Высота одиночества

– Что случилось?

– Богославская в больнице, – с мрачной задумчивостью выговорила Лера. – Начальник звонил, сказал, что какое-то дело есть для меня. В общем, я побежала.

Проводив Лерку, Крылов вернулся на кухню. Привалился к косяку, сложив руки на груди.

– Ну? – вопросительно приподнял брови он.

– Что? – вскинула голову Рината.

– Ты вчера у Аллы Львовны была?

– С чего ты взял?

– Да так, – неопределенно пожал плечами Игорь, пристально рассматривая Рину, лицо которой не выражало ни одной эмоции. – Насколько я помню, ты апельсины терпеть не можешь… – не сводя с нее взгляда, он простоял еще несколько секунд, после чего со словами: – Поехали на тренировку, – вышел за дверь.

Рината отпила глоток из чашки и поморщилась – кофе давно остыл, превратившись в противную теплую жижу.

«Обижается, – она сквозь дверной проем наблюдала за обувающимся Игорем. – Было бы на что». Отставила чашку в сторону и поднялась из-за стола.

Тренировка не клеилась. Крылов срывал одно вращение за другим, а Рината то и дело падала с выброса, набивая себе всё новые синяки.

Еще одна попытка оказалась очередным провалом: Игорь выбросил партнершу недостаточно сильно, и она снова приземлилась на пятую точку.

– Стоп! Хватит! – на лед выскочил Савченко. Перебирая по скользкой поверхности ногами, тренер оказался перед фигуристами и принялся размахивать руками:

– Да что ж это такое-то, а? Не одно, так другое! У вас с выбросом проблем не было, а тут – на тебе!.. Игорь! – красноречиво глянул он на Крылова.

– Что Игорь?! Почему чуть что, сразу Игорь?! – психанул Крылов, раздраженно косясь на Ипатову.

– Молчать! – цыкнул на фигуриста Николай Петрович. – Ты партнер, ты главный и от тебя зависит, приземлится Рината на ноги или на попу!

– Вообще-то в любом падении виноваты оба! – раздраженно выговорил Крылов. – Не Вы ли, Николай Петрович, мне это три года втолковывали?

– А ну цыц! – воскликнул Савченко. – Для начала элемент правильно выполни, а потом уже будем разговоры разговаривать, оба вы виноваты, или нет!

Ничего не ответив, Игорь подъехал к Рине и протянул руку. Савченко прав. Во всем прав, черт возьми! Он не имеет права переносить личные отношения на рабочие. Не имеет права что-то Ипатовой вообще говорить. Она ему ничего не должна и не обязана отчитываться, где была и у кого. Вчерашний поцелуй этот… А если бы он воспользовался ситуацией, и они провели ночь вместе? Что было бы наутро? Как бы они друг другу в глаза смотрели? Игорь чувствовал, что его отношение к Ринате переходит границы дозволенного, и надо бы остановиться, но с каждым днем нажимать на тормоз было все сложнее. А она?.. Сидит на льду и смотрит на него своими глазищами. И что внутри у неё творится, он не знает, не понимает, а как хотелось бы.

– Руку давай.

– Спасибо, – прошептала Рината, поднявшись на ноги. – Еще раз попробуем.

– Мало шишек набила? – постарался улыбнуться Крылов. С какого момента близость Ипатовой стала превращать его в невротика?..

– Идите сюда, – Николай Петрович снова ступил на надежный пол за пределами катка. Пара подъехала к бортику. – Слушайте меня. Через два месяца нам нужно показать свои программы. Что мы имеем? – Савченко посмотрел на Ринату, ожидая от неё ответа.

Крылов пожал плечами.

– А что мы имеем? Программы практически готовы. И, что бы Вы ни говорили, произвольная на «Адажио» мне очень нравится. Не знаю, где Вы там увидели отсутствие связующих элементов.

– Мне лучше знать, что и где я увидел, Игорь, – отчеканил Николай Петрович, которого начинало выводить из себя желание обоих фигуристов непременно показать свое «Я». – «Адажио» – красивая композиция, но вы смотритесь в постановке как два фигуриста-одиночника. Так же, как и в «Танго».

