Ал² + Дракон

Китайский сервиз

Алина с первой электричкой поехала на дачу. На улице разгулялась метель, и отец не разрешил ей ехать туда на машине. Алина и сама с ним согласилась, наверняка, и дорога к лесному загородному дому тоже была заметена. Алик должен был приехать вечером, ему нужно было сдать зачет. Новый год уже послезавтра, а дел невпроворот. С лета на даче никого не было. Они с отцом проводили там почти по полгода, до самых морозов. Это был красивый деревянный двухэтажный дом, из хорошего сруба, теплый, на краю леса. Речка искрилась извилистой змейкой в двух шагах, оба ее берега утопали в березах и черемухе. Пляж небольшой, зато с крупным кварцевым золотым песком. До города от дачи – рукой подать. Поэтому с такой красотой всегда было жаль расставаться до следующего лета. Они с отцом и Аликом часто ловили карасей, жарили их прямо на берегу. Алина рано утром ходила за ягодами, которые росли по кромке леса или на опушках. Если добавить к этой картине алые закаты над пиками елей, нежные рассветы разливающиеся каждое утро прямо над песчаным пляжем реки, то идеальнее места невозможно себе и представить. Зимой они туда не ездили. Место диковатое, деревня в трех километрах.

Отец в свое время выбил этот кусочек земли прямо возле леса, не хотелось быть на виду в деревне, где всем до всех есть дело. Дмитрий Сергеич предпочитал уединение и покой – ему хватало суеты на работе. Алина тоже с детства полюбила природу, по утрам бегала купаться на речку. Они оборудовали спуск к пляжу, который был только их.

Алик уговаривал невесту поехать вместе, но она осталась непреклонной.

– Нет, милый. До вечера я успею много всего. Отец уже включил газовый котел – у нас дистанционный обогрев. Затоплю для атмосферы камин, заодно станет суше и уютнее. Кроме того, зимой мы там были всего раза три. И это волшебно! Обещаю, что елку будем наряжать вдвоем, если Вика со Снежаной не явятся, конечно, раньше времени. Я их знаю – неудержимая сила!

– Давай уже своих подруг попридержи! Мне хочется предновогодний денек побыть с тобой наедине.

На этом и решили. Алина сошла с электрички на короткую, занесенная снегом платформу. Ее сразу поглотила зимняя тишина, лишь высокие тополя время от времени трещали от крепчающего мороза. Зимняя сказочная пастораль и завораживала, и одновременно пугала. Она не была из робкого десятка, часто с подругами пропадала в походах, случалось и в горы высоко забираться, и на горных лыжах каждый год каталась, выбирая спуски покруче. А вот перед этой картиной как-то оробела. Кругом – ни души. В будке железнодорожных служащих – тоже никого.

Утро уже пробило тонкие ветки тополиной аллеи желто-золотистым рассветом. Сверкающий снежный ковер был расшит кружевным узором витиеватых теней, падающих от раскидистых крон. Под валенками, купленными специально для этого случая, заскрипел снег, тем самым только подчеркивая какую-то неземную тишину. На Алину снизошло волшебство новогоднего настроения. В рюкзаке она везла новогодние игрушки, новое платье, расшитое китайскими драконами, чай, мед и горчичные сушки, которые обожала с детства. До деревни дорога была хорошо прочищена трактором, но к их дому нужно было идти вдоль реки, а потом еще метров двести по лугу в сторону леса. И вот тут начались испытания.

Как только дорога оборвалась, она сразу же провалилась в сугроб по колено, сделала несколько шагов и поняла, что домой она доберется только к вечеру. От отчаяния на глаза стали наворачиваться слезы, но она поскорее вытерла глаза. Плакать – это не ее тема. Отец всегда говорил, что слезами горю не поможешь. Алина взяла себя в руки и мужественно настроилась на неблизкий путь. Морозный и солнечный день выдался на редкость прелестным. Солнце поднялось и все кругом заискрилось и засверкало всем спектром радужных цветов.

– Да уж, мороз и солнце, – невесело процитировала Алина, поправляя сбившуюся шапку.

Ей еще идти и идти, а силы как-то быстро начали покидать.

– Эй, Снегурочка! – вдруг раздалось откуда-то снизу.

Алина замерла, сердце ее быстро застучало. Из-под берега показалась голова космонавта. Присмотревшись, Алина увидела в скафандре большой шапки сперва улыбающееся конопатое лицо, а потом появилась и вся короткая, крепко сколоченная фигура парня, лет двадцати пяти.

– Куда путь держим?

