Ангел души моей

– Да-да… Вы только представьте, – хрупкая, как Дюймовочка, Леся закивала головой в ответ на мой недоумевающий взгляд. – Была тогда я неуклюжей. Неповоротливой. И ужасной.

Мечты о плавных танцевальных движениях разбились вдребезги в первый же день занятий в студии. Не обладала ни лёгкостью движений, ни музыкальным слухом. Я не двигалась в такт. Зато громко топала, сотрясая зеркальный зал.

Став старше, дала себе слово: надо сбросить лишний вес. Села на диету, отказалась от маминой выпечки и папиных конфет. Тот красный шарик с белыми снежинками я простила. Придумала для себя другую причину его появления в нашей семье. Он стал для меня как бы символом новой волшебной жизни, в которой я была красивой и лёгкой, яркой и… Хрупкой, как то новогоднее украшение.

– На выпускной школьный вечер я сама сшила обновку, – Леся быстро и ловко, легко орудовала спицами. – Несколько раз проходила мимо магазина, но не замечала нарядное платье, которое было выставлено в витрине. А тут меня как будто специально подтолкнули поближе к этой вещи: сбилась с шага и уткнулась носом в стекло.

Разглядывая белое платье, подумала: ведь давно хотела такое же – нежное, невесомое и воздушное. «Так сшей сама», – вдруг подсказал бархатный мужской шёпот. Я оглянулась, с удивлением рассматривая пустую улицу. И снова ощутила родной запах, услышала знакомый голос и шелест крыльев.

Леся упрямо повела плечами, словно поправляя крылья за спиной. Глянув на портрет, улыбнулась мужчине. И снова застучала спицами. Нежно-голубые нитки с любовью обнимали блестящий металл.

– С того дня и началось волшебство, – улыбнулась она. – Вернее, оно стало проявляться с первых же минут моего рождения. Однако ощутила влияние колдовства на свою жизнь, приняла его только с того момента, когда задержалась у витрины магазина.

Постепенно привыкла к желанному дыханию рядом. Если не слышала вблизи шелест крыльев, то даже беспокоилась. Мне очень не хватало этого родного аромата. Каждого мужчину, который появлялся рядом в роли кавалера, я «тестировала» на запах. Не чувствуя ожидаемого, не делала снисхождение поклоннику.

– А моё новогоднее желание всё-таки сбылось. Вернее, сама это ускорила, – Леся хихикнула, наполнив комнату чарующими переливами звуков. – Я стала стройнее, легче. И даже парила во сне. Видела белые, как вата, облака. Восхищающее простором синее-синее небо. И на самом верху – пик горы. Каждый раз просыпалась от чувства досады, что не могу подняться выше. Мне как будто не хватало воздуха. Или «крылья» были ещё слишком слабыми, чтобы лететь вверх без ограничения…

Глава 8

Часы на стене опять тихо брякнули. Леся отложила вязание и взглянула на чёрные ажурные стрелки, прокрутившие ещё один час.

– Ой, что же это я! – спохватилась она. – Вас всё «баснями кормлю», а чая не предлагаю… Пойдемте-ка к столу.

Мы перешли в другую, просторную комнату. В центре стоял белый овальный стол с красивыми резными ножками. Белые стулья с высокими спинками напоминали помпезные дворцовые. Только во дворцах такая мебель обычно массивная и тяжёлая. А в этой гостиной она казалась лёгкой и словно парила в воздухе.

Вся комната как будто светилась. Возможно, такой эффект получался от разноцветных огней новогодней ёлки: переливаясь яркими шариками, она звёздной макушкой упиралась в высокий потолок. А может от того, что всё здесь было светлым: стены, мебель, вазы, книги, даже цветы и горшки под ними «оделись» в тёплые нежные тона. И сама хозяйка этого маленького волшебного царства была в белом свитере и белых брюках. Одежду и интерьер оттеняли только её рыжие волосы, красные тапочки и розовые розы в высокой вазе.

