Если проткнуть глобус. Том 1

Точек приличного общепита в деловом центре города мало, поэтому Такуба переполнена. И не производит ровно никакого сказочного книжного впечатления. Какой-то прямоугольный тесный зал начала двадцатого века, с двумя рядами поставленных ромбами столов под синими и белыми скатертями, разукрашенные лепниной богатые стены, добротная обстановка, но нету того изысканного шарма, который ожидаешь от описаний ресторана. Наши ожидания сильнее нас.

Из-за тесноты и обилия проголодавшихся нам выделяют место где-то в дальнем закутке, практически под лестницей на второй этаж. Подниматься по белоступенной пологой лестнице нельзя, на нижней ступеньке стоит табличка с перечеркнутым человечком – не работает, значит, верхний зал.

Изучаем меню, цены оказываются такими не хилыми, что обедать по полной здесь почему-то уже не хочется, и мы решаем ограничиться кофе, который, впрочем, оказался великолепен.

Саша говорит, что возможно здесь и сидел Сам дон Хуан, и мы с любопытством рассматриваем интерьер, “рококошную” атрибутику ресторана, изящную сервировку столов, картины в массивных рамах на стенах и довольных посетителей. Собственно, по-правильному, это кафе.

На столе желто-коричневая стильная табличка-подставка возвещает, что это есть «Cafe de Tacuba fundado en 1912». Значит, не ошиблась насчет начала века. Но подобный роскошный вид не всякому ресторану под силу. И в то же время, черт возьми, кофе кофеем, но удовлетворения нет.

Значимость события не удовлетворена. Какой-то он тесный этот ресторан. Впрочем, тут есть второй этаж, куда нельзя.

Но после Сашиных разглагольствований, что, возможно, великие литературные персонажи обедали на втором этаже, и вообще второй этаж хорош и просторен, мы решаем туда прорваться.

Собственно, никаких препон, оказывается, нам никто и не чинит. Хм.

– Моно?

– Да, пожалуйста, конечно, полицезрейте.

И мы, аккуратно перешагнув табличку с перечеркнутым туристом, благоговейно поднимаемся на второй этаж.

И вот тут случился «ах». Пройдя по нависающему над нижним залом и заставленному цветочными горшками балкончику-переходу, мы попадаем в потрясающий роскошью и стильностью зал, вымощенный светлой плиткой с коричневым обрамлением по периметру, и фигурами святых во весь рост в дальних овальных нишах, картинами на стенах и люстрами необыкновенной красоты. Столы сдвинуты в один угол, освобождая для чего-то пространство, окна, выводящие на балкончики с ажурными решетками, распахнуты, впуская ветерок и пение птиц.

Я не великий знаток дизайнеровских штучек, стилей и направлений, и определения их с научной точки зрения, но пространство, куда мы шагнули, завораживало тишиной и совершенством. Да бог с ними с этими определениями, если умиротворение касается тебя нежно каждым кубическим сантиметром. За этим наверно сюда и ходят.

– Другой мир, сказка – выдыхает Людовик.

– Ничего так, красиво, – по-хозяйски, довольно констатирует Саша.

– Нет, по-любому, они здесь и обедали, нам показали присутствие духа, – призываю я всех согласиться с важностью момента.

Все соглашаются, что произошло что-то необычное. И хотя мы не знаем «что», но здорово. Спасибо, прикоснули нас.

И еще раз запечатлив внутри себя и на фото отдельную реальность, немного ошарашенные, мы тихо покидаем это место.

Погода переменная, то солнце, то польет обильно. Двигаемся какими-то улицами в районе центра и в дождь пытаемся забегать в магазинчики. Санька рассказывает, что здесь странное устройство торговли. На улице располагаются магазины одного вида товара. Допустим, есть улица, где продают запчасти к компьютерам и оргтехнику, а есть улицы с ювелирной торговлей, даже целая улица свадебных нарядов. Как раз к ней мы сейчас и подходим, поэтому и вспомнил, наверное.

И правда. Непонятно как выживают в условиях такой конкуренции, а может у них один хозяин, и это маркетинговый ход. Проходим через ряды сказочных платьев, сверкающих за витринами, но именно они закрыты, сиеста. Она тут тоже бывает.

Поскольку Такубанского кофейка хватает ненадолго, начинаем водить носами и приглядываться в поисках чего-нибудь съестного и места, куда можно уронить уставшие тельца.

