Мираж хищного мира

Корсет и украшения, убедился, являются одним целым. Они не мешали её движениям, не цеплялись, плотно прилегая, плелись по телу, извивались. Металлическое основание корсета пряталось под эластичную кожу, и как оно снимался, непонятно. Не увидел он ничего такого…, за что можно был бы хотя бы потянуть. И, вообще, что за кожа на корсете? Она напоминала ему…

Она напоминала кожу болотной госпожи смрад. И всё это хорошо замаскированный под украшение – дефибриллятор. И то, что замыкателей несколько, он не сомневался. И печати изготовителя такой безделушки, почему-то на поверхности не оказалось. Ух, как хотелось «распотрошить начинку». Руки зачесались…

Останавливало незнание о состояние девушки, как часто она им пользуется. Требовалось изучить «инструкцию». А потом уже допытываться, сколько у хитрого прибора назначений. Плюс, какова максимальная мощность энергетического заряда?

Такой изучающий интерес, и не её тела, что она – девушка почти восемнадцати лет вызвала у мужчины, – задел. Вот, прекрасно видела, что он не её изучает, а шрамы и украшения. Обрадоваться бы, нет – обиделась. А ещё несколько минут назад…

Да, всё верно! Смотрелись они совершенно разными, ещё бы – кошка с мушкой. Ярамира даже в бёдрах уже, чем его бицепс. Ей казалось, что шеи у него вообще нет: мышцы начинались от вздёрнутых ушек и перетекали в плечи. Целая пирамида мышц. Оценивать ниже опасалась.

Нет! Именно сейчас ярый был худощав и измождён. Так выглядели практически все вернувшиеся с охоты хищные воины. Голодные и злые, оттого, что несколько лет приходилось им добывать железу зубастых болотных тварей – смрад, агрессивные и опасные, от бесконечных смертельных боёв. А многие охотники вернулись ещё искалеченными и израненными как физически, так и психически. Главное, что вернулись живыми!

Психически не стабильными вернулись все хищные охотники. Все! Берсерки – назвали бы в древности мгновенно зверевших воинов, впадающих в неудержимую жажду убивать. Хищниками – называли на Хищной планете тех, кто обладал такими разрушительными качествами, опасными, но такими нужными в их мире.

Нет! Почувствовала Ярамира себя неловко: вообще не в своей тарелке. В одной постели с мужчиной ей делать нечего! Нечего делать с «каменным истуканом», чтобы не провоцировать…

С мужчиной, наконец-то, заработал мозг, а она голая – совершенно. Спутанные длинные волосы прикрывали, но… Опомнившись, нахалка выпрыгнула из кровати как ужаленная, прихватив лежавшую на полу свою одежду, забежала в ванную. Вышла довольно быстро, накинув лёгкое свободное платье с длинными рукавами и капюшоном, простое и довольно хорошенькое, миленькое серенькое вышитое бледно-зелёным бисером, не броское, но по фигуре сидевшее как литое.

Только, когда вышла с ванной обратила внимание на двери. Почему раскрыты двери? С любого угла комнаты, можно было видеть почти всё, что происходило в огромном холле. Заметила, что бдительная стража на воротах всё это время наблюдала за ними, внимательно наблюдали два хищных воина за тем, что происходит в комнате Рада. Это когда все другие пришедшие в караване ярые мужчины крепко спят, Рад развлекается.

Ярамире очень не понравилось, что всё это время на неё смотрели и ещё с такого безопасного расстояния. Гордо пошла она на выход, явив себя, своё «фи». Ну, нет! Вот чего она никак не ожидала, что на входе в логово стояли ещё двое молодых мужчин. Стояли они, подперев спиной стену, по обеим сторонам от входа. Не догадывалась наивная, что первое время всех прибывших ярых мужчин, неважно с каким статусом, контролировали. Чтобы не было срывов. Чтобы проснувшись, "хищники" не хватались спросонья за оружие. И женщинам, чтобы было спокойнее и безопаснее входить к «оголодавшим» и плохо себя контролирующим мужчинам.

Малой, всё это время дремавший в постели, даже ухом не повёл на их разборки. Крепко его приложило, устал. Ему бы сейчас дрыхнуть где-нибудь в норе возле мамкиной соски. Но и тут проблема: щенки не впадают в спячку. Он бы рядом со спящей стаей в своей сугубо мужской семье издох с голоду.

