Сокровище падишаха

– Милая моя! Опять я сорвала тебя с работы! Ну что теперь скажет твой начальник?

– Это неважно, мамочка, – Галя погладила ее руку, тонкую, аристократическую, с голубыми жилками. – Тебе очень плохо?

– Чуть не задохнулась, – призналась Елена Васильевна. – Такое впечатление, что я лишилась легких.

– Ну почему ты не вызвала «Скорую»! – укоризненно сказала Галина и направилась к телефону. Мать с тревогой следила за ней. Она с детства боялась врачей.

– Не нужно, доча, – прошептала она. – Это, скорее всего, сердечная недостаточность. Сбегай за валидолом, я положу его под язык. Так всегда делала твоя бабушка.

Галя решительно сняла трубку старого оранжевого аппарата.

– Я куплю тебе валидол, когда врач поставит диагноз, не раньше, – твердо произнесла девушка и набрала 103. На том конце отозвались сразу, выслушали, не перебивая, о состоянии больной и пообещали прислать машину как можно скорее. Бросив трубку на рычаг, Галя снова присела рядом с матерью.

– После их визита я буду за тебя спокойна.

– Если они заберут меня в больницу, я оттуда не вернусь, – Елена Васильевна потянула дочь за прядь волос. – Не отдавай меня, пожалуйста. Если мне суждено сегодня умереть, пусть это произойдет дома, на моей кровати.

– Мамочка, ну что ты такое говоришь? – изумилась Галя. – Тебе всего лишь пятьдесят четыре года, ты даже не пенсионерка. Ну кто собирается на тот свет в таком возрасте?

– Доча, со мной никогда такого не было, – возразила мать. – Возможно, врачам удастся что-то сделать, возможно, и нет. Вот почему я должна сказать тебе… – Она снова начала задыхаться. Галя вскочила и побежала на кухню, чтобы согреть маме воды. Она даже не представляла, какие лекарства дают в таких случаях, и лишь молча молилась на маленькую иконку Матроны Московской в обычной рамке, купленную как-то в церковной лавке. Святая словно услышала ее молитвы: через несколько секунд в квартиру позвонили.

– Это «Скорая»! – радостно закричала девушка. – Сейчас они тебе помогут!

Она бросилась открывать, забыв, что и не запирала дверь. Доктор средних лет, с угрюмым худым лицом деловито осведомился:

– Куда проходить?

Галя с трудом глотнула от волнения и, поймав сочувственный взгляд молоденькой медсестры, повела их за собой:

– Сюда, пожалуйста.

Елена Васильевна продолжала задыхаться и уже закатывала глаза. Врачу хватило доли секунды, чтобы оценить обстановку. Он выдавил слабую улыбку, но глаза болотного цвета выражали тревогу.

– Давно задыхаетесь? – поинтересовался мужчина и, не дожидаясь ответа, вытащил стетоскоп и деловито распорядился: – Помогите матери обнажить спину.

Девушка бросилась к задыхавшейся, бледной Елене Васильевне и осторожно усадила ее на подушки.

– Мамочка, нужно… – начала она, но женщина кивнула:

– Оставь. Я сама.

Она подняла розовую фланелевую ночную сорочку, местами залатанную, и Галя почувствовала стыд. Ну почему она не настояла, чтобы мать купила себе новые вещи, когда Аркадий Петрович выделил ей хорошую премию? Теперь вот совестно перед доктором. Что он о них подумает? Однако лицо врача оставалось бесстрастным. Он приложил стетоскоп к белой исхудалой спине, и Елена Васильевна поморщилась:

– Холодный.

– Лето на дворе, – процедил мужчина. – Дышите. Задержите дыхание.

Впервые на его лице появилось что-то похожее на сострадание. Он повернулся к Галине:

– Рекомендована срочная госпитализация.

– Срочная госпитализация? – со страхом переспросила она. – Все очень серьезно, доктор?

– Трудно поставить диагноз без снимка, – буркнул врач. – Флю давно делали?

– Я проходила диспансеризацию в прошлом году. – Елена Васильевна продолжала хрипеть. – Мне сказали – все в норме.

– Значит, сердечная недостаточность, – констатировал доктор. – Все равно без больницы не обойдетесь.

Галя схватила его за холодную руку.

– Доктор, – умоляюще произнесла она, – не нужно ее в больницу. Неужели нет дорогих лекарств, которые ей помогли бы? Может быть, надо делать уколы? Я умею, я буду ухаживать, только не отправляйте ее в больницу.

Врач деловито посмотрел на часы. Медсестра стояла возле него каменным изваянием.

– В принципе я не могу настаивать, – сказал он, стараясь говорить как можно мягче. – Если вы откажетесь от госпитализации – это ваше право. Но предупреждаю: вы бессильны что-либо сделать самостоятельно. В легких вашей матери – вода, нужен снимок для постановки окончательного диагноза. Даже при самом благоприятном раскладе вы не уберете жидкость, и она задохнется через полчаса. Если вы согласны на это – что ж, хозяин – барин, мы удаляемся. – Он встал и кивнул медсестре: – Поехали, Кира. Нас больные ждут.

– Но постойте! – Галя снова схватила его за руку. – Сделайте ей укол! Вы не можете вот так ее бросить!

Доктор мягко снял ее ладонь со своего запястья:

– Могу и сделаю, потому что, помимо вашей матери, есть и другие люди, нуждающиеся в нашей помощи. Вы отказываетесь от предложения, значит, дальше действуйте сами. Кстати, об уколах и таблетках. Они не очистят легкие, нужна система. Вот теперь я сказал все. Прощайте.

Елена Васильевна зашлась в сильном хриплом кашле. Мужчина бросил укоризненный взгляд на Галю, словно говоря ей: «Ты ведь сама этого хотела». И девушка приняла решение:

– Госпитализируйте.

– Постойте! – На внезапно постаревшем, багровом от напряжения лице женщины появилось упрямое выражение. – Я никуда не поеду.

Врач развел руками:

– Милые мои, решайте скорее.

– Она поедет! – твердо сказала Галина и, открыв шкаф, достала большую сумку, с которой ее мать обычно ездила в командировки. – Мама, подумай, какие вещи ты возьмешь?

– Я никуда не поеду. – Елена Васильевна перестала кашлять и отвернулась к стене.

– Мама, я не допущу, чтобы ты умерла у меня на руках раньше положенного срока. – Галя бросала в сумку все: нижнее белье, халат, платье, кофту и юбку, отмечая про себя скудность и ветхость гардероба матери. – Да, захватим еще тарелку, кружку, ложку, вилку, зубную щетку, пасту и мыло.

– Не забудьте постельное белье, – подсказала медсестра.

– Не забудем. – Сумка оказалась заполненной доверху, и девушка подняла ее: – Мама, собирайся. Что ты хочешь надеть?

– На улице жарко, – предупредил доктор. – Если какой-нибудь легкий халат…

Второго халата у Елены Васильевны не было, и дочка помогла ей натянуть тонкую кофточку и старую летнюю юбку в белую и синюю клетку.

– Сами дойдете? – поинтересовался врач.