Берег счастливых людей. Рассказы

«Странно звучит», – подумала я и медленно произнесла: – Чрезмерно счастливых…

– Счастье и несчастье – это как две противоположности. А поскольку некоторые граждане хотят быть постоянно счастливыми, то платье – это быстрый вариант почувствовать несчастье. А мы живём в мире скоростей – этим и объясняется спрос.

– Так ведь тут дозировку надо знать, умереть же можно?

– Можно, и умирают. Хотя к каждому платью прилагается подробнейшая инструкция по применению. Некоторым кажется, что если больше глотнуть несчастья, то можно и счастье потом дольше чувствовать.

– А у вас тут булгаковской чертовщинкой попахивает, – сказала я.

– Могу отсыпать немного, только для вас.

– Спасибо, у меня своя есть, – сказала я смеясь.

– А уголёк от сердца Данко вам не продать?

– О, у вас и Максим Горький побывал? Ко мне он тоже захаживал и отсыпал несколько угольков лет в семь.

– В семь? Это как? – спросил удивлённый Леонардо.

– Мама прочитала мне «Легенду о Данко» Максима Горького перед сном. Зажгло так, до сих пор периодически пшикаю водой на угольки, чтобы сильно не разгорались.

– А что же плохого в угольках Данко?

– Плохого ничего нет, но жить с ними тяжеловато. Представьте, что вам периодически кто-то в знак благодарности наступает на сердце и спрашивает: «А кто тебя просил выводить меня из леса, меня вполне всё устраивало?» «Так вы ж там погибли бы?» – спрашиваешь в ответ. «Возможно, – говорят тебе, – но ведь не погибли?»

Вот и начинаешь иной раз задумываться. Может, и вправду проще накрыть уголёк равнодушным взглядом и пройти мимо? Не помогать, когда не просят? Может, свобода не так проста, как кажется на первый взгляд? Недавно вышла вечером с собакой гулять. Иду по парку, смотрю, под деревом на земле сидит немолодая женщина в белой юбке. Темно уже, думаю, может, плохо человеку стало, спрашиваю: «У вас всё хорошо? Помощь не нужна?», а она мне таким счастливым голосом: «У меня всё хорошо!» «И слава Богу!» – также радостно подумала я. Вечно я приключений себе на одно место ищу.

Может, некоторые люди жалуются не потому, что им реально плохо, а потому, что у них такой стиль жизни? Зачем напрягаться, что-то созидать, поплакал – и всегда найдутся добрые люди и ещё уговаривать тебя будут принять помощь.

В дверь лавки кто-то постучался. Хозяин подошёл к двери и вернулся с запиской.

– Вам просили передать, – сказал он и протянул мне записку.

– Мне? Странно. Никто ведь не знает, что я здесь.

Развернула записку, читаю: «Я передумал. Меняю название новой книги на „Берег счастливых людей“, и пожалуйста, не пытайтесь спасти мир. Он об этом не просит. Ридик Холмс».

«Ха-ха! А всё-таки как он меня чувствует!» – подумала я.

– От кого это?

– Да есть у меня один знакомый волшебник Ридик Холмс, помогает мне по-дружески: освещает светом волшебного фонаря обложки моих книжек.

– Так вы писатель?

– И да, и нет. Вроде пишу рассказы, но это как наваждение, что ли. Хобби. Пишу только тогда, когда очень-очень захочется написать. Пишу, как чувствую. У меня даже было сомнение по этому поводу. Писать и ошибаться или не писать и не ошибаться. Писать стала совсем недавно. Началось всё со стихов. Просто полетели.

– И что, выбрали писать и ошибаться?

– Да. Есть у меня одна знакомая. Для меня она явилась человеком, который открыл клетку, где сидела моя жар-птица, и выпустила её на волю.

– Интересно, поделитесь историей?

– Произошло это лет десять назад. Вернулась я из санатория домой с жутким желанием рисовать. Сидит во мне это желание и никак не может вырваться на бумагу.

Тут мы с этой знакомой случайно созвонились, и я, зная, что она художник, говорю:

– Рита, я так хочу рисовать.

– Хочешь – рисуй! – отвечает мне она.

– Я не могу решиться, ведь всему в этой жизни надо учиться. Леонардо да Винчи советовал сначала досконально изучить предмет, окунуться в теорию, а уже потом приступать к практике.

– У меня скоро будет мастер-класс по рисованию правым полушарием, приходи, – пригласила она меня.

Я пришла и открыла для себя ещё один новый мир. Мир путешествия в картинку. Рита попросила присутствующих взять альбомный лист, разрезать его на четыре части и подготовить листки к рисованию, замазав их белой гуашью. Картинки мы рисовали очень быстро, чтобы не успел включиться наш разум. «Вы не должен думать в этот момент, что хотите нарисовать, – говорила нам она. – Можно рисовать зигзагами, спиралями, прямыми, просто штрихи, менять цвета, короче – творить всё, что вашей душеньке угодно». И мы творили. Когда рисунки подсохли, Рита предложила взять каждый рисунок в руки: «Что вы видите на картинке? Какие ассоциации рождаются? Дорисуйте и дополните образ». Так у меня родились картинки «Золотинки солнца», «Сёрфингистка», «Жар-птица», «Шаманка» и другие. А теперь мои картинки, пролежав десять лет в альбоме, красуются на обложках моих книг. Правда, «Сёрфингистку» я вставила в рамку и подарила своей подруге на день рождения. Ребята из «Ридеро» советуют не терять индивидуальность, вот и стараюсь.

– Выходит, Леонардо тоже ошибался? Иногда нужно просто себе разрешить? Или просто начать творить, а потом потихоньку двигаться к совершенству? Вы до сих пор рисуете?

– Я уже давно не рисовала, работа потом вновь накрыла с головой, а творчество не терпит суеты. Из этой истории я вынесла, что главное – начать и не бояться впускать в себя творчество. Ведь человек счастлив, когда сумел себя в чём-то реализовать. А Леонардо просто жил в другое время, наш век – мир широких возможностей, и грех не воспользоваться ими в плане самореализации.

– Не хотите ли кофе?

– Не откажусь.

Он поставил на столик две маленькие чашечки с блюдечками и включил кофеварку. Чашечки были из костяного белого фарфора, очень лёгкие, а с их поверхности на меня смотрели японские драконы, умело нарисованные мастером в перламутровых тонах фиолетового, розового и серого.

– Красивые, – сказала я, – надеюсь, они без волшебства?

– Как это? С волшебством, конечно, – сказал, загадочно улыбнувшись, хозяин лавки.

– Я после платья под впечатлением.

– А, это вам урок. Не надо примерять чужие платья, носите свои, – с назиданием произнёс Леонардо.

– Так кабы знать, где свои? Сразу и не поймёшь, – ответила я.

– Неправду говорите, вы его сразу почувствовали. Как только стали надевать. Я же наблюдал за вами. Почему не доверяете своим чувствам? Почему не остановились? – спросил хозяин волшебной лавки.

– А почему вы меня тогда не остановили? Вы ж знали, что же дальше со мной будет, – спросила я с укором.

– Знал, но очень хотел, чтобы вы обожглись о серый и в будущем обходили его стороной, – ответил Леонардо.

– Не очень уместно в гостях вспоминать такие истории, вы уж простите меня за мою болтливость, но всплыло в памяти. Знакомая моя как-то перед отъездом из Москвы решила прогуляться по старинным улочкам, насладиться атмосферой столицы. Зашла в магазинчик, купила сувениров родным, и тут к ней парень пристал, да такой репей оказался. Не может она от него никак отбиться. Парень ей и говорит: «Давайте хоть кофе с вами выпьем, приглашаю, вот как раз и кофейня». «Господи, как достал!» – подумала она и согласилась. Зашли в кафе, сели за столик. «Очнулась, – говорит она. – Сижу я за столиком – ни сумки, ни денег, ни паспорта, ни билета на самолёт, ни пакета с сувенирами». Вором-клофелинщиком парень оказался, она даже не заметила, как он ей в кофе снотворное добавил.