Пасть дьявола

Потревоженные птицы с криками кружили над их головами. Маша услышала, что к шуму водопада и птичьему гомону добавился ещё один звук. Она повернула голову и увидела слева от себя, на расстоянии вытянутой руки, небольшую выемку, в которой находилось гнездо с тремя едва оперившимися птенцами. Они изо всех сил вытягивали тоненькие шейки, беспомощно трепеща крылышками и пищали, широко разевая клювики в ожидании еды. Один из них тянулся так сильно, что приблизился к краю гнезда, рискуя вот – вот свалиться вниз. И Маша, забыв о том, что сама находится в таком же неустойчивом положении, освободила левую руку, дотянулась до птенца и толкнула его обратно в гнездо.

Одна из птиц, по – видимому мать птенцов, пронеслась с жалобными криками прямо над её головой. Маше показалось, что она хочет вцепиться когтями в её волосы и выклевать глаза. Испугавшись, она дёрнулась, и потеряв равновесие, едва не сорвалась со скалы. Верочка заметила боковым зрением её движение, резко подалась к ней и неимоверным усилием удержала за предплечье. Маша уткнулась лицом в камень и оцепенела.

В этот момент сверху раздались Петины ликующие возгласы, говорившие о том, что он достиг вершины.

– Машенька, ты слышишь? Петя уже наверху, мы спасены. Держись… – прошептала Вера, чувствуя, как уходят последние силы, а руки и ноги становятся ватными и непослушными. Она уже начала скользить вниз, и успела мысленно попрощаться с жизнью, когда чья – то крепкая рука поймала её за запястье, остановив падение, а уверенный мужской голос сказал:

– Спокойно, я вас держу…

********

– Значит, всё – таки это были Анфиса и Максим…– задумчиво произнёс Михаил после долгой паузы, мысленно пережив всё, что произошло с Верой и детьми.

– Получается так… – подтвердил Сева. – В принципе, мы подозревали их с самого начала, но поверить в это было всё – таки не просто. Конечно, в том, что произошло с детьми в первом случае, они были не виновны или виновны косвенно. Но главным, что их напугало и расстроило, была не гибель детей, ведь оба были уверенны в том, что Маша и Петя утонули, а страх перед ответственностью. Они понимали, что из – за Машиной гибели ваша свадьба с Анфисой может быть отложена на неопределённый срок, а то и вовсе расстроится, и её мечта стать хозяйкой твоего состояния рассеется, как дым.

Это и заставило их придумать историю с похищением, чтобы обернуть несчастье в свою пользу, то есть заработать на нём денег и обеспечить себе дальнейшую безбедную жизнь. Поэтому они поспешили запугать Веру Ивановну, чтобы она не посмела обратиться в полицию. Подумав, решили и вовсе от неё избавиться, представив дело так, будто она является участницей похищения, скрывавшейся от правосудия. Они надеялись, что тайна её исчезновения не раскроется никогда.

– Да, – согласился Филипп, – Скорее всего, когда мы вернулись с острова, Анфиса была дома. Услышав шум, она выглянула в окно и увидела детей. Поняв, что история с инсценировкой их похищения раскрыта, запаниковала и спряталась в башне. Я только что ходил туда и видел следы её пребывания. Там она ждала, когда все уснут, чтобы выкрасть деньги, приготовленные для выкупа, и сбежать. Когда обнаружилось, что денег в портфеле нет, они с Максимом решили рискнуть ещё раз, сообщив детям о якобы найденной Петиной маме. Это был беспроигрышный вариант. Услышав, что Вера Ивановна находится при смерти, дети пошли за Анфисой не раздумывая.

– Конечно, живыми дети, как лишние свидетели, им были не нужны. – продолжил Сева, – В бунгало их привезли не потому, что заблудились. Возможно, они хотели подержать их взаперти, пока не решится вопрос о выкупе, и расправиться с ними позже. Но, записав на телефон их крики о помощи и добавив к этому вопли Анфисы, решили, что дети свою миссию уже выполнили. Ведь записью их голосов можно было шантажировать Михаила до тех пор, пока он не заплатил бы требуемую сумму.

И они решили избавиться от детей, пока на них не наткнулись какие – нибудь туристы. Таким образом они отправили их вслед за Верой, рассчитывая на то, что она давно лежит на дне озера. Если бы не землетрясение, открывшее выход из пещеры, рано или поздно всё так бы и произошло. Что ж, теперь можно смело обращаться в полицию. Преступники должны ответить за свои действия.

– Не надо полиции. – возразил Михаил, – Я заблокирую все счета Анфисы. Остаться без денег для неё гораздо страшнее, чем оказаться в тюрьме. Ни в полицию, ни в консульство они обращаться не рискнут из боязни, что находятся в розыске. Так что пусть учатся выживать сами.

– Вы не думаете, что они могут придумать ещё какую – нибудь уловку? – спросил Филипп, – Ведь зло коварно. Тебе кажется, что ты его разгадал, а оно меняет свои планы, и начинает действовать по – другому.

– Может бы и так. Но если этого постоянно бояться, то не стоит жить.

