Оценить:
 Рейтинг: 0

Ратник 2

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 40 >>
На страницу:
5 из 40
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Хорошо, что рядом с холмом бил родник. А вода там холодная-холодная. Парень, пока зачерпывал, почувствовал, как замерзли руки. Притащив ведро, на всякий случай спросил:

– Лить?

– Давай, – разрешил воевода, и Ярослав «дал».

После первого же ведра, вылитого на голову, чужой дружинник пришёл в себя. Чихнув, заморгал, а потом уставился на своих врагов.

– Ну здравствуй, Неплюй, – поздоровался воевода с пленником. Потом приказал: – Рассказывай парень, что и как: чего это вы в засаду сели, да против своих обернулись? Может, ты с товарищами своими в тати лесные подался? Так с татями у нас разговор простой – за шею, да на веревке, и на дерево вздернем. И после этого душа твоя к Перуну не пойдет. Не примет бог дружин, если душа через задницу выйдет. Зачем ему обгаженный дружинник? Ну ты ведь и сам знаешь.

– А может Неплюй-то еще и наше подворье жег? – предположил кто-то из дружинников. – Тогда, воевода, его тоже зажарить нужно. Дозволь мы костерок изладим?

– Костерок – это можно, – не стал спорить воевода. – Дров в лесу много, сейчас мы татя и спросим – костерок ему лучше, или петля? Слышь, тать?

– Не тать я лесной, – через силу усмехнулся Неплюй, пытаясь встать на ноги. – Можете меня вешать, можете жарить. Перун в ирии знает, кто дружинник, а кто тать. И ничего я вам не скажу. Я дружинник, сызмальства под смертью хожу, Перуну я посвящен, поэтому любую казнь готов принять.

– Ишь, какой храбрый, – с уважением сказал Клест. – И не боится, что его зажарят, и не боится в ирий через свою задницу прийти. Не хочешь добром сказать – скажешь по-плохому.

– А ты меня не пугай, – дерзко вскинул взгляд пленник. – Пуганый я уже, никаких пыток не испугаюсь.

– Горячий ты парень, – хмыкнул воевода. Посмотрев на старого дружинника, спросил: – А ты как считаешь?

– Горячий парень, – согласился Татень. – Вон, как он коня горячил, когда по лесу мчался. Нисколечки лошадь не жалел, так спешил. И куда же он так спешил, если все равно ускакать не мог? Охолодить бы его маненько. Как думаешь-то, воевода? Я бы охолонил.

– Охолодить, это да, – согласился Клест. Посмотрев на Ярослава, перевел взгляд на остальных дружинников. – Ну-ка, братья, охолоните Неплюя. Вон, ведра берите. У нас их три, но чтобы сразу лить, без перерыва.

Нужно отдать должное дружиннику – он вытерпел целых двенадцать вёдер ледяной воды. Но когда на его голову собирались вылить тринадцатое, заголосил:

– Довольно, всё сам расскажу, спрашивайте.

– Вот это и правильно, – поощрительно покачал головой Клёст. – Да и к чему столько воды-то терпеть было? Ты же не рыба какая, и не водяная крыса, чтобы воду терпеть. Сразу бы и говорил. А то сидишь сейчас мокрый, словно ворона в луже. Разве Врабий с тебя клятву какую-то взял, что ты молчать обо всем станешь? Брал клятву-то твой воевода?

– Не брал он с меня клятвы, – оторопело сообщил Неплюй.

– Вот видишь, – рассудительно сказал Келст. – Ни клятвы ты никакой не нарушишь, ни слова, богу какому даденое. Так чего и скрывать-то?

Кажется, мысль о том, что его собственный воевода не брал с него никаких клятв, успокоила дружинника и развязала ему язык не хуже ледяной воды.

– Спрашивай, а то я не знаю, чего мне рассказывать-то? – поднял мокрую голову ратник.

Неплюй словно бы воспрянул духом и смотрел на окружавших его пленителей веселее, а Ярослав мысленно похвалил своего воеводу за мудрость. Вон, сразу и кнут и пряник использует. И правильно. Слова, которые вы получили от «языка» под пытками, мало что значат. Под пыткой тебе все расскажут, во всем признаются. Признаются и в том, чего не делали. Таким покаяниям веры нет. А вот когда добровольно рассказывают – это куда надежнее, да и правдивей.

