Смотритель

– Мама, – остановила её дочь, – давайте пить чай, чайник уже вскипел.

Мы попили чай, и я ушёл домой. А наутро меня вызвали в местное НКВД.

– Какие у вас отношения с Кауфман Дианой Карловной? – начал допрос сержант госбезопасности с двумя капельками красной крови на рукавах гимнастёрки.

– А кто это такая? – удивлённо спросил я.

– Это та девушка, с которой вы вчера пили чай в её доме, – сообщил мне сержант.

– Никаких отношений у меня нет, – чётко ответил я. – Вчера я защитил её от нападения хулиганов и проводил домой. Знаю, что она работает в библиотеке.

– Кто вы такой и почему отдыхаете в санатории НКВД? – спросили меня.

– Номер моей войсковой части указан в путёвке в санаторий, – сказа я, – другой информации о месте своей службы разглашать я не могу.

НКВД очень нравилась секретность.

– Идите, мы всё уточним, – сказали мне.

Когда я пришёл сдавать книгу в библиотеку, там была другая библиотекарша.

– А где Диана? – спросил я.

– Её арестовали вместе с мамашей, – шёпотом сообщили мне. – Как немецких шпионов, а была такой активной комсомолкой.

– И вы больше не искали её? – спросил я.

– Естественно, нет, – сказал Василий Василич, – такие поиски частенько заканчивались арестом как соучастника инкриминируемого разыскиваемому преступления. Ну, что по порции ухи и спать. Завтра зорьку не проспать.

– Василь Василич, – спросил я, – неужели тогда всё было так плохо?

– Конечно, не было плохо, влюблялись и любили, работали и веселились, жили зажиточно и средненько, пока не становились помехой кому-то или что-то вдруг говорили не соответствующее генеральной линии партии, или подтёрлись газеткой с изображением вождя, и все заслуги насмарку. Был человек и нет его. Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет проблемы. Вот идёт стадо баранов. Впереди идёт бородатый козел. Смотришь, пастух выдернул одну овцу из стала и понёс на убой. А бараны как шли, так идут. Им это до лампочки. Так и народ наш. Не меня – и слава Богу. Дыма без огня не бывает, арестовали, значит за дело. Расстрелял – тоже за дело. Вот у Молотова жена была по фамилии Жемчужина. Вела себя как первая леди в государстве. А её взяли и арестовали, и муж ей, Молотов, голосовал за арест. Решение, понимаешь ли, коллегиальное было. Если ты баран, то это твоё государство. Если ты человек, то и жить ты должен по-человечески. Тогда выживали классово-близкие. Бандит с большой дороги и генералиссимус были классово-близкими людьми, а вот профессора всякие, инженеры, учёные – это была категория классово-чуждых людей, которых постоянно нужно прореживать, чтобы они людей из баранов не превратили в людей.

– Василь Василич, а я для вас классово близкий или нет?

– Не знаю, – сказал мой наставник, – ты мне во искупление грехов моих послан.

Первая командировка. Содомская расплата

Я лежал на лежанке в доме Лота и размышлял, как из двух человек появилось то население, которое есть сейчас и как оно соответствовало тем правилам морали, которые насаждаются среди населения.

Ветхий Завет рассказывает о том, что Бог сотворил сначала Адама из праха земного, а потом сотворил Еву из ребра Адама. Все люди на Земле являются их потомками. Об этом сказано и в Библии. «От одной крови Он произвёл род человеческий для обитания по всему лицу земли». «И нарёк Адам имя жене своей – Ева, ибо она стала матерью всех живущих». Все являются родственниками!

Адам прожил девятьсот тридцать лет: «Всех же дней жизни Адамовой было девятьсот тридцать лет; и он умер».

У Адама и Евы было множество сыновей и дочерей. Еврейский историк Джозэфус писал: «Число детей Адама и Евы согласно тому, что говорит древняя традиция, было тридцать три сына и двадцать три дочери».

На самом деле их было больше. Одна русская женщина, жившая в начала 19 века, за 63 года родила 58 детей. А сколько родила Ева почти за тысячу лет жизни? Очень много.

И это является точкой отсчёта народонаселения Земли. Потом всё пошло по принципу цепной реакции. Мужчины стали брать в жёны своих сестёр, других близких родственников и стали плодиться, перемешивая кровь и степени родства.

Как говорится, в этом деле не обошлось и без уродов. И всё началось с того, что Каин убил Авеля.