Глава 35

«Не осуждайте чужое прошлое, вы не знаете своё будущее»…

Дорога, ведущая вдоль бесконечного пляжа, окружавшего весь остров, становилась всё более пустынной. Её асфальтированная часть давно закончилась, плавно перейдя на хорошо укатанный ракушечник. Она петляла вдоль берега, то отдаляясь от него, то ненадолго приблизившись, неожиданно снова исчезала в кустарнике, словно старательно запутывала следы.

В очередной раз нырнув в кусты, она раздвоилась. Одна её часть повела налево, к берегу, вторая круто повернула направо и метров через сто упёрлась в ворота из кривых жердей. Над ними висел выцветший, изрядно потрёпанный плакат с надписью «HOTEL RODRIGОS». За воротами виднелись несколько небольших бунгало на сваях, срубленных кое – как из таких же жердей и укрытых пальмовыми листьями. Весь дизайн отеля состоял из рваных рыбацких сетей, развешанных по стенам бунгало. Да и те, скорее всего, были подобранны на берегу океана после шторма.

Но гости отеля, неприкаянно бродившие по территории отеля, не имели претензий ни к удобствам, ни к дизайну. Их пустые, потерянные взгляды и неухоженный вид говорили о том, что все они уже давно живут не в ладах с законом. У каждого из них есть своя история, приведшая его в это богом забытое место. Как и у медленно бредущей по дороге к морю пары, в которой можно было узнать Анфису и Максима.

– Худшего места ты не нашёл? – возмущалась Анфиса, – Какого чёрта ты притащил меня в этот клоповник и до каких пор мы будем в нём сидеть?

– Да, хорошего здесь мало. – согласился Максим, – Зато сюда никогда не суётся полиция, а нам с тобой мозолить ей глаза ни к чему. Получим деньги тогда и переберёмся в другое место, а пока нужно потерпеть.

– Мне не во что даже переодеться…

– Что ж ты не прихватила с собой пару платьев?

– А ты уверен, что тот факт, что похищенная девушка на всякий случай прихватила с собой небольшой гардероб, никому не показался бы странным?

– А кто бы это заметил? Ты даже сама не знаешь счёта своему барахлу.

– Я то не знаю, а прислуга вполне может знать.

– Тебе всегда было лень даже прибрать в шкаф собственную одежду. Я сто раз говорил, что барские замашки к добру не приводят. Из – за них и совершались все революции на свете…

– Хватит философствовать. – оборвала его Анфиса. – Ты не звонил уже три дня. Иди звони и не соглашайся разговаривать ни с кем, кроме Михаила.

– Хозяина они к телефону звать не хотят, опасаются за его жизнь. Он и правда так болен, что может умереть в любой момент?

– Не знаю… Судя по тому, как они все суетились, его состояние довольно серьёзное. Если это случится, я действительно останусь ни с чем. Господи, ну почему, почему всё это не произошло позже, после свадьбы… Но я думаю, он уже знает о том, что дети пропали, и готов пойти на любые условия.

– Послушай, у меня есть идея получше. Ты поедешь туда сама и встретишься с Михаилом. Ты его невеста, и в любом случае они не смогут тебе отказать.

– Ты сошел с ума! Хочешь, чтобы меня арестовали?

– За что? Ты же сама пострадавшая, чудом сбежавшая от похитителей. Осталось только привести тебя в соответствующий вид…

– В какой вид?

– Немного грязи, немного грима, побольше синяков и царапин, оборванное платье.

– Ты хочешь меня изуродовать? – возмутилась Анфиса.

– Зачем же уродовать… От парочки затрещин ещё никто не умирал. Синяки через недельку пройдут, зато всё будет натурально. Это добавит достоверности твоему рассказу о том, как похитители издевались над тобой и над детьми. Чем больше придумаешь ужасов, тем быстрее он заплатит выкуп.

– Опять всё должна делать я… Может, ты хоть что – то сделаешь сам?

– А кто будет звонить, Пушкин?

– Ладно… А что я скажу, когда меня спросят о детях, почему я сбежала, а они остались?

– Скажешь, что у вас уже был один неудавшийся побег, после которого вас стали держать в разных помещениях. И ты решила сбежать сама, чтобы привести помощь, но в темноте заблудилась. Два дня кружила по лесу, опасаясь погони, и теперь понятия не имеешь, где это место. Но, насмотревшись на зверства этих ужасных людей, понимаешь, что ради денег они не пощадят никого. Поэтому спасти детей можно только заплатив выкуп. Короче, твоё дело подготовить почву, а я буду договариваться о передаче денег.

– А если они спросят о тебе?

– Скажешь, что меня скорее всего убили, хотя сама этого не видела. Как тебе такой план?

– Никак. Я боюсь.

– Чего ты боишься?

– А вдруг они живы, вдруг их кто – нибудь спас?

– Подумай сама, кто их мог спасти? Да ещё землетрясение… Кто в такое время полезет в эту преисподнюю? Запомни, отступать уже поздно. Главное дело сделано – все трое уже давно кормят рыб. Нам с тобой осталось только одно – получить денежки.

– Наверняка они будут настаивать на передаче выкупа только в обмен на детей.

– А это уже будет зависеть от тебя. Тебе придётся очень сильно поднапрячься, чтобы убедить их действовать только на наших условиях.