– Начинай с подворья, – посоветовал воевода. – Ходил ли ты нас жечь, если не ты – то кто ходил? И зачем Врабию моя смерть?

– Глупый ты вопрос задал, воевода, – усмехнулся Неплюй. – Сам знаешь, что мой воевода в князья хочет сесть. И князь из него получше иных и прочих выйдет. Но вот ты ему помешал. Врабий уже себя князем мнил, а тут ты. И кто же знал, что ты воевод на две части расколешь? Ишь, окромя тебя еще трое высказались. Мешал ты нашему воеводе. А коли тебя убить, вместе с дружинниками твоими, так и дорогу на княжий стол ему расчистим. А подворье ваше я сам жечь не ходил, надобности в этом не было – другие желающие нашлись. Те, кто ходил – их теперь уже нет. Двоих вы ещё той ночью убили, а трое тут были, в засаде, да тут и полегли. Вон – там Сташко лежит, а неподалеку Мутко. Где-то еще Нерывай был… А, вон там и он лежит.

– А чего же желающих-то много нашлось? – подал голос Татень. – Подлое это дело, чтобы живых людей в дому жечь. Ладно, если бы напали, да убили. А коли бы город сгорел?

– А что город? – хмыкнул Неплюй. – Бранск уже много раз горел, отстраивали. Сгорел бы – так заново бы отстроили. А подлое дело, не подлое – наше дело маленькое. Напасть – так вы бы сражаться стали. А так – дело самое надежное. Дверь снаружи подпереть, а крышу да углы поджечь. Сруб старый, бревна сухие. Вспыхнет, так вы и смерть сразу примете, даже помучиться не успеете. А там и в ирий, а коли через огненное погребение, так и к Перуну быстрее придете.

– А ты за богов-то не решай, – остановил разошедшегося ратника Клест. – Ты нам скажи – вы-то зачем на все это пошли?

Неплюй посмотрел на чужого воеводу, а потом, словно малышу, стал объяснять:

– Так чего же неясно? Наш воевода в князья хочет, а мы ему служить должны. Да и княжеский дружинник – повыше боярского будет. Все бывшие дружинники Врабия сразу бы десятниками стали. Так что, моей вины нет, что твое подворье спалили. Так ведь не все и спалили, кое-что уцелело.

– Ясно-понятно, – кивнул воевода. – А скажи-ка теперь – отчего Врабий засаду велел устроить? Он же не знал – выбрали меня князем, или нет? И как он так все быстро сообразил? Сбежал ведь Врабий из города. А вдруг я обратно бы не поехал? Если бы меня князем избрали, то я бы в Бранске пока остался. И сколько бы вы в засаде просидели? До белых мух?

– С чего бы до белых мух нам сидеть? – пожал плечами пленник. – О том, что ты нынче в свое Клестово возвратишься, мы еще вчера узнали.

– От кого это? Или Врабий своих людей посылал? – удивился Клест.

– Зачем ему посылать, если к нему и так придут? – хохотнул Неплюй. – Ночью-то, когда вам петуха подпускали, прибежали парни, кто уцелел. Сказали – мол, спасся ты не то чудом, не то колдовством каким. Понятно, что Врабий осерчал, велел коней седлать, да с нашего подворья уезжать. Он же знал, что за пожар и ты с него спросить можешь, и прочие воеводы, а еще городской совет есть, а у них своя стража. Дружина воеводская сильная, если всем вместе, но Врабия бы воеводы спасать не стали. В Бранске с поджигателями не церемонятся, поэтому Врабию здоровее из города уходить было. В Бранске поджигателям руки и ноги ломают, а потом из города выгоняют – ползите, если сумеете. Уж лучше бы сразу казнили. Так что, ушел наш Врабий из города, но ушел он недалеко. Мы в полднях пути от города встали, там у нас свой лагерь есть. Он там с прошлой зимы стоит. Так, на всякий случай. И шалаши, и корм для коней, и человечек на строже остался. Вот, встали, а после собрания воевод к нам Стрежень приехал. С нашим воеводой говорил долго.

– О чем говорил, слышал? – спросил Клест.