И началась такая вакханалия в половых отношениях, что хоть святых выноси. Половая распущенность приняла такие размеры, что в 1656 году от сотворения мира пришлось провести Всемирный потоп и перетопить в бурных водах всех инцестолюбцев и мужеложцев с лесбиянками. После потопа остался только праведник и прямой потомок Адама Ной со своей семьёй и вот от этих праведников в числе восьми человек (сам Ной, его жена, сыновья Сим, Хам и Иафет с жёнами) снова начался род человеческий. И всё равно нравы людей изменились до того же порога, какой был до начала Всемирного потопа. То есть, что с людьми ни делай, от так же погрязнут в блуде и бесчестии.

А потом пришёл Моисей и запретил жениться на близких родственниках, но это было через две с половиной тысячи лет, после того, как им был сотворён Адам. Но до этого пришли мы, чтобы разобраться с тем, что делается в городе Содоме.

Мои размышления перед сном прервали крики людей, доносившихся из-за стен ограды:

– Лот, выводи к нам своих гостей, мы их опробуем и скажем, насколько они хороши.

Вышедший Лот стал уговаривать собравшихся пойти по домам или взять себе на утеху его дочерей, которые ещё не пробовали мужских ласк и проникновений.

– Сношай сам своих дочерей, – кричали собравшиеся мужчины, – выводи к нам своих гостей!

Я поднялся и кивнул своим путникам:

– Киньте в них пару свето-шумовых граната, пусть успокоятся и подумают, кто они такие и что их ждёт.

Раздавшиеся взрывы оглушили и ослепили собравшихся. Они пошли в разные стороны, не понимая, что с ними такое случилось.

Я собрал всю семью Лота и объявил, что до рассвета они должны покинуть город и укрыться в горах, потому что Содом приговорён к разрушению за нечестивость их жителей.

– Как же мы унесём всё своё имущество? – вопрошала жена Лота. Она была экономна и хозяйственна, а большие стада её мужа приносили семье хороший доход.

– Возьмёте только самое необходимое, – сказал я, – и бегите не оглядываясь. Горе тому, кто обернётся назад, а Председатель позаботится о вас.

Мы проводили их к городской стене и помогли спуститься по верёвкам. Луна слабо пробивалась сквозь тучи и тени беженцев скоро скрылись во мгле.

В самом центре города ещё веселились пришедшие в себя от взрывов прелюбодейцы, а мы уже минировали нефтяные и газовые разломы, ставя часовые механизмы на четыре часа утра.

– Не будем тревожить стражу у ворот, – предложил я и мы вышли из города по тому же пути, что и Лот со своими дочерями и женой.

Когда мы отошли на значительное расстояние от городских стен, то увидели первые всполохи зари и одновременно с этим за нашими спинами прогремели три взрыва и огромный столб пламени взметнулся в небо, освещая нам путь и погребая в своём огне всё живое и не живое, погибающее в огромном костре за городскими стенами.

Мы не оглядывались назад. Хотя мы и не принадлежим к числу тех смертных, которые по воле нашей живут на земле, но зачем искушать на себе наставления Председателя?

По пути мы наткнулись на соляной столб человеческого роста и ещё раз удостоверились в необходимости исполнения всех данных нам инструкций.

Лот остался один со своими дочерями. Как они будут жить, нас особенно не интересовало, они люди не бедные и смогут прокормить не только себя, но и многих других людей.

Смерть приходит на рассвете

– Ну, ты и горазд поспать, – смеялся Василь Василич, расталкивая меня. – Есть болезнь такая, нарколепсия называется. Сидит человек за столом и вдруг засыпает, прямо головой в тарелку падает. Некоторые так борщом и захлёбываются. А ты парень молодой, это на тебя так природа действует да уха наваристая с рюмкой водки. В твои годы и я таким же был. Сейчас года уже не те, а тебе ещё нужно меня выслушать, чтобы было о чём начальству доложить.

– Да вы что, Василь Василич, – начал я, но старик меня остановил.

– Мне тоже нужно выговориться, – сказал старик, – столько лет всё держал под спудом, просто дверки моего внутреннего сейфа распирает. Послушай, что я тебе расскажу. Кто его знает, сколько осталось мне прожить, я ведь участник последней войны, да всё время тайну с собой носить несподручно. Тяготит она меня. А ты человек надёжный, мой коллега по работе, думаю, что язык за зубами держать будешь.