Рад не мешал девушке, дал ей время остыть, осмотреться. Дал время подумать, стоит уходить – куда? Оценивающие взгляды прилипли, стоило ей выйти и остановиться у края лестницы. Задумалась: одинокая и беззащитная девушка среди…

Гортанный рык, что издал хозяин, предназначался не ей, что невероятно удивило нахалку, а стоявшим за её спиной мужчинам-охранникам. Приятно чувствовать себя под защитой, когда даже смотреть в её сторону…

Очаровательная и грациозная девушка, резко, но плавно, развернулась на месте – кругом – знающая себе цену, дав своим длинным волосам, заманчиво взметнутся вокруг тела. Да, спровоцировала. «Проводили» девушку в логово не просто взглядом, если бы Рад не издал ещё один угрожающий рык, они бы осмелились ещё и развернуться, чтобы посмотреть вслед. Рад что-то быстро и кропотливо печатал на плоской доске похожей на планшет. Ярамира разыгралась, захотелось ей полюбопытничать, но не решилась, села в кресло и отвела взгляд. Не заставил ярый ждать сверлившее изнутри любопытство. Пристукнув пальцем по столу, он повернул написанным к девушке: «Читай!»

Несколько слов на разных языка и иероглифы: славянский, этрусский, русский хинди. Так он знает русский? Девушка чуть не "подавилась" воздухом. Она совсем забыла об их проблеме общения. Он писал на смеси славянского вперемешку с русским. Да, побратимы! Она всегда разговаривала с ним на русском, не придавая значения, понимает он её или нет. Зачастую, в их общение главным была интонация и нехитрые жесты.

– Русский, – улыбнулась Ярамира, с удивлением обнаружив, что речь вернулась, – если тебе это удобно, рунный и иероглифы неплохо понимаю, единый глухонемой язык ярых знаю, как и язык коротких жестов.

Да сказать, что не понимает местный общий разговорный язык – забыла. И он не спросил. Не думал, что знающая столько, может не знать элементарного. Утаила она про древний язык ярых, общий для всех хищных народов, всех поселений, всех куполов.

И пошло…

"Закон первый, не заигрывать, не дразнить, не целовать спящего, сонного мужчину, если не желаешь продолжения…".

Девушка почувствовала себя не просто возмущённой, она почувствовала, как её лицо запылало огнём, а ведь только остыла – отошла от обиды. Вспыхнула дерзость пламенем в глазах девушки, поняла, увидев игривый огонёк в мужских глазах, что ярый просто смеётся над ней. Обижено скрестив руки на груди, она опустила глаза, сказать нечего – была неправа. Отомстил мужчина за надругательством над своим ухом. Наконец-то, почувствовала Ярамира свою беспомощность, свою беззащитность, а он сел за стол, откуда-то подтянув, чурбачок, открыл блюда.

Какой по комнате пошёл аромат… в организме девушки сработали рецепторы: забурлило в животе. Нет! Не время обижаться! Не выдержав, она опять села без разрешения за стол. И дерзко, прямо из-под носа, выхватывая ароматные куски, попробовала всё.

– Делить, так делить (отобрала она себе еды со всех блюд), – провела девушка ещё раз черту, на столе, – это наши с тобой отношения: я молоденькая девушка, ты взрослый мужчина. Я тебя давно знаю, но мало. Бесишь ты меня и это уже не безразличен. Зачем ты меня вытащил из куста? А теперь, что хочешь?

«Покормить», – фыркнул хозяин.

Проигнорировал Рад вопросы, не хватало ещё, чтобы это… «чудо» его расспрашивало.

Так и быть! Поев, мужчина ознакомил девушку ещё с несколькими законами, правилами, манерой поведения. Они оказались строгими, но приемлемыми даже для неё. Согласилась Ярамира, кивнула. Так вот, велел Рад вести себя благоразумно, так как положено вести себя молодым девушкам, а не диким зверюшкам. "Нахал!" – сверкнула «дикая кошка» огнём глаз. С радостью подметив, что за всё время накалённого разговора не всплыла её непредсказуемая черта – «чёрная кровь». Спит, значит?! Бывает!

Рад пояснил, что жить она будет в женском общежитии под присмотром… няни, она (они) присмотрят за ней и всему научат. Ярамира чуть не подавилась. Что-что, а вот жить ещё под одним присмотром зорких глаз кроме «каменного истукана» – увольте! Дети у них живут вместе с родителями, в основном с матерями, если считать по-людски, то до двадцати пяти лет. Взросление у них немного другое, а она тут причём? Себя Ярамира считала взрослой. Больше семнадцати лет – совершеннолетняя.

– Вот этого делать не надо, – предупредила дикая нравом девушка, – нянек мне ещё не хватало! Мне двадцать три года, земных. Я человек и биологическое взросление у меня другое. В девичьем углу размещусь, а там посмотрим.