Сердце моё забилось, подчиняясь волнению. Мне вдруг показалось, что я попала в красивую сказку, где ангелы запросто разгуливают по дому в красных тапках, вяжут ажурные салфетки и пекут имбирное печенье. Бывает ли такое? Чтобы человек, ничего не зная о себе прошлом, о своей вчерашней жизни, стремился повторить её очертания в реальности сегодня. Ведь комната эта была как бы центром Лесиной маленькой Вселенной. Где собирались её близкие. Где принимали друзей и новых знакомых. Думаю, что у каждого входящего сюда были такие же, как у меня, ощущения волшебства.

– Когда мне исполнилось 17, серьёзно размышляла: какую профессию выбрать? – Леся зазвенела фарфоровыми чашками-блюдцами на столе. – Поначалу захотела стать медэкспертом. Ещё в школе увлеклась детективами и криминалистикой. Даже читала книги по теме. Готовилась серьёзно и основательно. Увы, но я боюсь всего, что связано со смертью. Отказалась идти к такой мечте.

Она повела плечами. Подвинула ближе ко мне сахарницу, вазочку с зефиром и печёными фигурками. Сняла плотную вязаную куклу с большого белого чайничка, до краёв наполненного свежей заваркой.

– Вы любите чай с мятой? – спросила меня хозяйка с улыбкой.

– Обожаю мятный чай, – ответила я, глядя в раскосые глаза шоколадного цвета.

В них отражались ёлочные шарики и блестели огоньки огромной белой люстры. На миг мне показалось, что вижу в них даже васильковое поле-море, какое плещется в синих глазах Аурелии. Но отмахнулась. Подумала, что обычный человек вряд ли увидит не то что море, даже крохотное пёрышко, упавшее с её пушистых крыльев.

– Поняв, что с криминалистикой мне не по пути, я поселила в мечты иную цель – археологию. – Леся сделала глоток из чашки, облизывая, как ребёнок, каждый пальчик после сладкого зефира. – Потому что обожала историю ещё в школе, и больше всего увлекалась буднями древнего Египта. Но такого факультета не было. Потому сдала экзамены в один из питерских торговых институтов… Начала новую, интересную и весёлую жизнь провинциалки-студентки: красивый город, театры, музеи, кино.

Училась легко, как бы играючи. Порой мне казалось, что знаю наперёд, какой билет достанется на экзамене, какие вопросы задаст преподаватель. Однокурсники удивлялись такой проницательности, считали меня везунчиком, а вот преподаватели меня не особо любили.

– Я была хохотушкой, постоянно веселила всех, без устали устраивала розыгрыши и праздники, – Леся улыбнулась, наливая мне и себе по второй порции мятного «напитка». – Но даже имея лёгкий характер, ухажёров-студентов поблизости не наблюдала. Мне нравились мужчины возрастом много старше моего. Притягивали их спокойная мудрость, неспешность и опыт. Но как будущего мужа никого из них, увы, не рассматривала. Не ёкало внутри, понимаете, о чём я? Не было замирания сердца. Не было ощущения сбывшейся мечты, когда дрожат коленки и покалывает кончики пальцев.

– А тот самый шелест? Чьё-то присутствие рядом всё ещё было?

– Да, это не прекращалось. Однажды со мной произошёл такой случай, – Леся вздохнула, собираясь с мыслями. Видно было, что вспоминать об этом ей неприятно. – Как-то возвращалась от подруги. Стояла осень. Тёмная. Промозглая. Холодная. Накрапывал дождик. И я, укрывшись большим зонтом, старательно обходила лужи, рассеянно оглядывая округу.

Когда в одной из луж увидела мужские отражения, остановилась от неожиданности. Подняла голову, убрав край зонта от лица. Передо мной стояли трое. Поигрывая ножичками, улыбались мне. Эти усмешки ничего хорошего не предвещали.

Я огляделась по сторонам. Тёмные подворотни. Ни вблизи ни вдалеке никого, кто бы помог мне. Свет горел лишь в нескольких окнах. Но даже если бы позвала на помощь, вряд ли меня бы услышали – набирал силу дождь.

– Пойдём с нами, красавица, – не предложил, а приказал тот, что держал в руках самый длинный ножичек.

– Куда пойдём? – промямлила я, пытаясь тянуть время.

