Шалость судьбы

– А что вы нашептали, – глаза Айка загорелись, – скажите мне!

– Нет, адепт, главным образом потому, что вы все равно это не сможете повторить.

Я сидела счастливая, потирая собственную руку. Больше не возьму у Айка ничего экспериментального!

Ректор Дакар поднялся, окидывая комнату однокурсника задумчивым взглядом.

– Значит, так, адепт: вы забываете о том, что видели нас с госпожой Аро, а я забываю обо всех недозволенных вещах, которые видел в вашей комнате. Вам все ясно?

– Конечно, господин ректор, я спал всю ночь, никто ко мне не заходил, – поспешно подтвердил парень.

– А вы, – обернувшись ко мне, Дакар сверкнул своими темными глазами, я же по-прежнему довольно улыбалась, – вернетесь со мной в мой кабинет.

Улыбка начала сползать с моего лица.

– Нам нужно завершить наш разговор, – бросил он, прежде чем направиться к двери. Айк посмотрел на меня с сочувствием, я же без энтузиазма вышла следом за ректором в коридор и уже в который раз проследовала в его кабинет.

Если до этого Дакар казался мне вполне спокойным и сдержанным даже в условиях экстренной ситуации (а быть приклеенным к адептке, по-моему, очень даже экстренная ситуация), сейчас он явно таковым не являлся. Морщинка, появившаяся между бровей, так и не разгладилась, а шаги были быстрыми и резкими. Войдя следом за ректором в кабинет, я, уже не дожидаясь приглашения, уселась в кресло, стараясь выглядеть послушной и добропорядочной адепткой. На глаза попалась табличка, так и оставшаяся на столе.

Ректор Дакар не торопился садиться, он подошел к камину и, протянув к нему ладони, заставил огонь загореться еще ярче.

– Вы на редкость невезучи, адептка Аро, – сухо заметил ректор, и уже по его голосу можно было понять, что ничего хорошего он мне не скажет. – Более того, я бы даже не назвал это невезением.

Я изучала его спину. Коснувшись закатанных рукавов своего костюма, Дакар начал их расправлять и медленно развернулся ко мне. Лицо его было хмурым, а взгляд раздраженным.

– На самом деле вы безответственны. Совершенно не думаете о том, что делаете или говорите, поступая как взбалмошный ребенок, и от этого страдают окружающие, – говорил он резко и отрывисто, одергивая свои рукава, пока не привел их в порядок. Затем шагнул ближе к столу. – Вы совершенно не уважаете старших и считаете, что вам все сойдет с рук.

– Я не… – хотелось постоять за себя, но он не дал мне сказать ни слова, резко оборвав.

– Не перебивайте! Это, – он указал на свой стол, – собственность академии, в которой вы обучаетесь по милости его королевского величества, так что будьте добры посвящать свое время обучению, а не дурацким выходкам и розыгрышам, – ректор нервно потер свою ладонь, которую лишь недавно отклеил от моей. – В противном случае я не уверен, что вы хоть чего-то стоите.

Я сидела, опустив голову, потому как его слова жгли меня, а слезы обиды начали накатывать на глаза, но я бы ни за что себе не позволила заплакать. Нужно лишь не смотреть на него, и я сумею сдержаться. В конце концов, после всего, что случилось, разве мог он думать иначе? Но следующие слова ректора заставили меня вздрогнуть и вскинуть голову.

– Вы позорите всю академию своим поведением! – ректор Дакар сделал небольшую паузу. – Я бы на вашем месте всерьез подумал о своем будущем. Полукровка, с одной стихией… на что вы надеетесь при таком поведении?

Он не кричал, но голос его был строг и пробирал до самых косточек, но больше всего меня задело не это. Он назвал меня полукровкой, прямо указав на мое незавидное положение в этом магическом мире. Да что я такого сделала, чтобы заслужить именно такие слова? Любому напыщенному сыну или дочери лорда с тремя стихиями он бы не позволил себе сказать такое никогда. Чувства во мне бушевали, сейчас я ненавидела этого лощеного… нет, не ректора – лорда! Чьи способности, безусловно, были на уровне трех стихий, и для которого такие, как я, всегда оставались мусором. Я опустила глаза вниз, на его начищенные ботинки и идеально прямые и чистые брюки. Больше всего мне хотелось сейчас уничтожить этого лорда. Яркая искра блеснула прямо перед моими глазами, и я вздрогнула, увидев, как брюки ректора вспыхнули ярким пламенем.

Но самым необычным было то, что я чувствовала это пламя. Не в силах поверить, что я его причина, вскочила с кресла и застыла на месте, уставившись на огонь. Огонь! Я владела огнем! Меня охватило безграничное счастье.

Ректор среагировал мгновенно. Его рука дернулась, он щелкнул пальцами, после чего пламя мгновенно потухло, словно его и не было. Брюки лишь немного обгорели, сквозь опаленные дыры проглядывали ноги.

– Да! – воскликнула я, сложив руки вместе и прижимая к губам, и даже подпрыгнула от восторга. – Да, да, да!

Я закружилась, чувствуя, что готова взлететь.

– Вы радуетесь, что подожгли меня? – послышался резкий голос.

Я все еще витала в облаках, переполненная своим счастьем. Вторая стихия! Огонь! Как же я счастлива, что это не земля или вода! Как же я счастлива, что вторая стихия вообще пробудилась!

– Да-а! – в восторге повторила я, даже не задумываясь, но тут опомнилась и посмотрела на ректора. Пострадал он не сильно, но товарный вид его брюки определенно потеряли.

