Мираж: последняя капля

Терпимо прошёл месяц. Всё шло своим ходом. Только Ярамира улыбалась всё реже. Её тянуло домой, к семье, к сыну.

Возвращать маленький амулет солнышка, подаренный когда-то Ксандром, Ярамира не спешила. На Сирене он смотрелся лучше. А ей бы пришлось его прятать. Саранан никак не смягчился к тёмной. А подливать масло в огонь, дав понять, что она с его сыном когда-то давно были любовниками, и у них есть сын, не хотелось. Не сейчас!

– У тебя ещё четыре дочери родилось… – улыбнулась Ярамира Адиану, – это так прекрасно. А почему ты не забрал всё своё потомство из купола «льда». Лютый же говорил…

– Я поговорил с ними, они решили остаться, – ответил ярый мужчина, в голосе которого почудилось девушке горечь и гордость.

У них обоих имелось много тем для интересного общения. Этому способствовало много общего. Особенно количество общих знакомых, которых они могли обсудить. Крылатой девушке всегда было интересно с ним, спокойно. А бывший, не состоявшийся любовник, всегда напоминавший ей о недалёком прошлом, и скорее всего о скором будущем, наслаждался.

– Почему, ты разговариваешь при Сирене на общем разговорном? – однажды спросил Адиан, указав на хлопочущую по комнате Сирену.

– Это неуважение к третьему лицу, если мы будем при ней разговаривать на том языке, который она не понимает. Если надо будет посекретничать, я думаю, что мы сможем решить эту проблему.

– Согласен! – улыбнулся Адиан, поцеловав саму нежность в ушко. (Так он желал ей спокойной ночи и ложился на пол, вслушиваясь в течение жизни вокруг его охраняемого пространства).

– Полежи со мной, – попросила не состоявшаяся любовница, но до сих пор желаемая, – хотя бы чуть-чуть.

Нет, она не флиртовала, со всеми ярыми мужчинами Ярамира сохраняла субординацию. Она вела себя корректно, в рамках приличий. Даже с Ксандром, проявляла холодность.

– Нет, – отказал девушке в такой невинной просьбе телохранитель, – с ней (указав на Сирену) я бы полежал. А у тебя ноги холодные, лучше со змеёй в постель лечь.

Адиан временами оставлял Ярамиру одну (ну, почти одну), чтобы она отдохнула, поспала. Иначе они могли проговорить всю ночь. Он ходил по коридору, входил в комнату, выделенную десяти девушкам Ярамиры, проверял, всё ли с ними в порядке (принюхивался к каждой, не обидел ли кто?), ходил в обход, обходил здания, иногда выходил за границы, проверял подконтрольные охраняемые зоны.

В одном месте крыша здания оказалась заселённой стаей голубей. Пришлось решать, что с ними делать. Кто-то предположил, что птички могут быть ручными, что могут по приказу доставить к ним взрывчатку, бомбы и всё в том роде. Начали голосовать, уничтожить их всех или… «Голуби-бомбардиры?! Это же какими стероидами их надо откормить, чтобы они со взрывчаткой взлетели. Это не голуби, – качки с грудой мышц, орлы. Хочу это увидеть!» – серьёзно сказал один из простых имперских охранников. Смеху было… После, от птичек отстали.

Спрятанная на подходах невидимая охрана, совсем не лишние предостережения. Слишком многим он (Безликий) насолил, слишком многим мешал, слишком многие жаждали его смерти.

Сидя в комнате, слушая дыхание спящих в её комнате брата и Сирены, Ярамира не могла уснуть. Душа её рвалась домой! Все мысли только о родных: как там любимые, как растёт без неё сын, чем занимается муж? Она хотела обнять его железное плечо, услышать ровное биение большого и сильного сердца, хотелось прижать к себе сына. Хотелось ей объяснить им, что не могла поступить иначе.

Иногда, казалось ей, что она видит их. Видит…

Рад проснулся от странного чувства. Саня опять перелёг в его постель. Мальчишке исполнилось четыре года, несмотря на то, что он полукровка, ростом от своих сверстников не отставал. Нет! По нему вообще невозможно было сказать, что он непонятная смесь. И генетические исследования не выявили никаких чужеродных примесей. Генетически он чист – истинный ярый с сильным врождённым иммунитетом.

Сколько Рад не пытался, оставлять ребёнка в неком подобии садика, не получалось. Саня предпочитал, чтобы Рад находился на его глазах. И в этом виноват был он сам: когда малыш был совсем кроха, мужчина боялся отпустить его от себя. Даже в обход, если прогулка планировалась дней на пять, Рад забирал его с собой, сконструировав специальный костюмчик.