– Так, краем уха, но кое-что слышал, – кивнул Неплюй. – Да воеводы особо и не таились. При нас разговор был. Стрежень как прибыл, так рассказал, что воеводы решили – пусть, дескать Врабий и Клест сами меж собой разбираются, никто им помогать не станет, а тот, кто победит, тот и будет князем. Стрежень с Врабием уже давно решили, что на княжение Врабий сядет, а Стрежень его правой рукой станет. Вот тут и понятно, что тебя поскорее нужно победить. Чем скорее тебя победим, тем быстрее Врабий на стол княжий сядет, да и нашего брата в бою меньше поляжет. И никакого противостояния не будет, если Клёст до своего села не доедет. Вот так бы все просто и было, если бы эту кошку дурную не принесло. Она что, не могла на кого другого поохотится? А эта даже не охотилась, а мявкнула так, что все кони испугались.

Клест только посмотрел на Ярослава, да улыбнулся парню. А наш современник еще раз про себя похвалил женщину-оборотня.

– А как вам воевода объяснил, что он со мной должен был на суд божий выйти, а не пошел? – полюбопытствовал Клест. – Не побоялся, что вы его трусом сочтете?

– Так нам трусливый, но живой воевода лучше, чем мертвый храбрец, – пожал плечами Неплюй. – А боги, они бывает, что ошибаются. А если Перуну угодно, чтобы ты победил? Ну, победишь ты, а Врабия закопают. Может, жерву ему принесут, но что от нее толку? А Врабия не будет, куда мы без него денемся? У него детей пока нет, неизвестно, кому воеводство отойдет. А мы еще отцу Врабия служили. У нас у всех семьи, дети. Нет, мы за Врабия встанем.

Неплюй замолк, а потом сказал:

– Вот, вроде и все рассказал. Так что – веревка мне, или все-таки меч?

– Выходит, что меч, – кивнул Клест. – А ты, вроде бы, говорил, что веревки-то не боишься?

– Так мало ли, что я тебе говорил, – усмехнулся Неплюй. – Веревки, воевода, все боятся. Негоже в ирий душу впускать, что через заднее место вышла.

На поляне повисло молчание.

Ярослав смотрел на пленника с некоторым уважением. Понимает, что в живых его не оставят. И хотя дружинник начал говорить и, вроде бы, поведал кое-что интересное, но никаких страшных тайн он на самом-то деле не выдал. А вот повел себя достойно, пусть и в самом конце. И пусть, только из-за того, что не хотел получить позорную смерть.

А Неплюй, посмотрев на воеводу, сказал:

– Ну, коли меч ты мне обещал, так я еще кое о чем расскажу – еще воевода мой, на всякий случай – а вдруг ты другой дорогой поедешь, или через засаду пройдешь и живым останешься? Так он послал воинов твои деревни пожечь, чтобы твой путь до села задержать. Мол пока ты будешь деревенских спасать, туда-сюда бегать, Врабий и дружину соберёт и двинется на твои земли, а там тебя тёпленького да неподготовленного возьмет. А не успеет, то все равно спаленные деревеньки, проруха для твоего хозяйства. Еще тебе повезло, что рожь у тебя в поле, а старой почти нет, но все равно – припасы-то для дружины в деревнях собирают. А пожар – так и нет припасов.

– Так сколько же у Врабия с собой дружинников было? – спросил Клест. – Вон, и в засаду отправил, и по деревням. Так и с собой хоть кто-то да должен быть. Не один же он в село свое вернется?

– Так было нас поначалу пятнадцать человек, – пояснил Неплюй.

– И куда ему столько было? – удивился Клест. – У нас договоренность есть – на съезды воеводские брать с собой по пять ратников, не больше. Он что, княжение силой собирался брать?

– А хоть бы и силой, – не стал спорить дружинник. – Хотел воевода княжение, ой как хотел. Из-за того из пятнадцати шестерых уже и в живых нет. А как со мной покончите, так семерых. Бран ведь когда-то тоже себе княжение силой взял, чего бы не рассказывали. А чем Врабий хуже? Хотел Врабий воеводское имя сменить на княжеское. Вот, стал бы Владиславом.

Вот теперь Неплюей рассказал все.

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 40 >>
На страницу:
5 из 40