Оценить:
 Рейтинг: 4.6

Астровойны

Год написания книги
2008
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 20 >>
На страницу:
8 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Как у большинства очкастых страусов, ее органы речи были устроены так, что она могла повторять человеческие фразы. Их сути птица, естественно, не понимала, но запоминала исправно и при случае долбила по ушам с завидным постоянством.

Метнув на Лолу укоризненный взор, Даймон повернулся к отцу.

– Я хочу, чтобы ты мне ответил.

– Мне нечего ответить на вопросы, которые напоминают пустую болтовню этой курицы. Материковые леса есть твой дом, твоя жизнь. Куда ты хочешь отправиться в космос? Чем будешь заниматься? Тоже запишешься в крестоносные рыцари и уйдешь на войну в систему Диких Племен? Прекрасная перспектива сложить голову во славу жадных церковников.

– Почему, есть другие профессии. Разведка дальних планет, пилотирование звездолетов, межзвездная торговля…

– Значит, в то время, пока я обучаю Зверолова младшего уникальным искусствам, в голове у него крутится межзвездная торговля? Значит, когда ты сидишь в засаде на кентавра, то думаешь о продаже панталон?

– Прекрасная перспектива! – возопила птица прямо над ухом.

– Послушай, кривоногая! – сказал Даймон, угрожающе направив на Лолу палец. – Не вмешивайся в разговор людей. Заткни свой говорливый клюв и позволь нам обсудить серьезные вещи.

Сведя глаза в кучку, страус внимательно изучил вытянутый палец Даймона, а затем самым нахальным образом цапнул за него. Не дожидаясь, пока рука взбешенного юноши как обычно ухватит ее шею, болтливая птица унеслась в направлении дома, громко треща ломаемыми кустами.

– Я тебе покажу, поганица! – прошипел юноша. – Завтра в твоей миске будет неурожай толченого ореха!

– Вот видишь, – сказал отец, – ты даже с птицей не можешь управиться. А что говорить о звездолете… Готовься к экзамену. Если сдашь его с первой попытки, то отправимся в метрополию. Я обещаю.

– Ура-а!! – завопил Даймон так громко, что напуганные птицы вспорхнули с ветвей. – А если не получится с первой попытки – полетим в столицу?

– Не раньше, чем через полгода.

– Почему?

– Ну, я сам столько лежал в гипсе, когда не сдал экзамен. Копыта у кентавра, знаешь, какие тяжелые?

Экзамен Даймон сдал с первого раза. Удар его был сильным и точным. Потеряв сознание, кентавр рухнул мордой в примятую траву и не подавал признаков жизни до самых сумерек, что позволило доволочь его до фермы и поместить в клетку. Отец был доволен и сказал, что помнит о своем обещании и что они обязательно отправятся на Гею Златобашенную. В предвкушении своего первого межзвездного перелета Даймон прожил около недели. На тракторе они съездили в Прейтон, где сдали животных заказчикам – кому для дома, кому для дрессировки, кому для охраны фермерского скота. Несколько экземпляров даже взял Прейтонский зоопарк. Сумма кредитов, перечисленных на счет отца, оказалась аж шестизначной, и в кассах космопорта отец купил два билета на небольшой лайнер, который раз в полмесяца совершал прямой рейс в столицу Союза.

До даты, указанной на билетах, оставалось три дня. Они вернулись на ферму, и Даймон неожиданно вспомнил слова букиниста, которые старик произнес перед отлетом.

– Пап, – сказал он, – может, нам все-таки стоит расколоть зеркало?

Они стояли в каминной комнате и глядели на свои худые и немного вытянутые изображения – зеркало всегда было слегка кривым.

– Ты же знаешь, что я не верю ни в Десигнатора, ни в Темного Конструктора, – ответил Ротанг. – К тому же я сомневаюсь, что в этом зеркале таится угроза.

– Но времена сейчас тревожные, и лишняя предусмотрительность не повредит.

Отец пожал плечами.

– Я не готов так сразу разбить зеркало, которое является частью нашего дома на протяжении нескольких веков. Давай вернемся к этому разговору после возвращения из столицы.

Но вернуться к разговору они не успели, как, впрочем, не успели и улететь в столицу. За день до рейса, когда Даймон находился в каминной и как обычно разговаривал с орудием своих тренировок по фехтованию, он внезапно заметил странную перемену в окружающей обстановке. Несмотря на солнечный день за окном, воздух в комнате вдруг потемнел, сделался густым и сладким. Даймон отложил палку и, оглядевшись, обнаружил то, что заставило сердце замереть.

Гладь зеркала помутнела. Мебель и стены комнаты по-прежнему отражались в ней, но отражение самого Даймона вдруг исчезло, словно стертое ластиком. Словно зеркало растворило изображение живой плоти.