– Ой, – тихо заметила я, начиная понимать, что облажалась. Опять. Да что ж такое-то!

– Извините, я даже не…

Он прервал меня, взмахнув рукой.

– Неделю административных работ под руководством завхоза Гутора! И месяц вам запрещено покидать пределы академии.

Все раскаяние как рукой сняло.

– За что-о?

– За ваши невинные проделки, – ректор махнул рукой в сторону стола, где все еще лежала табличка. – Идите.

Я развернулась, направляясь к выходу. Препираться, похоже, было бесполезно, но представив, как буду месяц закрыта на территории академии, не выдержала и, прежде чем открыть дверь, обернулась, еще даже не зная, что скажу в свое оправдание. Но вместо этого увидела, как ректор исчезает в портале, проигнорировав дверь и, видимо, решив сразу переместиться в свою комнату. Боялся ли он щеголять по коридору в своих потрепанных брюках или на то были другие причины, я не знала. Я замялась, а потом, поняв, что терять все равно уже нечего, быстро вернулась, подхватывая табличку со стола, и огляделась. Глупо было тащить эту махину куда-то еще, ведь самым подходящим местом, чтобы спрятать ее, был кабинет ректора. Тут Гутор уж точно не найдет! Подойдя к стеллажу с делами адептов, я вытащила папки и пристроила табличку прямо за ними. Вернув все на место, я критически оглядела свою работу. Вроде бы ничего не заметно, ну и отлично. Чуть не подпрыгивая на ходу, я покинула кабинет ректора. Пусть я наказана, пусть месяц не смогу уйти из академии, но во мне проснулся огонь! Сейчас ничто не имело значения, кроме этого факта.

Глава пятая

На следующее утро я замерла перед зеркалом, рассматривая себя. По сути, я практически не спала. Вернувшись в комнату ближе к утру, тут же упала на кровать, но возбуждение после всего случившегося не давало мне уснуть. Поворочавшись, я поднялась с кровати и подошла к окну, засмотревшись на то, как только что проснувшееся солнце поднимается из-за горизонта. Моя соседка преспокойно спала, совершенно не потревоженная ни моим приходом, ни ходьбой по комнате. В общаге и не под такой шум спать привыкаешь. Я сушила волосы в ванной и застыла, увидев первую прядь с красными вкраплениями. Мои волосы первыми обретали облик огня, а значит, все это мне действительно не приснилось. Все реально! Я маг двух стихий, и моей новой стихией был огонь!

Каждый раз, когда в человеке пробуждалась стихия, он наполнялся магией до краев и первое время буквально светился ею. В волосах появлялись цветные пряди, относящиеся к данной стихии. Когда во мне проснулся воздух, в волосах появились серые вкрапления, скорее напоминающие седые пряди. Они смотрелись ужасно и исчезли через четыре дня. Теперь же я сияла. Замерев перед зеркалом, даже подалась вперед, изучая себя. Красный цвет покрывал мои волосы неравномерно, мелькая то тут, то там, но больше всего меня поразили глаза. Обычно они у меня были серыми, и в случае с воздухом я ничего не заметила, но сейчас, рассматривая себя, я замерла, на мгновение уловив в них отблеск огня.

– Что? – за моей спиной послышался грохот, и я, вздрогнув, обернулась, увидев Айлин, лежащую в кровати с запутавшимися в одеяле ногами. Дрыгаясь, она высвободилась и, поднявшись, подлетела ко мне.

– Огонь!

Я счастливо засмеялась вместе с ней и снова запрыгала по комнате.

– Как это случилось? Вчера вечером, или ты только сейчас это увидела? – Ее было не остановить. Айлин, радостно тараторя, перебирала мои волосы. Я все не могла к ним привыкнуть, снова и снова заглядывая в зеркало. Даже жаль, что это останется лишь на несколько дней.

– Когда проснулась, – бессовестно соврала я, решив умолчать, что первым проявлением моей магии стал поджог штанов ректора.

– Теперь у нас обеих по две стихии! – Айлин светилась от восторга. Ее таланты простирались на воздух и землю, хотя у одного из родителей присутствовала и третья стихия, так что двумя могло и не ограничиться. – Давай же! – она дернула меня за руку. – Вызови огонь! Хотя о чем я… Ты еще не можешь.

Я даже не успела ничего ответить, как она отошла, отыскивая свечку и зажигая ее.

Упрашивать дважды меня не требовалось. Как только я увидела маленький огонек, тут же подалась вперед, жадно впитывая его в себя. Прищурившись, я коснулась стихии и приказала ей взлететь. Огонек отделился от фитиля, поднимаясь в воздух маленькой красной капелькой. Я сжала ладонь в кулак, и он растворился, оставив после себя лишь дымок. Еще, еще… Я хотела больше огня!

– Посмотри на свои глаза, – прошептала Айлин. Я обернулась и увидела, как в них постепенно затухает рыжее пламя, пока они не стали своего обычного цвета.

– Я хочу еще… – выдохнула я.

– Давай сходим во двор и разведем костер! – подруга уже натягивала на себя одежду, а я тут же потянулась к красной рубашке. Это тот цвет, с которым я теперь не хотела расставаться.

До занятий оставался еще час, а поскольку завтрак для нас был не актуален, мы быстро побежали по лестнице вниз, чтобы опробовать мою новую стихию, но застыли, едва достигнув первого этажа. Айлин, как и я, повела носом, и мы переглянулись.

– Что это? – удивленно спросили мы друг у друга.