Раду она назвалась – Мира, маленькое сокращенное имя. Почему бы и нет?! У них самих по несколько имён, одно от матери, другое данное родом, третье – позывной. Она – собственность, он – хозяин. Вся забота о ней, теперь его проблема, каждый поступок проконтролирует, не говоря уже о проступках. Всё!

Не назвался ярый девушке, ни братом, ни отцом, ни просто родственником, даже дальним, а сразу хозяином. Почему-то «дикую кошку» это не смутило, – посмешило. Не приручить ли он её собирается? Или просто не понимает, с кем имеет дело? Так и Ярамира сама не понимала, с кем имеет дело. У обоих есть время разобраться. Да!

Как только речь дошла до Малова, они поругались. Ярый наотрез отказался отдавать ей щенка, чтобы она ещё по городу с ним разгуливала. Нет! Щенок его, указал хищный охотник на ошейник и свежий выжженный знак на лбу пёсика. Изверг!

Вот и довёл «зверушку», так, что бездна разверзлась у неё под ногами, а над головой, почему-то свет моргнул, будто что-то громоздкое подключили, не рассчитав напряжение. Почувствовала Мира, как проснулась ОНА, потягиваясь в сознании словно чёрная пантера. Нет, спрятавшись под спасительный капюшон, Мира опустила потемневший взгляд опасной хищницы. Как всегда почувствовала непременную особенность, почувствовала, как из неё высасывается энергия жизни и утекает куда-то… в бездну, сжав зубы, на последних каплях разума, удалилась она из логова. Пообещав, что каждый день будет приходить к нему – отмечаться – и утром, и перед сном. Унизительно, но…

Глава 4 Суета

В девичьем углу жили только девушки на выданье, которым на главном празднике будет дана возможность показать себя и найти мужа. Отдельно от всего другого населения размещались они, где свободно сплетничали на любые темы, не опасаясь родительского контроля. Хотя, контроль в «углу» соблюдался строжайший, мужчины туда не допускались – целомудрие для ярой девушки – самое дорогое украшение.

Мира быстро нашла девичье общежитье по суровой страже на входе. Что-то показалось ей, что место у охраны ещё то – злополучное. Непрерывный шум, громкая речь, визг, писк, а кто-то ещё и петь умудрялся… Вошла она самый что ни на есть курятник.

Когда Мира вошла, её встретили молчаливым приветствием любопытные взгляды. «А девчонок маловато?» Рассчитанное, как минимум на три тысячи жильцов, просторное помещение было заполнено на десять процентов. Небольшие полукруглые, комнаты располагались как бы одна над другой – такой бочонок из пчелиных сот. И ютились подружки-хохотушки кучкой, в одном углу рядом с выходом и, почему-то подумала дикарка, поближе к выстроенному, словно фонтан на каменном полу, открытому огню. Подселятся рядом – нет!

Зашептались красавицы, обвешенные украшениями, как новогодние ёлки, спрашивали о неожиданном пополнении в своих рядах, прибывших девушек с последним караваном. Откуда? Хотя… вспомнили, что с одним из хищных воинов шла «неведома зверушка».

Присмотрела Мира комнатку прямо от входа и чуть-чуть налево, в среднем ряду с большим прозрачным окном во всю стену и под кустом колючего растения. Без этого растения никак: кислороду один такой куст вырабатывал, что целый гектар леса. А то, что в колючем растении ещё и кокон жужжащих насекомых, похожих на мохнатых шмелей, только раза в три больше, то совсем не смущало. Такие букашки водились и в её золотом куполе, и они совершенно безвредны, если не обижать. Проверенно! Даже руку раз десять в такой кокон совала, в надежде, что мёд там найдётся. А нет! Мёд настырная нашла, только в настоящем пчелином улье, которых также оказалось в достаточном количестве под самым потолком. Интересно стало, где в этом куполе мёд, запас хотелось пополнить.

Обошла, осмотрела своё. Оценила дальность непрерывного человеческого гула. Гул рыжиков, в отличие от человеческой речи, на нервы не действовал. Улыбнулась, подумав, что если так в помещение всегда, то и у неё в скором времени уши в трубочку свернуться, и совершенно ничем не будет она отличаться от местных красавиц. Сверху был виден не только весь «курятник», не только охрана на дверях, но и любой подходивший к помещению. Не успела насладиться, как прибежали «курицы», давай бегать вокруг новенькой – «кудахтать» – возражать, как поняла Мира, показывали они в сторону своих комнат – предлагали выбрать что-нибудь там. Нет! Села чудная на подоконник, уткнувшись в окно, и стала ждать, пока любопытные удалятся с её территории.

