Красотки кабаре

– Сейчас, сейчас. – Ленбах лихорадочно соображал, но ничего не мог придумать. Как назло, в зале почтового отделения никого, кроме него, не было.

– Если никакого письма нет, то я зайду в следующий раз.

– Нет, зачем же? – машинально выпалил служащий. – Вот, пожалуйста, ваше письмо. – И он трясущимися руками подал его в окошко.

Господин быстро проглядел конверт, благодарно кивнул Ленбаху и направился к выходу. Служащий провожал его отчаянным взглядом. Что делать? Бежать искать Лутера? Звонить в полицию? Преследовать самому?

На его счастье, в дверях показался мальчишка-посыльный.

– Эй, Шани, быстро беги в кафе господина Крейцлера и найди там агента Лутера. Скажи, чтобы он срочно бежал сюда.

Мальчишка понятливо кивнул головой и исчез. Еще пять минут служащий изнывал от нетерпения, а потому чуть не взвыл от радости, услышав голос Лутера.

– Ну, в чем тут дело?

– Он был здесь! Он только что был здесь! – запричитал Ленбах.

– Кто?

– Тот господин, которого мы ждали.

– А письмо?

– Я вынужден был ему отдать, вас же не было!

– Проклятье! – И Лутер с такой силой грохнул кулаком по стойке, что котелок сполз ему на лоб. – А как он хоть выглядел?

– Высокий, седовласый, черный костюм, никаких особых примет.

– А куда он направился, вы не заметили?

– Я заметил! – неожиданно заявил подросток. – Я видел этого господина, когда шел в отделение.

– Ну! – в один голос воскликнули агент и служащий.

– Он дошел до стоянки фиакров, сел и уехал.

Агент Лугер свирепо поправил свой котелок, нахлобучив его как можно плотнее, после чего быстрыми шагами покинул помещение почты и устремился на стоянку фиакров. И здесь ему повезло. Мойщик фиакров заявил, что случайно запомнил номер того фиакра, который пятнадцать минут назад нанял седовласый господин в черном костюме. Лишь после этого агент Лугер отправился звонить комиссару Вондрачеку.

Дальнейшие события разворачивались достаточно быстро. Комиссар позвонил министру, после чего вся венская полиция была поднята на ноги. К вечеру того же дня кучер фиакра был найден. Более того, при обыске его кареты полицейские нашли перочинный ножик, которым, как предполагалось, таинственный господин вскрыл злополучный конверт. Но главная сенсация ждала дальше. Кучер заявил, что доставил своего седока в гостиницу Кломзера. Комиссар Вондрачек по горячим следам направился туда, чтобы допросить портье. Тот подтвердил, что да, у них проживает похожий по описанию господин, который несколько часов назад вернулся в свой номер.

– Да вот, кстати, и он, – заметил портье, указывая на спускавшегося по лестнице постояльца.

Комиссару Вондрачеку хватило одного взгляда, чтобы узнать этого человека. Преградив ему дорогу, он достал и показал перочинный ножик, сопровождая свои действия словами:

– Не эту ли вещь господин полковник забыл сегодня в фиакре?

Полковник Фихтер был мрачен, подавлен, молчалив. В момент своего задержания он глухо произнес всего лишь одну классическую фразу: «Я погиб!» – после чего полностью подчинился всему происходящему, машинально и безвольно выполняя все приказания. Он вел себя так, как ведет умирающий, покорно и безропотно выполняющий все предписания врача и при этом беспрестанно твердящий себе: «Все это бессмысленно и бесполезно! Когда же наконец меня перестанут мучить и оставят в покое?»

– Ну, что дальше? – устало поинтересовался он, когда обыск в его гостиничном номере был закончен. Полицейские обнаружили то, что искали, – конверт с восемью тысячами крон, а также накладные усы и бакенбарды.

– Это ваши? – зачем-то поинтересовался комиссар Вондрачек, имея в виду именно последнюю находку.

– Да, мои. Но теперь можете оставить их себе, они вам тоже пригодятся. Я спросил – что дальше?

– А дальше вами займутся представители Генерального штаба. Они скоро прибудут сюда, но, пока у нас есть время, я бы хотел задать вам несколько вопросов касательно того дела, расследованием которого я в данный момент занимаюсь.

– Спрашивайте, – вяло отозвался полковник и достал портсигар, – но, если можно, наедине.

Комиссар кивнул и дал знак своим помощникам выйти в коридор.

– Вы были любовником фрейлейн Тымковец? – спросил он, дождавшись, пока полковник раскурит сигару.

– Я очень любил эту женщину! – медленно, с мучительным надрывом в голосе, ответил Фихтер.

– Как вы с ней познакомились?

– Случайно. Это было на скачках в Пратере.

– Это вы ее убили?

Полковник содрогнулся от негодования.

– Разумеется, нет!

– В таком случае, что случилось? Вы могли бы изложить мне весь ход событий?

Фихтер кивнул, после чего заговорил короткими, отрывистыми фразами.

– Фрейлейн Тымковец была моей возлюбленной. Я никогда не был так счастлив. Наверное, вы и сами знаете, что когда пожилой мужчина влюбляется в девушку, то к нему словно бы возвращается молодость. Сначала я верил, что тоже ей небезразличен. Она умела так трогательно и пылко выражать свои чувства! Но однажды произошло нечто ужасное. Она… – Полковник глубоко вздохнул. – Она вдруг стала интересоваться моими делами, причем самыми секретными. Я не мог поверить, думал, что это какое-то недоразумение, женское любопытство… Но нет, она всерьез требовала самых подробных сведений о стратегических планах нашей армии, угрожая немедленно исчезнуть из моей жизни так же внезапно, как и появилась…

– Но неужели вы не поинтересовались, кто за ней стоит? – не выдержал Вондрачек. – Ведь именно этот человек и уложил ее в вашу постель!

– Я не успел это узнать! – возразил полковник. – В тот же вечер, когда она заговорила со мной о шпионаже, между нами произошел полный разрыв. Однако спустя несколько дней я неожиданно получил письмо, в котором она умоляла простить ее, заявляя, что это был глупый розыгрыш, который она затеяла на спор с одной подругой…

– Фрейлейн Лукач?

– Не знаю. – Полковник поморщился и загасил сигару. – Вы меня сбили.

– Она писала, что все это розыгрыш…

– Ах да. Кроме того, она заявляла, что ее жизни угрожает опасность, и просила меня приехать в Кальтенбрюндльберг, назначив точную дату и указав адрес гостиницы.

– Вы сохранили это письмо?

– Нет. Берта просила уничтожить его, и я не посмел отказать.

– Но неужели вы ничего не заподозрили?