– Хорошо. У Вас есть какой-нибудь специалист на заметке?

– Я знаю только одного хореографа, способного создать из ваших программ цельный образ. Это Элина Кимер.

– Нет!

Крылов громко выдохнул. Откуда он знал, что у Ипатовой будут возражения?..

– Но, Рината, именно она ставила тебе программы, когда ты тренировалась у Богославской, она профессионал своего дела и сможет нам помочь, – здраво рассудил Савченко.

– Именно поэтому я не хочу с ней работать, – тоном, не терпящим возражений, ответила девушка.

– Опять двадцать пять! – воскликнул Игорь. – Ипатова, чем тебе Кимер-то не угодила? Или ты со всеми, с кем Алла Львовна работала когда-либо, контактировать не хочешь? Тогда и нас с Николаем Петровичем тоже можешь внести в свой черный список!

– Хватит язвить! – отмахнулась Рината. – Мы сами справимся.

– Какие мы самоуверенные, – перекривлял партнершу он. – «Все сделаем сами и нам никто не нужен».

– Крылов, хватит! – зло зыркнула на мужчину Ипатова. – К тому же, мне не нравится, что о ней говорят.

– И что же такого о ней говорят?

– Все эти слухи о ее замужествах…

– Уж кто бы говорил о слухах! – с сарказмом усмехнулся Игорь. – Если она работала с Богос…

– Все, закрыли тему, – оборвала его Рина. – Я найду кого-нибудь другого.

– Рин, время поджимает, – вздохнул Савченко. – Некогда показывать свою принципиальность.

– Николай Петрович, я найду того, кто сможет нам помочь, – уверенно повторила Рината и перевела взгляд на недовольного Игоря: – Хватит дуться. Идем, прокатаем еще раз, только, умоляю, не прибей меня на вращениях. Я еще Олимпиаду хочу выиграть, – в её глазах появились лукавые искорки, а губ коснулась улыбка, – желательно с тобой.

И он снова растаял под её взглядом.

***

Бредовая была затея. Но вариантов не осталось. Раз уж она отказалась от услуг Кимер… Рината понимала, что Элина хороший специалист, один из лучших в своем деле. И программы она ставит глубокие, обдуманные, со смыслом. Но прав был Крылов – она не хотела прикасаться к прошлому. Даже с самого краешка. Из прошлой жизни у неё остались разве что коньки, в которых она провалила Олимпийские игры в Ванкувере. И то в тот момент она оставила их только для того, чтобы помнить. Помнить и никогда не возвращаться на лед. А они оказались как раз тем самым, что помогло ей снова на него выйти. Коньки, изготовленные по индивидуальному слепку. Надежные, с хорошими лезвиями. Для того, чтобы ей было максимально комфортно побеждать…

Ипатова остановилась перед подъездом своего уже бывшего дома. Не была здесь уже несколько месяцев, с тех пор, как они с Игорем собрали разбросанные по всей квартире вещи и, сложив в коробку, отправили в один из пунктов сбора гуманитарной помощи. После чего заперли заново установленную железную дверь на ключ и уехали к нему домой. Сейчас Рината и не представляла, как могла жить в таком убогом месте. Но тогда… Год назад ей было все равно, какую квартиру ей дадут. Ей хотелось самостоятельности. Не видеть, не слышать, не помнить. Хотелось отгородиться от всего случившегося с ней, от понимающих взглядов, от едких усмешек, от всего, что ее окружало. Но больше всего ей хотелось, чтобы её оставили в покое, но даже этого она не заслужила.

Набрав в легкие побольше воздуха, Рината шумно выдохнула и вошла в подъезд, пропахший сигаретным дымом и кошачьей мочой.

Добравшись до нужного этажа, громко постучала в квартиру Артёма. Звонок у него сломался еще полгода назад, а починить его он времени так и не нашел.

– Опять что-то забыла?! – спустя минуту перед взором Ипатовой предстал разозленный хозяин квартиры.

Но Рината с трудом его узнала.