины плюшки вкуснее магазинных?

Женька говорил с набитым ртом, поэтому слова его звучали невнятно. Впрочем, все присутствующие уже давно привыкли к Женькиной манере разговаривать за едой, поэтому дед просто кивнул в ответ.

– Я потом у Баськи в конуре посмотрю, может, туда затащила… – бубнил, жуя, Женька.

– Что ты там смотреть собрался? – Олин вопрос прозвучал буднично и чуть отрешенно.

– Кружку мою, что ж еще! Точно говорю, Баська утащила!

Из-под стола раздался звук, явно выражавший: несмотря на то, что Баська спит, она все слышит. И с услышанным в корне не согласна!

– Какую еще кружку? – с самым безмятежным видом вступил в разговор Сан Саныч.

– Вот эту, в красный горошек, которую мне Олька на день рождения подарила. – Женька показал деду кружку, которую держал в руках, и только тут до него дошло, что, собственно, происходит.

Поставив кружку на стол, Женька отодвинул стул подальше, вдохнул полной грудью и прыснул со смеху. Дед и Оля присоединились к нему. Через секунду все уже хохотали. Женька сгибался пополам, то вертя пальцем у своего виска, то показывая пальцем на кружку, Сан Саныч согласно кивал, а Оля, откинувшись на спинку стула, не замечала, как пихает ногой под столом Баську. Стол зашатался, из-под него показалась сначала заспанная собачья морда, а потом вылезла и вся Бася целиком. Укоризненно гавкнув, да так, что в чашках образовались волны, пес с оскорбленным видом существа, которому никак не дадут нормально поспать, прошествовал к выходу, подцепил лапой дверь, открыл ее и, еще раз гавкнув напоследок, растянулся возле лестницы. Причем, кажется, лестница чуть подала нижнюю ступеньку вперед, и Баська положила на нее голову, как на подушку.

Когда все отсмеялись, а Женька съел еще два лишних пряника под предлогом, что, мол, пока он бегал за кружкой, остальные тут неслабо полакомились, из ящика дедовского стола раздался знакомый официальный звон книги-портала. Застигнутые врасплох, ребята встревоженно переглянулись. Вроде бы они и ожидали нового сообщения, но пришло оно, как обычно и бывает, в ту минуту, когда о нем забыли. Сан Саныч невозмутимо полез в ящик, достал книгу и обвел ребят взглядом.

– Думаю, это вызов на Совет. Все всё помнят? Вот и хорошо, тогда действуем, как договорились!

Хранитель открыл книгу на последней странице и прикоснулся к ней стилусом. Прочитал написанное, пожал плечами, снова посмотрел на Олю с Женей и утвердительно кивнул.

– Ну что, друзья мои, пора собираться в дорогу…

* * *

– Да-да, у меня есть вопрос! – поднял руку один из участников Совета книжных старейшин. – Вы позволите?

Поднялся крайне несимпатичный обрюзгший человек неопределенного возраста в мешковатом костюме, скорее всего какой-нибудь чиновник из сатирических произведений советской литературы. При одном взгляде на него становилось ясно – от такого типа не стоит ждать ничего хорошего. Что вскоре и подтвердилось.

– Уважаемый Хранитель, – с хитрецой в голосе поинтересовался «чиновник», – не будете ли вы так любезны объяснить нам, для чего взбунтовавшемуся хранителю из Темных миров Эртоферону понадобилось похищать и незаконно перемещать в книжный мир совершенно случайного человека? – Два предпоследних слова он особенно выделил интонацией. – Согласитесь, выглядит несколько странно, что этим самым совершенно случайным человеком – простите меня за повтор – совершенно случайно оказалась ваша невестка, жена вашего сына и мать вашего внука?

– Ну, началось… – взволнованно шепнул Женька на ухо Оле.

Девочка только кивнула в ответ и с такой силой сжала край стола, за которым они сидели, что у нее побелели пальцы.

Огромный зал, представлявший собой весьма усовершенствованное и осовремененное подобие римского помещения сената – с площадкой для выступающих внизу и полукруглыми, уходящими высоко вверх рядами сидений, – был битком забит. В другое время ребята с любопытством и удовольствием рассмотрели бы и собравшуюся здесь самую что ни на есть разношерстную публику, и зал, где каждому из присутствующих предоставлялось место согласно его особенностям и предпочтениям – кому-то обитое бархатом кресло на позолоченных гнутых ножках, кому-то стул, вытесанный из целой каменной глыбы, кому-то бочка с водой, а кому-то и летающая тарелка, которая чуть покачивалась в воздухе. Но сейчас Жене и Оле было не до того, чтобы глазеть по сторонам, – оба сильно волновались. Ребята понимали: присутствующие настроены по отношению к ним очень по-разному. Большинство, конечно, поддерживали Сан Саныча, относились к нему с симпатией и охотно верили его словам, но немало было и таких, кто скрыто или явно недолюбливал Натаниэля Бампо и завидовал ему, считая, что он слишком долго находится на посту главного Хранителя.

Шел уже второй час заседания внеочередного Совета Старейшин книжного мира. Уже был заслушан отчет Хранителя о чрезвычайном происшествии – похищении Маргариты Лыковой и действиях по ее возвращению в мир людей, во время которого Сан Саныч держался с вызывающими восхищение невозмутимостью и достоинством. Потом заслушали свидетелей – Женю и Олю. Ребята выступили далеко не так эффектно, как дед, смущаясь перед такой огромной аудиторией. Оля от волнения вдруг стала заикаться, а Женька несколько раз сбивался, из-за чего даже пришлось начать рассказ сначала. Но в целом и они оказались на высоте, во всяком случае, сумели не проболтаться ни о чем таком, чего не нужно было знать посторонним, так что история, представленная тремя участниками, выглядела довольно гладко. Им удалось обойти вниманием и сохранить в тайне тот факт, что Женькина мама сама происходит из книжного мира, являясь персонажем неизданного романа Марка Твена, и что коварный Эртоферон каким-то, не известным Хранителю образом узнал об этом. Сан Саныч утверждал, что Рита – самый обычный человек, причем настаивал, что с самой первой минуты своего пребывания в книжном мире и вплоть до освобождения Маргарита находилась в полубессознательном шоковом состоянии и что после лечения в клинике в мире людей она ровным счетом ничего не помнит о происшедшем. Женька и Оля полностью поддерживали деда, старательно добавляя множество мелких подробностей о Ритиной амнезии.

Но теперь началось самое сложное. Старейшины книжного мира и просто любопытные, которым удалось пробраться на внеочередное заседание Совета, забрасывали Хранителя и ребят вопросами, ответить на которые порой было ох как нелегко…

– Быть может, похитив вашу родственницу, преступник намеревался шантажировать этим вас? – спросил невысокий полный человек с очень выразительным взглядом темных глаз, абсолютно лысый, но обладающий великолепными пышными усами. Не только Оля, но даже Женя сразу же догадался, что перед ними знаменитый сыщик Эркюль Пуаро, герой увлекательных книг «королевы детектива» Агаты Кристи.