Высота одиночества

– Как скажешь, – еще шире улыбнулся он.

Яна Николаевна на первый взгляд показалась довольно милой женщиной, улыбалась, говорила правильные фразы, смотрела на Ринату, расположившуюся напротив на стуле в кабинете Савченко, с неподдельным интересом. Рина же на личном опыте знала, что первое впечатление бывает обманчиво, и с виду такие хорошие женщины на деле могут оказаться двуличными особами.

Психолог задавала ей наводящие вопросы о детстве, о друзьях, о жизни в школе-интернате, а Рината в ответ становилась все мрачнее и мрачнее. И если поначалу хоть какие-то ответы она давала, то к концу разговора все свелось к вопросам Ершовой и ее молчанию.

– Понятно, – наконец Яне стало ясно, что Ипатова и вовсе закрылась от неё. – Рината, у меня сложилось впечатление, что своим присутствием здесь ты делаешь мне одолжение.

– Не Вам, – сложив руки на груди, буркнула Рина.

– Хорошо. Не мне. Своим тренеру и партнеру?

Короткий кивок и снова полное безразличие ко всему происходящему.

– Я хочу тебе помочь, – пыталась достучаться до спортсменки психолог. – Я не враг тебе! – безрезультатно.

– Послушайте, я не желаю, чтобы в мою жизнь вмешивались совершенно посторонние люди, – ощетинилась Рината. – Я согласилась прийти к Вам только ради Крылова, но, скажите мне, как боязнь сделать поддержку связана с моим детством? Вам какое до этого дело? Что Вы хотите у меня выведать?

– Рината, – и без того немаленькие глаза Ершовой стали еще больше. – У меня и в мыслях такого не было… – она растерянно помотала головой.

– Значит, так, – Ипатова облокотилась о стол, разделявший их. – Вы не можете мне помочь, потому что мне не нужно помогать. Я справлюсь со всем сама. Без помощи всяких там психологов, лезущих туда, куда их не просят! – повысила голос на последнем слове и, с шумом отодвинув стул, встала и вышла из кабинета.

Секундой спустя в дверях появился Савченко. На его вопросительный взгляд Яна только с сожалением покачала головой.

– И что это было?! – в комнату без стука вбежал злющий Крылов, подлетел к Рине и сорвал с неё наушники.

– Эй, я музыку слушала! – Рината схватилась за провод и потянула на себя. – И вообще, выйди из моей комнаты!

– Разбежалась! Это моя квартира! – Игорь раздраженно бросил отвоеванный-таки у нее плеер на кровать.

– Могу уйти! – Рината поднялась с дивана.

– Попробуй только! – сверля ее убийственным взглядом, он встал напротив. – Мало того, что нахамила Яне, так смоталась без разрешения с тренировки!

– Я не хамила, – едкая ухмылка расплылась на её лице. – Я как покорная девочка пошла к твоему психологу и час слушала её бредни. А потом… у меня от неё разболелась голова, и я уехала домой. Вот и все.

– Я убью тебя когда-нибудь! – схватившись за голову, Игорь шумно выдохнул, пытаясь успокоиться. Но как тут успокоишься, когда эта стерва смотрит своими синими глазищами и приторно улыбается, намеренно выводя его из себя. Что ему там у Савельевой не понравилось? Зубы кривые? Да и ладно бы… Зато милая она и тихая. И глаза у нее добрые. Коровьи, правда, слегка, но добрые. А эта… И дернул же его чёрт! Да, хорошо, глупая эта затея была с психологом, но вести-то себя зачем так? Что и кому она все время доказывает? Самостоятельная! Ага, как же! Пусть самостоятельность свою доказывает, шнурки на коньках завязывая. Еще и уехала, он ей весь телефон оборвал, волновался, а она его выключила!

– Крылов, слушай, я выполнила свое обещание, сходила к твоей Яне, но не может она мне помочь. Обещаю, я попробую завтра сделать поддержку. В конце концов, ты вроде не намерен меня на лед бросать, – примирительно повела плечами Рината.

– Рин, это не шутки, – серьезно заявил Игорь.

– Я понимаю, – кивнула она. – У нас все получится.

– Надеюсь.

– Слушай… я голодная жуть! Ты приготовил что-нибудь? – ангельский взгляд и покорная улыбка.