И Саня продолжает посвящать нас в премудрости общепита Мехико. С хитроумным видом заводит нас в просторное простецкое помещение, на пороге которого красуется вывеска о том, что если взять три, то можно заплатить за два, и значок проценты, и цена 35 песо.

В этой столовке мы и обедаем.

Понятно, что чего-то поняли не так, мы так вообще пока только цифры и значок процентов понимаем, а Сашуня, оказывается, что-то не так выяснил, и нас все равно покормили более дорогим обедом, и он чего-то переживал по этому поводу, что не заметил коварной приписки внизу, что скидка не на все комплексы. А чего переживать, если и дорогой обед сто двадцать всего рублей стоит.

Вообще тут принято, собирать разные типы комплексных обедов, нескольких видов с большим или меньшим набором блюд. Называется все это устройство Комида Коррида. Что значит «еда по-быстрому». Наш командор говорит, чтоб мы и потом искали Комиду Корриду, потому что и вкусно, и недорого.

Кормим гида, лопаем сами, к обеду кучу всяких сухих хрустяшек выдают и компотик какой-то еще приносят сверху, ну нах, как соцреализм.

А Санек тем делом вещает все, что вспоминается, про нравы и законы Мексики и потихоньку учит нас всяким испанским словечкам. Например, спрашиваем, как сказать, что было очень вкусно, потому что, насытив середку тела, мы благодушно хотим излить благодарность обслуживающему персоналу, в виде сдержанной, но приветливой девушки в передничке.

– Можно сказать muy sabroso, муи сабросо, – говорит Саша, – но лучше, если полный восторг, сказать «ке рико».

Мы благодарим девушку «мучас грациас, ке рико!», девушка улыбается, Саня смеется и поясняет, что «que rico», еще также употребляется и после бурных плотских утех в знак одобрения, типа как все вкусненько было. О, боже!

– Вот так поведешься на что-нибудь, а потом окажется, что сказал «с Новым годом, пошел на фиг», …этак и в лицо схлопотать недолго, —сердито насупливаюсь я. И мы хором ржем, обсасывая перспективку.

По дороге домой вновь заходит разговор о том, как прилично одеваться женщине, чтобы не привлекать похотливых латиносов, особенно в сомнительных кварталах, куда можешь случайно забрести. А Сашуля опять только что указал на миленький центральный скверик у белой церкви, который как-то раз, когда он проходил, был заполнен сотней бомжей. И ему прямо было страшно проходить.

– Вот они, контрасты Мехико! И все они будут к вам приставать или как минимум разглядывать.

В свете вышесказанного я из любопытства задаю вопрос и из-за него неожиданно попадаю под Санину раздачу.

А вопросила я, без тени мысли о сомнительности собственного наряда из черных хлопковых лосин, длинной футболки и жилетки сверху, который лично мне кажется более, чем консервативным и удобным:

– Тогда в чем тут безопаснее ходить, если такие контрасты?

– Не стоит ходить в слишком обтягивающем, – не смотря в мою сторону, отвечает Саня.

Ну, да я с ним согласна, вон некоторые мексиканские молодухи как обтянут себя белыми или розовыми лосинами блестящими, жуть, особенно в плане эстетики.

– Ага, точно! – говорю я, скромно чувствуя, что вот мы—то «точно не такие», а гораздо лучше, – Как коровы ведь переваливаются в них и переливаются.

– Кто? – уточняет Александр.

– Ну, мексиканки вон ваши. Жирные.

– Да я про тебя! – не желая молчать, сурово делает замечание главный.

– Чего про меня? – недоумеваю я поначалу, – Корова?

– Про твои обтягивающие лосины, – рубит знаток местных традиций, Саша

– У меня?? – я испытываю настоящий шок, – Как? У меня же черные и просто спортивные!

– Это кажется, – убежденно парирует Александр.

И думаю, что ничего себе мы с Людой попали в наших спортивных штанах. Да, она еще и в розовых.

Додумать не успеваю, потому что Саня добавляет:

– Вот у Люды нормально. Спортивный костюм. Как брючки.

– Вроде на попе спортивки у Люды тоже не болтаются, а наоборот. В чем разница? Почему у Люды прилично, а у меня нет?.., – я все-таки возмущенно пытаюсь понять за что «выговор»?

– Там материал плотнее, а у тебя тонкий трикотаж, – опять недовольно, что приходится вдаваться в подробности, объясняет Саша.