– А куда захочешь! Хоть на край света, даже там нам будет хорошо!

Бежать не было смысла. Их трое. Всё равно догонят.

– Ой, ребята… Да какая же я красавица? Вы посмотрите, какая я страшная! – и присела в реверансе, держась за раскрытый зонт, как за уплывающий кораблик.

Парни рассмеялись, медленно и нагло приближаясь. В этот момент дождь вдруг прекратился. И в неожиданно наступившей тишине послышался шорох крыльев. Мне почудилась длинная мужская тень, устремившаяся в тусклое небо. Я закричала от страха и упала прямо в лужу, больно ударившись коленками и вымазав грязью лицо.

Все трое расхохотались.

– Да оставьте вы её, она такая смешная… – сказал один из них, сплюнув сквозь зубы в лужу, где я стояла на четвереньках.

И они ушли к домам, эхо разнесло их гогот в подворотне. А я… Размазывая грязь и слёзы трясущимися руками, долго не могла прийти в себя. Тогда показалось, что кто-то гладит меня по волосам, словно успокаивая. В тот вечер поняла: у меня есть свой ангел-хранитель. Надёжный, сильный и смелый, как рыцарь из исторических средневековых романов. Тот случай ещё раз напомнил о позабытой мною вере в чудеса. И я вдруг захотела узнать больше о вере в Бога, об ангелах, помогающих людям на земле…

Глава 9

Полуденное солнце щедро заливало светом тихий дворик. Сомлевшие от жары тополя стряхивали белый пух на укрытые панамами головы прохожих. Свежеокрашенные лавочки радостно сияли, наполняя малярным запахом горячий воздух. Ветер, заскучав от безделья, улетел к реке поиграть в прятки с «зайчиками» на воде.

Сонную тишину прервал скрип качелей. Громко вскрикнув, они раскачались, разбудив дремлющих в тёмной прохладе подъезда котов. Лениво приоткрыв мутный зёленый глаз, большой пёстрый Барсик вдруг подпрыгнул. Грозно зашипев и распушив хвост, растопырил лапы, вонзая когти в холодный пол. Выскочил в открытую настежь дверь и побежал прочь, недовольно мяукая.

– Зачем напугала животное? – улыбнулся Амадео, раскачивая качели.

– Что же теперь, нам, ангелам, и посмеяться громко нельзя? – весело взвизгнув, Лия устроилась поудобнее на потёртом деревянном сидении. – Качай! Ещё качай! Ещё!

Её смех звенел мелкими бубенчиками, радуя чирикающих в такт воробьёв на ржавом карнизе дома. Запрокинув голову и расправив крылья, Лия смотрела в синее небо. Кукольное личико порозовело. Мелкие льняные кудряшки весело пританцовывали под шёпот шелестящей травы.

– Ну, побаловались? Хватит! – строго сдвинул брови Лучано. – Мы собрались здесь по другому поводу. Времени мало. А обсудить надо многое…

– Фи, какой же ты скучный… – Лия по-детски надула алые губки и выпорхнула из качелей. – Дела, дела… Даже порадоваться некогда.

– Ты сюда прилетела не радоваться, а работать! – Лучано, повысив голос, повёл крыльями.

– Ангелы, хватит ссориться! – Амадео поправил очки в золотистой роговой оправе. – Пойдёмте-ка в тень. А то, неровен час, обгорим на солнце.

Сложив крылья за спиной, друзья устроились под раскидистым тополем. Ангелы помолчали минутку, любуясь пуховыми крошками, медленно падающими на потрескавшуюся от долгой засухи землю.

– Красиво здесь… – вздохнул Амадео, вытянув худые длинные ноги. – Жаль, но люди не понимают и не ценят эту красоту.

– Да они не только красоту не ценят, – нахмурился Лучано. – Они и к жизни своей равнодушны. Людей, что их окружают, не уважают. Им только деньги подавай. Власть. Славу. Не понимают, что все это пыль. Любой случайный вздох – и она развеется, исчезнув навсегда.

Лия поглаживала седые перья Лучано, грустно рассматривая лица редких прохожих: