Три краски

Соединение наконец установилось.

– Алле, дочка! Ну слава богу! А я тебя с шести жду! Работы много?

– Ну да… А ты чего, пораньше домой пришла? – Лара решила собраться с духом, прежде чем вывалить на маму груз своих проблем.

– Да вот отпустили раньше сегодня, больных не так много.

– Ну и правильно, а то ты в последние дни жила в этой больнице. – Лара знала, что работа медсестры, очень тяжелая и мало оплачиваемая, все же позволяла ее семье сводить концы с концами, поэтому мама работала как проклятая, иногда действительно целыми сутками.

– Представляешь, иду я и знаешь кого вижу? Ирину Колесову, ну, твоей Наташки маму!

– И как она?

– Да никак, Наташка толком не работает – то там, то сям. Образования нет, оно и сказывается. Так и будет, как мать, полы мыть. Спрашивала про тебя. Да ничего, говорю, работает Лара, журналистом, на канале известном.

Мама улыбнулась – ее лицо с круглыми щеками стало еще шире. А глаза – точно такие же, как у Лары, глубокие, серые, цвета мокрого асфальта, – смеялись. Лара видела, как мама ею гордится, и сердце вдруг защемило.

«И что я сейчас буду ей говорить? Что врала ей все это время? Мама-то думает, что живу я в квартире в центре, а не на отшибе, что питаюсь правильно, что от парней отбоя нет, а я только посылаю их налево и направо, и вообще, по ее мнению, жизнь моя полностью налажена…»

– Мужа у нее, у Наташки, нет. Да и где его тут возьмешь? Тут три калеки! – продолжала мама. – С работой плохо. Ну ты сама, Ларочка, знаешь. В общем, все тут, как всегда, серо и уныло! Ты-то там как?

– Нормально, – еле выдавила из себя Лариса. – Слушай, мам, я на Новый год приеду в гости, наверное.

– Да ты что? – Мама сделала такие глаза, словно испугалась одной этой мысли. – Даже не вздумай! Что в нашей глуши делать? В твои годы надо на праздниках в более интересных местах бывать, у нас тут даже и ухажеров нет. Иди лучше в ресторан с кем-нибудь…

«В ресторан с кем-нибудь. Был бы вариант. Но как маме об этом скажешь?»

– Мам, но может…

– И не вздумай! Все, заканчиваем тему. Давай о чем-нибудь другом поговорим…

Поболтав с мамой о том о сем, Лара совсем поникла. Даже домой не съездить. Во всем виноваты дурацкие вымыслы и желание не ударить в грязь лицом – живу, мол, хорошо, все превосходно. Но ведь хочется как лучше, чтобы мама не переживала. А получается, как всегда.

Жуть как захотелось плакать от одной мысли об одиноком празднике, но она прикусила губу и сдержалась. Пошарила в кармане, нащупала телефон, машинально набрала Анькин номер. Может, подруга хоть что-то подскажет…

– Алло! Давно не виделись! – бойко зазвенел Анюткин голос.

– У меня проблемы! И большие! – сбиваясь, охая, Лара стала пересказывать Аньке разговор с мамой.

– Да какая же это проблема! – засмеялась, дослушав, подруга. – Найди кого-нибудь – друга какого-нибудь – и гуляй праздники!

– Скажешь тоже – найди! Будто у меня их толпы под дверью стоят! И потом, ты же знаешь, мне какой-нибудь не нужен. Мне нужен он! – Лариса вздохнула и уставилась в зеркало, мысленно сравнивая себя с эффектной Алиной.

Сравнение, разумеется, не добавило оптимизма. Обыкновенная лабораторная мышь, скучнее не придумаешь!

– Так добивайся его! – В голосе подруги послышалось раздражение Лариной всегдашней покорностью. – Я все смотрю на тебя и удивляюсь: ты ничего не делаешь, а только вздыхаешь…

– А что я должна делать? Вешаться ему на шею?

– Зачем вешаться? Надо потихонечку, с намеком. Поговорить, пошушукаться. Ну и ревность – тут нужен кто-то третий… Знаешь же, стоит появиться одному мужику, и другие подтянутся. Они как стадные животные – табуном за одной кобылой ходят. Им нужна конкуренция, адреналин, драйв…

– Сравнила! – хихикнула Лара. – Я тебе не кобыла! – Она вздохнула, уже представляя себе одинокий Новый год при зажженных свечах на этом самом старом диване. – Нет, надо смириться и признать, что я неудачница!