Пока юноша испуганно соображал, что все это может означать, откуда-то раздался удар колокола. А следом из зеркала вышли три существа.

6

Храм Десигнатора,

Центральный материк, Гея Златобашенная

Неистовая речь митрополита прокатывалась по башне, заполняя все ее пространство. Каждое слово звучало веско и пронзительно. Люди на балконах, оробевшие от мощи богослужения, затаили дыхание. Серафима сидела в своей ложе ни живая ни мертвая. На ее коленях покоился шар, в котором шевелилась и поворачивалась серебристая, вспыхивающая искрами кровь бога.

В первый момент она не поверила. Несомненно, она узнала все признаки, о которых читала в «Апокрифах» – и подвижность, и серебристый цвет, и искрение, – но все равно не поверила. Шутникам и шарлатанам не стоит большого труда, чтобы сфальсифицировать подобные свойства.

Но если у нее на коленях искусная фальсификация, то что делать с трепетом и небывалым блаженством, которые она испытывала, когда прикасалась к ней? Ни волнующий баритон митрополита, ни исполинские размеры храма и десятки тысяч верующих в колодезной пропасти не могли пробудить в ней подобного чувства. Это сделал прозрачный сосуд, в котором двигалась неизвестная субстанция.

«Можно обмануть глаза, – вспомнились слова Фреи. – Можно обмануть разум. Но чувства обмануть невозможно. Они подобны маленькому детектору лжи, сидящему в тебе. Нужно чутко вслушиваться в его слова. И тебе откроется много интересного об окружающем мире».

От того, что ей открылось, Серафима испытала страх. До этого момента она не верила в существование Всевышнего. И вдруг, в одно мгновение, все ее представления рассыпались, точно хрустальная ваза, опрокинутая на мраморный пол.

«Итак, допустим… только допустим, – подумала она, – что у меня в руках находится выпущенная кровь бога. Бога, который, если верить словам митрополита из кафедральной кабины, жив и подвергает сынов своих испытанию на веру. Может ли такое быть, что (она приподняла шар) довольно весомая часть божьего тела, оказавшаяся у меня, является долей этого испытания? Бог решил проверить своих подданных и выпустил из себя кровь, а после этого потушил звезду, символизирующую собственную жизнь. Правдоподобный вариант?» – Вряд ли, – едва слышно произнесли ее губы. Человек, доверивший Серафиме эту святыню, сказал, что больше нет. Ихора больше нет, не существует на свете. Значит, и в теле Десигнатора тоже…

Она на миг представила, что случится, если люди в храме узнают, какую ценность и какое важное доказательство держит сейчас в руках Серафима Морталес. Начнутся паника, хаос. Тысячи верующих будут в безумии метаться по балконам. Многие, лишившись разума, кинутся вниз. Ужаснувшись представленной картине, она поспешно натянула бархат на стеклянный сосуд, тем самым укрыв его свечение.

Что же случилось? Почему это произошло? Что за человек приходил к ней, и каким образом к нему попал святой ихор? Мучительные вопросы меркли перед единственным главным…

Что делать ей?

Серафима часто задышала, потому что в груди перестало хватать воздуха. Защипало в глазах – вот-вот покатятся слезы, и она испугалась, что люди обратят внимание на плачущую дочь Морталес, придут ее утешить и заметят святыню. В один миг случится то, что она представляла себе и чего так боялась.

Нет. Пока никто не должен знать. Именно об этом говорил незнакомец. Люди не готовы принять доказательство гибели Десигнатора. Никто не должен знать, разве что… В самом деле! Святыня предназначалась не ей, не Серафиме. Произошла ошибка. Таинственный незнакомец не ведал, что вместо благочестивой Фреи на мероприятие прибыла ее дочь.

Она дотронулась до сережки, включив встроенный микрочип переговорного устройства.

– Антонио! Ты слышишь меня? Пресс-секретарь, чье ложе находилось несколькими ярусами ниже, откликнулся после короткой паузы:

– Что… что случилось? Неужели я храпел! Быть такого не может… Алло?

– Антонио, будь добр, немедленно соедини меня с матерью.

Голос протогирейца сделался серьезным.

– Что-то случилось? – Он замолчал, а затем медленно произнес: – Это из-за того предмета, которой был у вас в руках?

Догадливость Антонио сейчас была очень некстати.

– Соедини меня с матерью, – с трудом произнесла Серафима, едва сдерживая рыдание, готовое прорваться в ее речь.

– Да, сейчас сделаю, – ответил Антонио и исчез.

В ухе повисла тишина, которая показалась девушке чересчур долгой. Что-то было не так, она это чувствовала. Пауза затянулась. Митрополит продолжал вещать из кафедральной кабины, и слова его уже казались пустыми, бессмысленными.
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 20 >>
На страницу:
8 из 20

Другие электронные книги автора Олег Геннадьевич Синицын