Не плюй в колодец. Повесть

Люба молча продолжила мыть пол.

– Как у Вас дела? С мужем связались?

– Да…

– Хорошо. Ну, я пойду… Всего Вам доброго, – мужчина вышел на улицу.

Люба подняла голову. На душе стало тоскливо.

Сентябрь.

– Ты смотри, что он делает! – Нюра вышла из ванной и обратила внимание, как внук размазывает руками кашу по детскому столику.

– Ничего страшного, – Люба доедала суп.

– Все обои мне измазал! – разозлилась мать и ударила мальчика по руке.

Костик закричал.

– Ты что делаешь!? – Люба подскочила к сыну. – Он же маленький!

– С детства нужно приучать к порядку! Сегодня обои, а завтра?

– Обои тебе дороже собственного внука! – девушка взяла сына, чтобы помыть ему руки.

– А я не просила его рожать! – Нюра сняла полотенце с головы и достала фен из тумбочки. – Если уж живёте здесь, то соблюдайте чистоту и порядок!

– Не переживай, как только всё устроится, мы съедем…

– Да кому вы нужны…

– Как же ты надоела со своими упрёками!

Последних слов Нюра не расслышала из-за включённого фена.

Люба посмотрела на часы. Пора укладывать ребёнка и идти мести двор. Уложив мальчика в кроватку, Люба подошла к матери.

– Присмотришь? Мне пора идти.

– Через два часа я ухожу, а там сама… – Нюра причёсывала волосы.

Люба поняла: мать опять оставит кричащего внука и со спокойной душой уйдёт из дома. Нюра часто бросала мальчика одного и уходила в гости к подруге. Ей было абсолютно всё равно, что Костик будет кричать на всю ивановскую, когда проснётся. Любке приходилось заканчивать работу раньше времени.

Подметая двор, Люба думала о том, чтобы хоть как-то наладить свою жизнь и съехать из квартиры матери. Жить рядом с мамой невыносимо. Бывали такие дни, когда Нюра заводила скандал на пустом месте, лишь бы зацепить дочь и в очередной раз унизить. Однажды Нюрка пришла домой не в настроении, потому что поцапалась в магазине с продавщицей, когда та пыталась обсчитать Нюру. Свою злобу мать обрушила на дочку.

– Нахлебники! – кричала Нюра в сердцах. – Наплодила, а теперь матери разгребать!

– Я же работаю… – оправдывалась Люба.

– На эти копейки жить невозможно! Вон, у Светки дочка умница! Работает в магазине! Живёт отдельно и матери помогает! А ты на шею села, да ещё со своим ублюдком!

– Он не ублюдок! – слёзы навернулись на глазах Любы. – Он твой внук!

– А меня это не волнует! Наворотила дел, а матери теперь каково? Муженёк -и тот бросил! А я говорила, что он прихвостень! Говорила! Не-ет, не послушала мать, всё сделала по-своему! А теперь расхлёбывай сама!

Вспоминая слова матери, Люба чувствовала огромную ненависть к ней, к мужу и к себе. Уехал Мишка, бросил её и сына, нашёл себе там какую-то и радуется жизни. Сволочь, какая же он сволочь! Никогда Люба его не простит. Никогда больше не поверит и не подпустит к себе. Молодая, глупая, доверчивая. Влюбилась, как дурочка, а теперь сама крутись, как хочешь.

Чем больше Люба рассуждала о муже и матери, тем больше росло презрение к ним.

– Люба! – кто-то окликнул девушку.

Любка не сразу услышала зов, она продолжала махать метлой и злиться на своих родных.

– Любонька! – вновь кто-то позвал женщину-дворника.

Люба подняла голову и замерла. Навстречу шёл её муж Михаил.

Она не могла поверить своим глазам. Миша? Откуда? Как? Или это опять наваждение? Вот он, идёт как ни в чём не бывало и улыбается. Любонькой назвал, как раньше…

Земля будто ушла из-под ног. Захотелось бросить метлу и побежать навстречу, повиснуть на его шее и прижаться, но девушка сдержалась.

– Что тебе нужно? – опустила голову и продолжила подметать опавшие листья деревьев.

– Люба! – Миша подошёл ближе.

Боже, он всё такой же: красивый, с нежным голосом.

– Зачем приехал?

– Я… Люб, ну, прости ты меня! – взмолился Мишка и упал на колени.

Любка опешила.

– Вставай, не позорься. Все смотрят.

– Мне всё равно, Любонька! Пусть смотрят! Прости, что пропал надолго! Не писал… – Мишка изменился в лице. Его глаза наполнились слезами. – Всё как-то закрутилось, завертелось… Я с головой в работу ушёл… Как только приехал на север – заболел… Провалялся в больнице больше месяца. Поначалу не хотел беспокоить, расстраивать, а потом, как выписался, с утра до поздней ночи пахал… Любонька…

Обняв колени своей жены, задрожал, роняя слёзы.

Люба почувствовала, как на душе становится легче. Ей стало жаль Мишку, но она тут же вспомнила о письме.

– На север? Ты же в Краснодарском крае обосновался…

– Где? С чего ты взяла? – поднял голову.

– Мне сказали…

– Кто? Откуда? И что мне там делать?