Шёпот зверя

Она сглотнула, поперхнулась слюной, закашлялась, шарахаясь от собственного громкого и неуместного в непроницаемой лесной тиши голоса. Внезапная догадка кольнула в груди острой иглой – слишком тихо. Окружающая тишина обволакивала лес, словно пуховым одеялом.

Так не должно было быть. Ночью лес живет. Дикие звери выходят на охоту, разыскивая себе пропитание, а здесь же было тихо, как в… могиле. Вэл тряхнула головой, укоряя себя за бредовые мысли.

Просто она слишком устала, сказалось напряжение от погони, да и темнота вокруг не способствовала радужным фантазиям. И все же… Вэл положила ладонь на рукоять клинка и медленно вытащила его из собственноручно сделанных ножен. Сталь тускло блеснула в лунном свете, и она почувствовала себя чуточку спокойнее.

Вэл вздохнула, приводя мысли в порядок. Сжала ладонью острый клинок, продолжая свой путь.

Она шла какое-то время, заметно ускорив шаг.

«Еще немного, – говорила она себе, – еще чуть-чуть».

Вэл не могла объяснить невнятного желания, но ей хотелось как можно дальше уйти от места, где в темном непролазном кустарнике треснула ветвь.

Взойдет солнце, и, конечно, все страхи покажутся смешными и глупыми.

Но до восхода была еще пара часов, однако Вэл, несмотря на охватившую ее усталость, намеревалась идти вперед. Любой здравомыслящий человек сказал бы, что глупо идти ночью, когда едва видно, что под ногами, но Вэл вдруг поняла, что не может выбирать.

Что-то смущало.

Может быть, необъяснимая тишина вокруг, а может, та самая треснувшая ветвь.

Прямо за спиной затрещал валежник, словно сминаемый под весом большого животного. Вэл дернулась и резко обернулась, вскидывая руку с кинжалом, в испуганных глазах заплескался безотчетный страх.

Ничего.

Позади никого и ничего не было. Она сглотнула, пригладила взъерошенные длинные, чуть ниже плеч, каштановые волосы, не замечая, как мелко дрожит вспотевшая ладонь, сжимающая рукоять клинка.

Собственное дыхание, казалось, заглушало все возможные звуки. Тишина, нарушаемая лишь громким биением сердца, воцарилась кругом.

Вэл вдруг нервно засмеялась, понимая, что боится собственной тени.

Это просто лес и больше ничего. Не существует никаких ужасных чудовищ, придуманных для устрашения детей.

Горячая капля упала на лоб, стекла по переносице и остановилась на щеке. Вэл осторожно подняла руку и дотронулась до мокрого пятнышка, затем отняла ладонь от лица, силясь рассмотреть в слабом лунном свете, в чем же липком она испачкалась. Густая прозрачная слизь тянулась тонкими нитями между пальцев. Она нахмурилась, недоуменно разглядывая собственную руку.

Зловонное дыхание стоящего за спиной существа обдало плечи и шею, взъерошивая волосы на затылке. Вэл задрожала, с ледяным трепетом осознавая, что позади нее кто-то или что-то есть. Клинок выпал из ослабевшей руки, теряясь под ногами, и Вэл, не сдерживая рвущегося наружу крика, ломанулась сквозь деревья. Она бежала, не разбирая дороги, ветви ударяли по лицу, царапая кожу, цепляя волосы и раздирая одежду, но Вэл не чувствовала этого, подгоняемая безотчетным ужасом.

Сзади непрерывно хрустел валежник, больше не скрывая присутствия кого-то большого и настроенного крайне агрессивно. Нечеловеческий, явно не звериный рев разрезал тишину ночи, и Вэл впервые в жизни поняла, что значило выражение «кровь застыла в жилах».

Она закричала от страха, со всей ясностью осознавая, что жизнь кончена и в этой охоте ей досталась роль крайне глупой дичи.

Крепкие пальцы до боли стиснули плечо, разворачивая Вэл на ходу. Она глухо застонала, со всего размаху ударяясь спиной о ствол огромного древнего дерева. Вскинула безумные от страха глаза и замерла, встречаясь взглядом с темными, почти черными глазами высокого – много выше ее – мужчины. Тяжелая ладонь накрыла рот, призывая молчать. Вэл задрожала, пискнула что-то, и глаза мужчины стали жесткими, а пальцы сильнее сжали лицо, причиняя боль. Мужчина поднес указательный палец к губам и вопросительно посмотрел на нее, едва соображающую от страха. «Молчи», – говорил этот жест, и Вэл согласно кивнула, наконец поняв, что от нее требуется. Мужчина медленно отнял ладонь от ее лица.

Вэл послушно молчала, уставившись в немом изумлении на незнакомца. Мужчина вскинул голову, вслушиваясь в непроницаемую вокруг тишину.

Ненормальную тишину.

Никаких звуков вокруг, никакого преследования, ничего.

Вэл тяжело дышала, капли пота скользили по ее лбу и вискам, руки мелко дрожали, и непонятная слабость, казалось, подламывала колени.