Алине на мгновение показалось, что она попала в позапрошлый век, а перед ней какой-то крестьянский сын.

– Иду по делам, неужели не видно?

Она постаралась придать походке деловитости, но от этого увязла еще глубже. Ноги ее полностью утонули в сугробе, раскинулись полы ее белого, их искусственного меха, пальто. Из-под модной шапки с длинными ушами, выбились волосы. По спине вилась длинная, тоже несколько растрепавшаяся, коса. Рюкзак низко съехал, его ручки то и дело приходилось поправлять, но они все равно скатывались с плеч.

– Эх, деловая барышня, как я погляжу. Хотел вот предложить свой снегоход, по реке я вас домчу, куда угодно, минут за пять.

Предложение выглядело заманчивым. Алина поводила плечами для приличия, но потом все же сказала:

– Ну если вы так хотите, давайте. Хотя мне тут рукой подать, но все же.

– Подавайте лучше руку мне!

Но Алина руки не подала и скатилась прямо по сугробу кубарем. Парень со смехом подхватил ее, поставил на расчищенный лед, отряхнул пальто, снял с нее шапку и тоже отряхнул, потом снова натянул почти до самых глаз.

– Ну вот, так лучше. Мы здесь рыбачим, осторожно, здесь кругом проруби. Предлагаю все же руку.

Алина снова отказалась.

– Гордая, как я погляжу. Куда, в тот сказочный терем, что у кромки леса? Я знаю вас. Вы со своим папой каждый год лето там проводите.

– Ну да, – изумилась Алина.

– А чего удивляетесь? Мы тут всю жизнь прожили, всех знаем. Вы хоть и нелюдимые. Но не утаишься от народа. Меня Санек зовут. Ты Алина, знаем мы вас.

– Ну надо же.

– А то! Рюкзачок надо снять, а то назад кувырнешься.

– Мы уже на ты?

– Ну как угодно, можно и на вы, тогда пешочком! – засмеялся парень, жмурясь на солнце.

Он создавал довольно приятное впечатление – румяное веснушчатое лицо пышило здоровьем и излучало доброту и свет. Они уселись на снегокат и покатили по речной, заснеженной поверхности. Снег брызгами разлетался в разные стороны, и еще долго кружился в воздухе великолепными, переливающимися стрекозами.

– Держитесь крепче, барыня Алина Дмитревна.

– А я смотрю ты все обо мне знаешь, – кричала она ему в ухо.

– А сейчас покрепче держитесь, подыматься будем.

И он резко развернул снегокат в сторону берега. Алина вцепилась в его куртку на уровне талии, они стремительно поднялись по отлогому речному спуску и покатились по гладкой необозримой поверхности.

– Ну уже скоро ваши хоромы.

В голове Алины мелькнула мысль: "Вот это, наверное, останется в памяти на всю жизнь". Их мотор разрывал звенящую тишину полей и лесов. Пронзительно-голубое небо лишь кое-где разрезанное стальными самолетами за поворотом реки сходилось с белоснежным покрывалом, которым была накрыта земля. Алина любовалась новым видом своих любимых мест.

– Надо же, я ведь по этой самой тропке хожу купаться, а сейчас здесь все застыло в зимней спячке.

– Угу.

Санек доставил Алину к самому забору ее дома. Но что было делать? Как пролезть до калитки.

– Подожди, у меня лопата привязана к снегокату, иначе нельзя, вдруг застрянешь. А я думал, твой батенька позаботился, хоть бы наших парней попросил, трактористов. За утро уже дорога была бы как положено. Чего это он дочь выпустил в такие снега?

– Да я сама. И вообще, не вам об этом рассуждать. Довезли, уже спасибо!

– Ну ладно, мы не гордые. Поможем даже такой вредине.

Парень достал лопату и начал разгребать дорожку к калитке. Через десять минут со лба катились капли пота, от него самого пошел пар.

– Слушай, а чего я? Давай позвоним моему брату двоюродному, у него трактор, сейчас приедет и все сделает.

Не дожидаясь ее ответа, Санек набрал нужный номер:

– Колян, здорово! Тут нужно человека выручить… Ну понятно, у всех сейчас дела. Это не просто человек, – Санек хитро улыбнулся и бросил косой взгляд в сторону Алины, – ну этот человек – очень симпатичная девушка, которая утонула здесь в наших снегах… Ну спасибо! Жду! Это дом на выселках. Да. Тот самый. Ага! Да, давай!

– Что это за дом на выселках? – изумилась девушка.

– Ну мы тут так промеж собой ваш теремок называем.