Ты богиня, детка! или Игры Посейдона

Теперь я посмотрела на маму.

– Да, я разрешила…– отозвалась она нарочито спокойно. – Почему бы человеку не принять душ с утра?

– Я не человек, – вставил Дионис с улыбкой, – а бог… Я же вам говорил.

– Ну да, ну да…– Мама опустила глаза и сцепила руки до побеления костяшек. Первый признак того, что она нервничает и борется с собой.

– То есть вы уже успели побеседовать? – я переводила взгляд с мамы на Диониса и обратно.

– Да, не волнуйся, – в своей беспечной манере ответил Дионис. – Я рассказал твоей маме, что мы сегодня возвращаемся на Олимп. Кстати, детка, поторопись. Ты ведь еще вещи не собрала. Через три часа мы должны быть у прохода.

– Ты на меня не злишься? – вкрадчиво спросила я у мамы.

– На то, что ты выбрала Олимп? – со вздохом уточнила мама. – Я и так знала, что это случится… А теперь, когда у тебя появился молодой человек оттуда же, – она бросила взгляд на Диониса, – мне как-то спокойней…

Так, опять этот «молодой человек»… Сейчас при маме не буду учинять разборок, но потом непременно выскажу все этому самодуру.

– Кстати, мам, а почему ты не на работе? – вдруг вспомнила я, глянув на часы. – У тебя же рабочий день уже полчаса как начался!

– Я отпросилась ненадолго, – повела та плечами и поднялась. – Надо же мне дочку на учебу проводить. Идемте, молодой человек, – она поманила за собой Диониса, – поможете мне накрыть завтрак… А ты, Ника, приводи себя в порядок и тоже приходи… Я там оладушек напекла…

Оладушек? Я мысленно хлопнулась в обморок. Да мою занятую маму «раскрутить» на сей чу?дное блюдо – задача со звездочкой! Она готовит свои фирменные оладьи только в двух случаях: когда хочет сама их поесть или когда желает произвести на кого-то впечатление. Ну а поскольку сейчас она сидит на очередной диете, то первую причину отметаем сразу, остается вторая… Похоже, Дионису удалось очаровать мою маму, и та теперь будет всеми силами стараться ему угодить.

Эх, мама, мама, и ты повелась на его обаятельную улыбку и бездонные глаза…

Пока я принимала душ и совершала прочие утренние процедуры, Дионис и моя родительница успели уже так раззнакомиться, что на кухню я заходила под их громкий смех. Винодел меня, конечно, этим не удивил, а вот мама… Уж кого-кого, но ее хохотушкой назвать сложно.

– Вижу, у вас тут весело, – заметила я, присаживаясь за стол.

– Дионис рассказывал мне, как вы вчера в парке гуляли, – мама смахнула слезинку с уголка глаз.

– Мы, конечно, хорошо провели время, но я не припомню, чтобы происходило что-то из ряда вон смешного. – Я потянулась за оладьями.

– Я просто делился своими впечатлениями о мире смертных, – улыбнулся Дионис и заботливо предложил: – Давай я тебе вареньем полью. Какое хочешь?

О, мама решила выставить на стол все свои заготовки? Клубничное, вишневое, персиковое и даже ежевичное…

– Я со сметаной, – отрезала я, подвигая к себе тарелку.

– Зря, – разочарованно протянул Дионис. – У твоей мамы очень вкусное варенье…

– Спасибо, – зарделась сразу та. – Я, знаете ли, хозяйка не очень, но вот варенье делать люблю…

Ой, кокетка! Хозяйка она не очень… Угу, как же. Одна кулебяка с грибами чего стоит. Правда, по фигуре сразу бьет, но как же вкусно!

После завтрака я в скоростном порядке собрала чемодан, потом еще выкроила свободную минутку и сбегала в ближайший супермаркет, где с запасом затарилась всякими косметическими средствами. Теперь хотя бы несколько месяцев не придется тратить заработанные, порой тяжким трудом, бонусные баллы.

В половину двенадцатого отзвонился Пашка, сообщить, что он уже в Москве и едет в назначенное место.

– Наверное, и нам пора выходить, – сказала я Дионису.

– Я вас отвезу, – тут же подхватилась мама.

На мои слабые попытки воспротивиться этому, она никак не среагировала, и вскоре мы уже загружали мои вещи в багажник ее автомобиля. До парка доехали быстро, прощание с мамой тоже не заняло много времени – та сама не любила долгие проводы – поэтому могли не спешить и пройтись до нужного места прогулочным шагом.

– А теперь признавайся, с каких пор ты стал моим молодым человеком? – сразу же спросила я у Диониса.

– Так со вчерашнего дня, – тот будто даже обиделся немного. – Разве ты не помнишь, что сама согласилась?

Кое-что я припоминала, конечно, но совсем-совсем смутно. Вчерашний вечер в моей памяти был представлен разрозненными кусочками пазла, который я никак не могла сложить в одну картинку.

– Мы хотели помочь друг другу забыть наши прошлые любовные неудачи, – продолжил Дионис. – Ты даже разрешила мне поцеловать себя.

– Что? – Я притормозила и в изумлении воззрилась на своего новоиспеченного «молодого человека».

Правда, память тут же подсуетилась и подсунула мне соответствующую картинку: губы Диониса на несколько секунд приникают к моим. А следом его вопрос: «Ну как, тебе же не противен мой поцелуй?» Нет, противно мне не было. Мне было «никак». И уж точно сердце никуда не ухало от счастья, а в животе не стягивало все в сладкий узел, как это было с… Я тряхнула головой, прогоняя ненужные воспоминания.

– Надеюсь, у нас больше ничего не было? – спросила я Диониса с подозрением.

– За кого ты меня принимаешь? – усмехнулся тот. – Ты хоть и была немного навеселе, но пользоваться подобным в своих целях считаю ниже своего достоинства.

Ну и на этом спасибо.

– Тогда, надеюсь, ты не будешь против…– начала было я, но меня перебил радостный крик Пашки.

– Эй! Я тут!

«…если мы забудем все, что было вчера», – закончила я уже мысленно, поскольку Павлик, не вытерпев, ринулся нам навстречу.

– Привет! Ой, здрасьте, – тут он заметил Диониса. – А я издалека не признал. Думаю, кто это Нику провожает? А чего это вы вместе?

– Потому что мы вместе, – заявил Дионис, и я украдкой закатила глаза: ну вот, не успела… Придется потом и Пашке все объяснять.

– В каком смысле «вместе»? – недоуменно сморгнул он.

– В том самом, парень, в том самом…– Бог виноделия покровительственно похлопал Павлика по плечу.

– После расскажу, – произнесла я одними губами в ответ на Пашкин удивленный взгляд и, чтобы отвлечь его это этой темы, нарочито громко произнесла: – О, ты гитару с собой взял?

На траве стоял огромный спортивный рюкзак, а рядом действительно лежала, упакованная в чехол, гитара.

– Да, – Павлик охотно и с радостью откликнулся на мой интерес. – А еще футбольный мяч прихватил… Теперь Геракл точно не отвертится от игры в футбол.

Я улыбнулась, вспомнив, как в прошлом учебном году Пашка атаковал нашего преподавателя физкультуры своими просьбами организовать секцию по футболу.

– Простите, – раздался вдруг тихий девичий голос, – а вы тоже на Олимп?

Мы разом обернулись. В нескольких шагах от нашей компании стояла девушка, смуглая, кареглазая, с темными гладкими волосами, заплетенными в толстую тугую косу.