Мужчина внезапно резко подался вперед, прижимаясь всем телом к Вэл, чуть ли не впечатывая ее в дерево. Ошарашенная, она попыталась было возражать – протянула руки и уперлась ладонями незнакомцу в грудь, ощущая под пальцами мягкую замшевую куртку, – как пронзительный рев, раздавшийся буквально в десятке шагов от них, заставил ее замереть без движения. Спина мужчины заметно напряглась, его подбородок уперся Вэл в макушку, а дыхание коснулось взлохмаченных волос. Девушка замерла, трясясь от страха в кольце рук незнакомца, прижимаясь щекой к замше чужой куртки, чувствуя горячее тепло тела и вдыхая терпкий, мускусный, еле уловимый запах пота.

Вэл с запоздалым удивлением поняла, что мужчина не боялся неизвестного существа, словно ему вовсе не грозила опасность. Казалось, он пытался скрыть ее от разъяренного монстра, закрывая своим телом, пропитывая девушку своим запахом. Тяжелые шаги раздались правее, затрещали сухие ветви, и Вэл с надеждой показалось, что охотник удаляется, так и не заметив свою трепещущую жертву.

Полный разочарования рев раздался вдалеке – и все смолкло.

Вэл судорожно вздохнула, и мужчина отступил от нее, останавливаясь на небольшом расстоянии. Она подняла голову, силясь в полумраке разглядеть своего спасителя. Незнакомец молчал, пронзительным взглядом темных глаз рассматривая съежившуюся Вэл. Его высокая напряженная фигура пугала девушку, разглядевшую в лунном свете два длинных кинжала на узких бедрах. Короткая замшевая куртка казалась черной, и Вэл могла поклясться, что непривычно обтягивающие длинные ноги штаны тоже были выкрашены в черный цвет. Сапоги из жесткой плотной кожи на толстой подошве имели необычную форму. Она изумленно моргнула, поднимая вопросительный взгляд на бесстрастное лицо мужчины. Так не одевались там, откуда пришла Вэл.

Незнакомец казался много старше Вэл, может быть, лет на десять. У него были недлинные темные волосы, подстриженные чуть короче на висках, – необычная прическа. Темные прищуренные глаза с легким оценивающим интересом смотрели на Вэл, словно мужчина раздумывал, что с ней дальше делать.

Вэл, с трудом сбрасывая оцепенение, тихо произнесла:

– Кто… ты?

Мужчина вдруг криво усмехнулся, отвел от нее пронизывающий взгляд и повернулся спиной, явно намереваясь уйти. Сделал шаг, ступая неслышно. Вэл дернулась вперед, протягивая к удаляющейся фигуре руку.

– Нет, подожди, не оставляй меня здесь! – взмолилась Вэл и, не отдавая себе отчета в своих действиях, схватила мужчину за запястье. Странный незнакомец мгновенно остановился. Его взгляд медленно опустился вниз, с немым изумлением рассматривая ее пальцы на рукаве своей замшевой куртки.

Вэл почувствовала необъяснимый страх, как если бы сунула руку в норку со змеями. Она разжала пальцы и тихо прошептала:

– Извини.

Мужчина коротко посмотрел на нее через плечо и двинулся прочь, не удостоив девушку ни единым словом.

– Пожалуйста, подожди! – Вэл, преодолевая безотчетную тревогу, двинулась следом, ощущая себя глупо оттого, что слышит в собственном голосе умоляющие нотки. – Если ты оставишь меня, это существо вернется и убьет меня! Пожалуйста! Прошу тебя!

Незнакомец будто не слышал ее, следуя одному ему известной дорогой.

От безысходности и страха защипало под подбородком. Влага выступила в уголках глаз, Вэл сморгнула предательские слезы, кусая губы.

И где ее хваленая бравада, что лучше уж умереть здесь, в Гиблой топи, чем лишиться обеих ладоней?

Шаг, еще один – спина незнакомца все дальше, и она вдруг отчетливо осознала, что мужчина намерен оставить ее здесь одну, что спасение было случайным и дальнейшая ее судьба его совсем не волнует.

Душащие, обжигающие кожу слезы скользнули мокрыми дорожками по щекам, застилая глаза.

Вэл занесла ногу – почувствовала, как цепляется носком сапога за какой-то торчащий корень – и рухнула вперед, упираясь ладонями в кучу прелых, расползающихся под пальцами листьев.

Ощущая себя униженно и глупо, Вэл тихо засмеялась, принимая то, что ей придется умереть в этом проклятом лесу. Жалкая жизнь и такая же жалкая смерть.

Отправляясь сюда, она что же, действительно воображала, что сможет добраться до Грозовых гор? Или полагала, что встретит свою смерть достойно охотницы, а не воровки, с клинком в руке, борясь со страшным зверем? И где же ее клинок? Валяется потерянный в самой непроглядной глуши. Смешно и нелепо. Она, считающая себя сильной, стоит на коленях, обливаясь слезами жалости к своей участи. Дочь шлюхи, возомнившая, что вольна выбирать свой путь, достойна такой кончины.

Незнакомец вдруг остановился и вполоборота посмотрел на плачущую, ошалелую Вэл в куче прелых листьев. Широкая ладонь легла на рукоять клинка, и она, поднявшая полные слез глаза, увидела, как мужчина медленно приближается.

Если этот странный незнакомец настолько милостив, что убьет ее, никчемную девчонку, посмевшую считать себя хитрее многих, пусть будет так.

Она утерла рукавом нос и замерла, опуская глаза и упираясь взглядом в колени незнакомца. Что же он думает про нее? Жалкая соплячка, которая не в силах принять свою судьбу достойно? Пусть. Скоро это не будет иметь значения.