Несколько мгновений тишины растянулись для Талата в целую пропасть, в которую он медленно и безнадёжно падал.
Талат молча смотрел на воинов. Муджира стояла, вцепившись в Талата.
Наконец, темноволосый прервал молчание.
– Благодари свою дочь за то, что она спасла тебе жизнь. И я не советую возвращаться туда, откуда ты сбежал. Тебя ищут кадмийцы…
Светловолосый сел в седло и, развернув коней, всадники исчезли в мерцающей арке портала.
Талат выдохнул и крепче прижал к себе девочку.
– Испугалась? – спросил Талат, усаживая перед собой в седло Муджиру.
Та замотала в ответ головой.
– Ну и славно. Проголодалась?
Снова нет.
– Вот и хорошо, – толкая коня в бока и натягивая поводья, сказал Талат, – когда приедем домой, твоя бабушка Бария сварит такую вкусную кашу, какую, могу поспорить, ты ни разу в жизни не пробовала… С кизилом, – девочка подняла к Талату заплаканное личико и недовольно поморщилась. Талат рассмеялся: – Ну, а как ты хотела? Все по-честному, кашу – тебе, кизил – мне…
***
Вальтер Сурим и Шайен Терр выехали из арки портала недалеко от Большого Мраморного дворца. Первым молчание нарушил Шайен Терр.
– Не ожидал, что ты его отпустишь.
– Сам не ожидал, – спокойно согласился Вальтер, – но я не мог оставить ребёнка без отца.
– Ты серьёзно? – глянул на него сбоку Шайен Терр. – Она не его дочь.
– Теперь его. И потом, – усмехнулся Вальтер, – у меня тоже есть принципы… Кто я такой, чтобы лишить жизни человека, от которого зависят судьбы стольких царств…
Шайен Терр понимающе хмыкнул, потом спросил:
– У девочки довольно редкое имя, оно же что-то значит?
– Муджира? – Вальтер улыбнулся, вспоминая сжатые на мужской груди маленькие кулачки. – Да. Защитница. В этих землях самое обычное имя для девочки-магури…
***
Забирать Вивьен из дома айка лорд Сурим приехал с царевичем Аярном, тот так просил взять его с собой, что Вальтер не смог ему отказать.
Пирху вместе с айком вышли за ворота провожать Вивьен.
Пока айк давал последние наставления Вивьен, Пирху скромно стоял в сторонке, любуясь ухоженными роскошными царскими ширнами и поглядывал на царевича, которого видел впервые.
Аярн с невозмутимым видом восседал на ширне и спешился только чтобы помочь взобраться в седло Вивьен.
– Не забрасывай целительство, Вивьен, помни всё, чему научилась, – напутствовал айк, – обязательно учись дальше, из тебя выйдет толк при должном старании.
– Хорошо, учитель.
– Ну, иди попрощайся с Пирху и в добрый путь.
Пирху стоял, привалившись плечом к калитке, когда Вивьен подошла к нему.
– Будешь скучать по мне?
– Вот ещё, – шутливо фыркнул Пирху, – больно надо. Теперь-то айк всё внимание будет только мне уделять. И у меня столько всего интересного ждёт в целительской практике, что сам себе завидую!
– А я буду скучать по тебе и по айку.
– Не будешь, вон у тебя целый царевич под боком. – Пирху кивнул в сторону Аярна. – Он-то найдёт чем тебя развлечь в Большом Мраморном дворце. А я наловлю ведро буркунов в озере, продам и куплю нам с айком по ширне. Выберу самых лучших, каких только найду на базаре, мы приедем ко дворцу и я позову тебя кататься в пустыню, наперегонки. Поедешь?
Вивьен улыбнулась.
– Поеду.
– И буду потом всем рассказывать, что обогнал в скачках на ширнах самую настоящую магури.
– Ты сначала обгони…
– Даже не сомневайся!
– Тебе всё рано никто не поверит.
– И пусть, я-то буду знать, что это правда.
– Вивьен, нам пора, – позвал Аярн.
Она уже взобралась на ширну, когда её окликнул Пирху:
– Вивьен! Помни, что я говорил, – он подмигнул и сложил ладони чашами на уровне груди, – орехи и фрукты!
– О чём это он? – Аярн хмуро обернулся к Вивьен.
– Не знаю, – отозвалась она и закусила нижнюю губу, сдерживая смех.
Глава 38
В этой спальне Джайра оставался столько раз, что мог пройти по ней с закрытыми глазами и ни разу не споткнуться.
Широкая кровать из дорогого тёмного дерева с прозрачным балдахином, мягкая шкура на полу у пылающего камина, которая так часто заменяла им ложе, пара удобных кресел, узкая кушетка, трюмо с низким пуфом.
На изящном столике в небольшой фигурной склянке скрестили тонкие ножки ароматические палочки, от них вверх тянулись извивающиеся серые ниточки дыма.
Пачули и бергамот – любимые запахи Маранды.