– Ипатова… – возмущенно засопел Крылов. – Женщина в доме у нас ты! Тебе и готовить!

– Ага, щас, – засмеялась Рината и побежала к двери. – Что за патриархат?

– А ну стой! – Игорь ринулся за ней. – Ипатова, будешь гречкой питаться!

– Ненавижу гречку!

– Зато я люблю!

В ответ до него донесся звонкий смех Рины, скрывшейся на кухне.

Крылов затормозил у лестницы и покачал головой, не переставая улыбаться.

Какой же она все-таки ребенок, эта Ипатова…

***

Дорогой ресторан, любезный официант, столик, накрытый белой скатертью и в дополнение ко всему – парень в простой рубашке и потертых джинсах, едва дыша, уткнувшийся в ценники в меню.

Валерия скучающе вздохнула и жалостливо посмотрела на Артема. Зря она его сюда притащила, он же не виноват, что вся его зарплата умещается в пару блюд от шеф-повара этого довольно милого и уютного заведения.

– Вы готовы сделать заказ? – перед ними возник молодой человек в белой рубашке и, покосившись на Новикова, улыбнулся Лере.

– М-да, – Фёдорова отодвинула меню на край стола. – Мне воды, пожалуйста.

– И мне, – недовольно проговорил Артем.

– Извини, – когда официант ушел, обратилась Лера к парню. – Я привыкла после работы сюда заходить, вот и не подумала…

– Не подумала, что у меня денег может не хватить? – закончил Артем за неё мысль. – Лер, тебе ведь скучно со мной. Ты не смеешься над моими шутками, тебе неприятны мои друзья, ты даже подушку свою притащила в мою квартиру, чтобы не спать на моей, – Артем говорил спокойно, но в глубине его темных глаз застыл лед. – Теперь вот этот ресторан. Да, я не могу заплатить за эту чертову еду. Ее здесь готовят, видимо, из каких-то особых продуктов, которые стоят в разы дороже, чем весь мой прикид, включая кроссовки. Зачем? Лера, зачем ты связалась со мной?

Обняв свою сумочку, Лера отклонилась на стуле и глуповато улыбалась, изображая дуру. А что? Блондинка и есть блондинка… С большинством это, как правило, прокатывало. Только этот танцор, кажется, видит её насквозь и весь план её просчитал. Смотрит на неё, прищурился подозрительно, взгляд так и бегает по её лицу в поисках ответов на его вопросы.

– Артём, ты мне нравишься, – пролепетала Фёдорова, растягивая улыбку до ушей. – Правда. Я понимаю, что мы из разных миров, но… что ж тут поделаешь?.. Я не хочу с тобой отношения разрывать, – вроде ничего лишнего не ляпнула.

– Правда? – молодой человек как-то расслабился.

– Угу, а… – Лера случайно скользнула взором за спину Артему и чуть со стула не рухнула, не поверив своим глазам. – Не может быть… – прошептала она, вытянув шею и всматриваясь в людей за столиком у стены.

– Кого ты там увидела? – Новиков попытался проследить ее взгляд, но Лера вцепилась в его руку.

– Не оборачивайся! Не привлекай лишнего внимания! – сладкий голосок сменило требовательное шипение.

Прячась за парнем, она попыталась услышать хоть что-то из довольно громкого эмоционального диалога мужчины и женщины. Но гул людских голосов и, пусть и приглушенная, но все равно мешающая музыка, не давали Фёдоровой понять, что привело Владимира Бердникова и Аллу Богославскую в этот ресторан. Насколько она знала, отношения их всегда отличались натянутостью: Богославская не стеснялась в открытую критиковать некоторые не совсем популярные действия президента, однако ей всегда это сходило с рук. Бердников проглатывал обвинения и не трогал её. Хотя всем было известно, что мог этот человек сделать с неугодными ему людьми. Более того, поговаривали, что именно он когда-то буквально подарил спортивную школу-интернат Алле Львовне. А вот за какие такие заслуги – тайна за семью печатями.

Фёдорова недовольно хмурилась, бесполезно продолжая напрягать слух. Бердников что-то возбужденно говорил Богославской, а та молча сверлила его взглядом.

«Не боится», – пронеслось в голове у Валерии, и в душе ее невольно шевельнулось уважение к этой женщине.

– Алла! – наконец, долетел до девушки зычный голос президента. – Не тебе мне указывать, что делать!