Атради

У Миры никак не получалось разглядеть со своего места, с кем он разговаривает. Возможно, собеседник был невысок ростом, а обзор закрывала спинка кресла. Она только заметила, что дверь в углу комнаты открыта и оттуда льётся приглушённый свет.

– Она?.. – Вероятно, это и был Алэй, если слово, которое выкрикивал Ллэр, колотя в дверь, означало имя.

– Рэм. Ей нужно наше солнце. Много солнца. Я не хотел оставлять её одну.

– И поэтому ты явился сюда?

– Поэтому я принёс её сюда, – Ллэр наконец-то повернулся к своему собеседнику.

Раздалось тихое жужжание, и Мира с удивлением поняла, почему не могла никого увидеть: мужчина сидел в инвалидном кресле. Он подъехал к эркеру. Достаточно близко, но свет из окна падал так, что, сидя на полу, Мира не могла толком разглядеть его лицо. Да и он её словно не замечал.

– Что ты с ней сделал?

– Не я, – Ллэр посторонился.

– Значит, твоя затея.

– Нет.

– Врёшь.

Мире показалось, что Ллэр скрипнул зубами.

– Рэм очутилась не в том месте не в то время. Так бывает, Алэй.

– Рядом с тобой – постоянно.

Ллэр сжал кулаки, посмотрел на Миру. Процедил, обращаясь снова не к ней:

– Тебе лучше всех известно, к чему может привести альтруизм Рэм.

Алэй ответил почти шёпотом:

– Это была твоя идея.

Несколько бесконечных секунд они молчали. Потом Ллэр так же тихо заговорил:

– Я знаю, как всё исправить.

– Всё? – в тоне отчетливо слышались недоверие и насмешка. – Уходи. Я позабочусь о Роми. А ты – уходи. Твоей спутнице необходим душ, – Алэй обернулся к Мире. Свет бил ему в спину, по-прежнему пряча лицо. – Прошу прощения за негостепримство.

Понять по голосу, издевается он или говорит серьёзно, у неё не получилось.

– Перебьюсь, – пробормотала она, посмотрела снизу-вверх на Ллэра. – Пойдём?

Тот молча кивнул, протянул руку, помогая встать.

У двери Мира всё-таки не удержалась, обернулась. Удивлённо моргнула.

Пусть волосы у Алэя были светло-русые. И длинные, стянутые в растрёпанный хвост. Пусть глаза, наоборот, темнее, чем у Ллэра, но такие же серые. И такие же ямочки на щеках. Они угадывались, хотя едва ли можно было сказать, что Алэй улыбался сейчас.

Эти двое не были близнецами, но сходство потрясало, и одно Мира поняла точно – мгновением раньше Алэй над ней не издевался. Только желания просить прощения за хамство всё равно не прибавилось. Их проблемы, они одна семья, наверное, братья, раз так похожи. Вот и пусть разбираются сами. Да и было бы из-за кого – Роми достойной причиной конфликта не выглядела.

Мира выдернула руку, отступила назад и отвернулась. Ллэр тут же схватил её за локоть. Она подумала, что сейчас они снова переместятся, но он лишь бесцеремонно подтолкнул к двери. Уже распахнув, остановился на пороге:

– Как очнётся, дашь таблетку. У неё будет болеть голова.

Алэй промолчал.

– А у меня будет болеть рука, – прошипела Мира, выходя первой в огромный коридор. Обернулась, останавливаясь и вынуждая замереть Ллэра. – Ну что? Будем страшно зыркать глазищами и хватать за горло или сначала сходим куда-нибудь, где тебя не выставят? Переодеться мне бы тоже не помешало, кстати. И вымыться.

– Вымыться и переодеться мы и идём, – буркнул он, отпуская локоть. – Я что, зыркаю на тебя глазищами?

– Ты на всех зыркаешь. Добрый очень, наверное. Вот она тебя и бросила.

– Я не добрый, – Ллэр одарил многозначительной улыбкой. – Но если будет болеть – вылечу, – он махнул рукой в коридор. – Продолжим?

– После тебя, – Мира с издёвкой склонилась в поклоне, пропуская его вперёд. – С вашими расстояниями обидно ошибиться на пару километров, а потом возвращаться.

– Сама ты не догадаешься и не найдёшь. Замок… как бы так сказать… многомерный. Перенестись внутри не получится. Он стабильный только снаружи и по части планировки комнат. А что касается коридоров… Здесь самый короткий путь из точки А в точку Б – не прямая, а совокупность коротких отрезков, находящихся под разными, постоянно меняющимися друг к другу углами.

Мира не представляла, что он имеет в виду, но уточнять не собиралась. Ей тут не жить, какая разница, какими отрезками ходить?

Минут через пятнадцать выяснилось, что разница есть и огромная. Мозг совсем разморило от усталости, когда они упёрлись в широкие каменные ступени. От неожиданности Мира замерла.

Вправо и влево убегали зеркально одинаковые коридоры, только стены в них выглядели светло-синими, ковёр – почти чёрным, шторы, кажется, голубыми. Бесконечный зелёный проход за спиной никуда не исчез, а перед глазами уходил вверх длинный, широкий пролёт. Он заканчивался не очень большой площадкой с гигантским окном, оттуда два узких ряда ступенек поднимались впритык к стенам, и два точно таких же вели вниз до следующей площадки, после которой лестница вновь соединялась.

Ллэр повёл её вниз.

Широкие ступени застилал всё тот же мягкий ковёр, что и в коридоре. Постепенно он становился темнее, пока на другом этаже не превратился из серого в чёрный.

Спускаться довелось всего на один этаж. И снова коридоры.

Вскоре Мира просто потеряла счёт анфиладам, аркам, переходам, дверям, винтовым лестницам. Возникло ощущение, что стены движутся одновременно с ними, только в противоположную сторону.

В какой-то момент Ллэр выругался, буркнул, будто бы извиняясь:

– Это я и имел в виду. Сегодня до моей комнаты может быть двадцать метров – завтра километр.

И свернул за очередной поворот.

Мира покорно пошла следом. Она уже несколько раз собиралась высказать всё, что думает об уютном, просторном, даже красивом, но слишком непрактичном и громадном замке. И о пеших прогулках на расстояния, которые нормальные люди покрывают на таксилётах, но строил явно не Ллэр. Быстрее они не дойдут, а на спор ни о чём не оставалось сил.

– Когда придём, с тебя массаж. Или будешь таскать меня на руках, – не выдержала Мира, распрощавшись с очередной иллюзией, что этот поворот – последний.

И тут они наконец остановились.

– Пришли.