Прежде чем мальчишка самостоятельно начал ходить, он переломал несколько ходунков. Транспорт не выдерживали его быстрого бега, он гонял так, что отлетали колёса, и на поворотах, кувырком, вместе с ходунками улетал так, что видевшие это женщины хватались за сердце. Когда ходунки отошли в прошлое, легче не стало. Особенно Раду. Малышу всё надо было куда-то лезть – всё выше, выше, выше.

Слава всем богам, что руки у ребёнка оказались достаточно цепкими. И он по своему опыту знал, что падать больно, и Рад после ему ещё мог всыпать. Но и это не всё. Мальчишку, как и всех настоящих мужчин, тянуло к железу. Как-то Лютый, рывшийся в двигателе в своём подземном гараже, заподозрил, что начали у него пропадать инструменты. Для начала, естественно, взбучку своим устроил, но когда, через некоторое время, при нём с его машины съехала на землю целая пачка инструментов и рассыпалась с грохотом, он понял, кто шкодит на его личной неприкасаемой территории.

Сверху вниз ледяным взором и без видимого удивления посмотрел повелитель ледяного купола на сидевшего у ног рыжего малыша с яркими небесно-голубыми глазами.

– Привет Саня! – протянул повелитель, ребёнку один из приборов, который можно было вертеть, крутить, нажимать кнопочки. – Опять сбежал, весь в мать!

Малыш с интересом занялся изучением новой игрушки.

Против всех правил Рад смастерил ребёнку кровать в своём хищном логове. Хотя, в таких комнатах даже женщине не положено было задерживаться надолго.

По какой-то непонятной причине, Саша спал беспокойно, часто просыпался. Раду ничего не оставалось как по полночи, а иногда и всю ночь, ходить с ним на руках. Однажды, проснувшись посреди ночи, Рад увидел рядом Миру, поглаживая ребёнка, она сидела прямо на кровати. Рад попытался дотронуться до прозрачного видения – миража. Прекрасно понимая, что она не материальна, он видел сверкание искр на её распущенных волосах. Вроде она, а вроде и нет. Нет! Совсем молоденькая девушка посмотрела в его глаза. Она выглядела такой же хрупкой, как и на огненном склоне, когда он поймал её. Мира грустно улыбнулась, и яркая искра слезы скатилась по её щеке. Видение сохранялось лишь долю секунды, когда он увидел её, после чего растворилась она. Потом, по куполу Огненного Льда поползли слухи, что душа жены Лютого повелителя не покинула их мир.

– Как ты думаешь? – спросила Ярамира Паука (Адиан предупредил, что хищного воина в паучьем ранге лучше называть по кличке – Паук), – Сколько может длиться собрание?

– Если не будет затягиваться, откладываться, – подумав, подсчитав что-то в уме, ответил, шокировав беременную женщину, грозный мужчина, – года на три – это по минимуму, в среднем – на пять земных лет.

Крылатая хищница взвыла от негодования, начала ходить из угла в угол… Смотреть на нервозность дикой бестии мужчина долго не смог, ей нужно было отвлечься.

– Сегодня Безликий работает со стархами, – так, поднял Паук неприятную тему, – ты попросила не тревожить сегодня ни себя, ни Сирену. Сказав, что ничего интересного они пока ничего предлагать не будут. Так вот, Ксандр забрал на собрание твой «подарок», всех. Каждая их них сможет сделать лишь одно подношение, если в договоре будет изъян. Ну, ты знаешь стархов?! Они всё норовят какую-нибудь подлянку подсунуть.

Разозлилась крылатая. (На себя). Безликий или ярые решили устроить устрашение – всё равно. Ведь слышала она, что распустились совсем «великие господа космического мира», открыто стали хамить. И в этом виновата она сама, показав своим капризным отношением всему Радужному миру, что ими – имперцами – можно крутить как хочешь. А конкретного договора насчёт подаренных девушек у неё с отцом не было. Даже документ он ей не предоставил, что они её собственность. Нет!

– Поехали! – поднялась злобная тварь.

– Учти… – хотел Зарь предупредить девушку, чтобы не даст он ей там своевольничать.

– Не переживай за меня. Буду вести себя достойно. Постараюсь!

Сказала она про поведение, но не про достойный вид. Так что коротенькие шортики и подвязанная под большим животиком белая мужская рубашка, широкая и с длинным рукавом, которую она у кого-то умыкнула – это всё. Крылья она держала под распущенными волосами или плотно прижимала их к телу, конструируя из них что-то вроде одежды. В основном они приобретали вид поддерживающего пояса – это для нижней пары, а верхняя пара – бронежилет. Если ходить аккуратно, то её необычное отличие, практически, было не заметно. И животик в такой просторной одежде хоть немного скрывался. Почти!

