Мое проклятое чудовище. Моя проклятая ведьма

– Это будет замечательно, – выдохнула я и поднялась.

Путь до каминного зала оказался недалек, да и «зал» было слишком громкое слово для этого помещения. Скорее просторная комната, чуть больше выделенной мне спальни. Дора только открыла мне дверь и тотчас исчезла, оставив одну.

Пока шла в этот зал, я уже морально приготовилась встретиться с тем самым рогатым кошаком, однако у камина, вне всякого сомнения, стоял мужчина, а никак не чудовище. Высокий, широкоплечий, в небрежно надетом камзоле, из-под которого так же небрежно торчали кружева рубашки. Да и в целом вид его был диковатым: небритые щеки, взъерошенные русые волосы, требующие стрижки. Лишь сапоги, в которые были вправлены облегающие штаны, блестели, начищенные до полировки.

– Леди Эва Барбантиа, – рычаще протянул он. Его мимолетная улыбка вышла больше похожей на оскал.

Я молчала, не зная, что следует на это ответить. Ладони взмокли от волнения, и я украдкой вытерла их об юбку.

Герцог между тем жестом показал мне на кресло у камина и сам сел в похожее напротив. Я опустилась на предложенное место и сцепила пальцы. Герцог откинулся на спинку и принялся изучать меня взглядом, в котором так и сквозила неприязнь. Огонь из камина подсвечивал его лицо оранжевым, заостряя черты и придавая ему еще более зловещий вид. Так мы несколько долгих минут сверлили друг друга глазами, каждый ожидая чего-то от другого.

– Как вы устроились в моем замке? – наконец спросил герцог. И в его голосе я услышала легкую издевку.

– Спасибо, неплохо, – ответила я. В принципе, это правда. Помыли, накормили, выделили спальню, еще и одежду.

Герцог изогнул одну бровь.

– Вы слишком спокойны для своего положения, леди Эва, – проговорил он. – Не удивлены, что вы здесь?

Если б вы, герцог, знали, насколько удивлена! Кажется, еще чуть-чуть – и с ума сойду от всего творящегося вокруг. Но пока я вам в этом не признаюсь. Инстинкт самосохранения.

– Я жду, когда вы мне это объясните, – отозвалась я, слегка поведя плечами. – Одно могу сказать: мой путь сюда был не самым приятным… И уж точно я не планировала оказаться у вас в гостях.

– Вы знаете, кто я, леди Эва? – Герцог потер подбородок.

– Кажется, вы не представлялись.

Он криво ухмыльнулся.

– Я – герцог Ронал Д'ари, слышали о таком?

Я отрицательно мотнула головой. Откуда мне слышать?

– И ваша почившая тетка Иоганна никогда обо мне не упоминала? Впрочем, – тут он нахмурил брови, – она ведь вам и не тетка… А двоюродная бабка… Да уж, время летит… Ошибся на пару десятков лет. Но это ничего не меняет. Вы та, кто мне нужна.

– Для чего? – уточнила я как можно вежливее.

– Для того чтобы снять с меня проклятие, которое наложила эта грымза Иоганна.

Я опешила. А герцог сузил глаза.

– Не смотрите на меня так. Будто не знаете, что у вас в роду были ведьмы.

– Ведьмы? – переспросила я.

– Ведьмы, – повторил герцог, как выплюнул.

– Но я не ведьма. – Я сглотнула, а про себя добавила: «Вроде как». Ведь об этом теле я мало что знаю.

Ронал Д'ари снова пробуравил меня своим колючим взглядом.

– Я в этом не уверен. Мне рассказали, как вы виртуозно пытались использовать огненную магию в лесу.

– Виртуозно? Огненную магию? – С каждым его заявлением я все больше впадала в ступор. И все больше понимала, как попала.

– Да, как и ваша двоюродная бабка, – ответил герцог. – Но не волнуйтесь, леди Эва Барбантиа, так уж и быть, если вы мне поможете, я сохраню то, что вы ведьма, в тайне.

– Знаете, герцог Ронал Д'ари, – произнесла я вкрадчиво, – я совсем не уверена, что смогу помочь вам.

– Сможете, – угрожающе ласково сказал на это герцог. – Иоганна указала на вас. Все сходится: ее близкая родственница, огненная стихия, и… рыжая, – на последнем слове он скривился, будто проглотил муху. – Как и сама Иоганна. Вы единственная в роду за сто лет, кто имеет такой… такой цвет волос.

Мне показалась, он хотел добавить к «цвету волос» эпитет наподобие «отвратительный», но сдержался.

Я занервничала еще больше. Вопрос «что делать?» стал еще более актуальным. Может, признаться ему? В том, что я не та самая Эва. Нет, не поверит. По глазам вижу, не поверит. А если поверит, то кто знает, как все обернется? Может, он озвереет и решит от меня избавиться? Сгоряча, на эмоциях, что провалился его план по снятию проклятия. Эва же ему нужна. И как бы он ни кривил лицо и ни выказывал к ней пренебрежение, он от нее зависит. И будет терпеть, пока она не поможет ему. А если не поможет… Смотри пункт один.

То есть, если пока оставить его в неведении, можно выиграть время, за которое я смогу придумать, как мне из всей этой неприятно пахнущей субстанции выкарабкаться. А там, может, и домой получится вернуться. И стать самой собой.

Что ж… Умереть всегда успею.

– А можно узнать, как прокляла вас Ио… Моя бабка? – поинтересовалась я для поддержания разговора и усыпления его бдительности.

– Можно. Отчего же нет? – Герцог резко поднялся, прошелся к столику, где стоял графин с каким-то напитком, и наполнил им бокал. Все его движения были нервными, порывистыми. – Первое. Я практически лишен своей магии. Мелкая бытовушка, которой владеют и пятилетние дети, не в счет. Второе. Проклятие легло и на мой замок, и на моих слуг. Время здесь остановилось. Никто не растет, не стареет и не умирает. И третье. Я теперь чудовище. – И он махом осушил бокал.

– Чудовище… – эхом повторила я, леденея.

Неужели я была права? Но как же… Может, он так о себе в переносном значении?

– Вы, конечно, не самый располагающий к общению человек, – заговорила я после, комкая ткань платья, – но чудовище… Не критичны ли вы к себе?

Герцог закатил глаза.

– Я. Самое. Настоящее. Чудовище, – отрывисто произнес он. – Днем. От рассвета до заката я зверь. С клыками, когтями и…

– … рогами, – подсказала я. – Значит, это вас я видела в лесу.

Он не ответил. Отвернулся и снова наполнил свой бокал.

– Можно и мне? – вырвалось у меня.

Герцог обернулся, посмотрел на меня недоуменно. Я показала на его бокал.

– Не угостите? В горле пересохло. – И я кашлянула для убедительности.

Ронал Д'ари молча налил напиток во второй бокал и протянул мне.

– Он крепкий, – предупредил меня потом.

Но я, уже не слушая, сделала большой глоток. Горло обожгло горечью, я закашлялась, а на глазах выступили слезы.