Долго пришлось ждать! Пока до них дошло, что выбор сделан! Кто-то, особо заботливый (заботливые) принесли небольшие моющие пылесосы, вымыли всю комнату, следом, один из великанов с двери, принёс матрац…, комод для украшений и с зеркалом. Красота! Что-то он ещё сказал, постоял чуть-чуть, ожидая ответа, и ушёл. Наблюдала Мира за всем происходящим в отражении окна. Приятно, когда не просишь, но всё получаешь. Ещё рот не успела открыть, а уже оскорбила. Да!

День, два, – неделя пролетела, а новенькая так и не заговорила ни с одной из местных – ни с кем! Смотрели ярочки в спину прошедшей девушке – человеку. Так свысока! Если бы только просто смотрели, «ёлки» нарядные, ни разу не удержались, чтобы не сопроводить её какой-нибудь фразой, при этом весело посмеиваясь…, но нет! Нет контакта! Изолированно!

Утром, Мира уходила спозаранку. Это для местных спозаранку, а она ещё не ложилась спать. У неё же, как оказалось, свой биологический режим сна и бодрствования, который существенно отличался от бытового уклада ярых. К тому же нахалка даже сесть поесть со всеми отказывалась. Со всеми в девичьей столовой, в которой хозяйничали сами хохотушки – учились изысканно готовить. Подумали ярочки, что Мира ворует у них еду. Ворует – это громко – берёт, пока они спят. Решили они такое тайное дежурство на кухне установить, по присмотру к чудику. Между собой они её серой мышкой прозвали. Ну, невзрачная девушка, против них, высоких ярочек в теле, и с широкими бёдрами, и с грудями, что глаз мужской радует. Куда ей – мышке? Целых две ночи «курицы» просидели на «седоле» пока охрана с входа не развеяла их догадку – в пух и прах – пришлая девушка за время пребывания ни разу не зашла на кухню.

«Мышку» эту некоторые жалели, потому что она никто, ничто и звать её никак – ни роду, ни племени. А кто-то завидовал, потому что она, такая… и с хищным воином. С мужчиной, у которого имеется право выбрать себе любую женщину и не одну.

Мира показывалась утром своему хозяину, и отправлялась бродить по куполу одна, мерила его шагами – изучала особенности строения. Ну а что ещё делать, когда «каменный истукан» то и дело спит, видите ли, устал он. Ел, спал, между такими важными занятиями, ходил на восстановительные процедуры – расслабляющие. Очень важные…

Особенностей строения города под куполом и самого купола практически не имелось, те же три уровня с центральной платформой. Особенность имели сады, ландшафт в их строении, растительность, озёра. Особенности родовой принадлежности имелись такие, что отличали один купол от другого. Своего рода, вот одна комната, с четырьмя стенами, а у каждой семьи – это свой особый стиль в оформлении. Вот этим Мира и интересовалась. А ещё она надеялась увидеть жриц. Ждала…, ждала…, ждала. Нет, хоть тресни!

Не дождавшись, пока особый женский вид сам попадётся на глаза. Подошла Мира к той отдельной части, где, по её мнению, и должны располагаться жрицы рода. Нет! Пустота встретила её… могильная. Огромная резная дверь, метров десять в высоту, похоже, не открывалась давно – очень давно! Тронула нахалка незатейливый орнамент, ощутила странную вибрацию, но дверь толкнуть не решилась. Кто она?!

Что-то сердце опять покалывать стало. Почему-то во всём городе под надёжным куполом почудилась опасность. Гдё-то что-то не так, но что именно…? Не привыкла Мира спать одна, ни щенка, ни Кути, а рискнуть ещё раз лечь в кровать к этому… Нет!

Ходила Мира вниз, туда, где располагался скот, и в особую часть, где содержались псы. Нашла она, клетку, куда поместил «истукан» её малыша. «Совсем озверел!» Подолгу сидела рядом с клеткой и обиженно дулась на своего хищного воина. Щенок прижимался тяжёлой головой к решётке, недовольно бурчал, ждал, что «мама» заберёт его. «Зверь!»

В глубине подземного мира, довольно далеко, просматривалась искусственная впадина. Бездна уходила всё ниже и дальше. Понимала дикая, что где-то там, должен быть город. Страсть как хотелось посмотреть на него. Но…

Если в самом куполе, преобладала женская часть населения, что ей попадалась на глаза. То внизу, в основном, находились мужчины. И они как-то нехорошо осматривали попавшую на пути чужую девушку. Требовалось для начала изучить не только территорию, но и население, мало ли что…