Собрание происходило на открытом пространстве, на отдельной, нейтральной территории, с просматривающимся горизонтом. Тепло, свежо, хорошо. Куда им – всем желающим – в помещение, даже с мощными кондиционерами, всё равно было не так комфортно как на свежем воздухе.

Улыбнулась Мира, расположившейся за широкой спиной своего телохранителя, стоя ногами на сиденье квадроцикла, высказав матёрому бойцу, что всё, что она видит, похоже на бандитскую «стрелку». Зато подъехали, можно сказать, чуть ни вплотную ко всем великим и могучим.

Не успели, поняла Ярамира ещё издалека, заметив, что одна из девушек (молодых красивых девушек) стоит у стола стархов, обречённо опустив голову.

Паук немым жестом указал Ярамире на другую девушку, неподвижно лежащую у ног Ксандра. Да, поздно!

Всё, но не всё! Кровь из лежавшей девушки ещё сочилась, расплываясь ярким пятном по белому мраморному полу, значит, душа её ещё не покинула бренное тело, она жива. Пока жива! Значит, есть надежда!

Поняла Ярамира, что не обречённо смотрит стоявшая у столов господ бывшая рабыня, возвращаться назад к новым хозяевам она не собиралась. Решила искать спасения у своего бывшего господина – Вемиона. Она что-то начала нашёптывать именно ему, кидаться в ноги. Глупая, хотя хорошая попытка. Призналась хищница.

Гробовая тишина встретила появление необычной пары, одетой не для великого собрания, уж точно. Оба босиком, оба в коротких шортах, оба в свободных светлых рубахах. У обоих на лице ухмылка, и это не всё. Спрыгнула распущенная рыжая бестия на каменный пол, дав разглядеть себя. Довольно большой срок беременности уже не мог скрыть ни один просторный костюм. Вемиона передёрнуло, крылатая хищница ощутила, его негодование. Негодование и брезгливое отношение к ней практически всех.

Показав на Ярамиру, беглянка попыталась что-то сказать старху. Нет, не вышло: торчащая стрела из её горла мешала говорить. Бедняжка сама не сразу поняла, что произошло и начала изучать руками мешавший предмет. Руки её залила кровь.

Дикий страх сковал рабыню. Слёзы лили из её глаз, но, тем не менее, испуганная девушка стояла смирно, боясь пошевелиться, дыша рывками.

Хищная тварь чувствовала, когда её боялись. Некоторые слуги видели, как наказывает пузатая бестия, даже высоких чинов «охотников», прибивая их к стенам своими чёрными крыльями. Все имперцы видели, как вольно она ведёт себя даже с Безликим повелителем. Только в границах владений «охотников» понимали заядлые вояки, что Ярамира не просто человек с необычными отклонениями, не просто тёмное крылатое существо. Она опасный хищник.

Металлический лук исчез из рук Ярамиры так же быстро, как и появился. Подранка в полуобморочном состоянии сползла на землю у ног Вемиона. Самодовольная и дерзкая подошла тварь, присев у застывшей от страха девушки, никто не слышал, что Ярамира шепнула ей на ушко. Прекратив рыдать, она испуганно побежала к кучке своих подруг, даже не обращая внимания на торчащую стрелу и боль, оставляя кровавый след.

Всё это время Вемион испепелял взглядом ускользнувшую из его рук девушку. Ближе, ближе, ближе, ждал он свою добычу. Сколько может она его мучить? Всё-таки, подметив, как красива рыжая бестия, даже в положении. Простое желание возникло у него, чтобы это был его ребёнок, но… Зверел мужчина, представляя, что до его женщины кто-то дотрагивался, не просто дотрагивался.

Мозг затуманился. Пожалел он, что не допускают на собрание с оружием. Пистолет бы подошёл. Но припрятанный под одеждой небольшой нож приятно холодил кожу. Ножи у некоторых рас считались всего лишь аксессуаром, и допускалось их свободное ношение. Ревнивец потянулся к нему. Теперь он отомстит за своё оскорбление, за отказ. «Не доставайся же ты никому!»

Ярамира стояла одна на территории стархов. Имперцы и хищная стража остались за границей, разделяющей каждый великий стан друг от друга на приличные пятьсот метров. Довольно далеко. Никто Вемиону не помешает в задуманном.

Беременная плавно подошла к несостоявшимся хозяевам, встретилась с безумным взглядом разгорячённого господина, безразлично улыбнулась, взяв документацию, и повернулась спиной, медленно отходя к своим, просматривая на ходу кипу бумаг, лист за листом отбракованные документы летели на пол. Шаг, другой…

Мгновение, сам Безликий бог материализовался за спиной крылатой дочери, остановив занесённый над ней нож.