Агнешка

Услышав это, Анфиса Карловна снова подобострастно закивала головой. А набивший рот билгорайским пирогом Каралькин только развёл руками, не имея возможности что-либо ответить.

Гости практически доели суп-пюре, и к столу подали треску.

Заскучавшая Агнешка заметила, как виолончелист Нахалов что-то шепчет на ушко балерине Стручковой. Балерина хихикала, прикрывая ладошками своё разрумянившееся личико, на котором под правым глазом красовался жёлто-зелёный синяк.

– Что это у вас под глазом? – громко с искренним любопытством спросила Агнешка.

Веки балерины вздёрнулись вверх, и на лбу проступили капельки пота.

– Неудачный «па де пуасон», – смущаясь, ответила гостья. – Извините, я припудрю носик.

После этих слов она быстро встала из-за стола и направилась в уборную.

Дабы смягчить неловкую ситуацию и отвлечь внимание от стушевавшейся барышни виолончелист Нахалов встал, смахнул с густых усов крошки и громко хлопнул в ладоши.

– Господа! – произнёс он. – Сегодня все обсуждают только одну новость. Якобы в нашем городе был замечен один сумасшедший старик! Он бегает по улицам, наступая на свою длинную седую бороду, при этом что-то бормочет себе поднос про какие-то хлястики!

На этих словах Пётр Витольдович поперхнулся треской, и сидящая рядом Анфиса Карловна сочла делом чести похлопать его по спине.

Среди гостей началось оживлённое обсуждение озвученной Нахаловым новости. Одни жалели бегающего по улицам старика, другие осуждали. Стало очень шумно.

В этот момент из уборной с перепудренным белым лицом вернулась балерина Стручкова. Увидев её, Нахалов сел на стул, переключив все своё внимание на юную особу.

– А теперь скажите, пожалуйста, ваше мнение! – раздался голос профессора Бегельфера, и дискуссии гостей прекратились. – Если бы вы вдруг узнали, что кто-то из уважаемых вами коллег изобрёл нечто такое, что изменило бы всё ваше представление о нашей реальности?!

После сказанного Лев Филиппович забросил ногу на ногу и суетливо принялся убирать невидимые ворсинки со своего жилета.

Над столом пронеслась волна возмущений, гости недоумевали. Анфиса Карловна начала подпрыгивать на стуле, озираться по сторонам. При этом она вскрикивала:

– Лев Филиппович, вам придётся пояснить! Вам придётся!

Профессор встал из-за стола, снял с груди салфетку и аккуратно положил её возле своей тарелки.

– Благодарю за ужин, суп-пюре и правда весьма удался, – неуверенно произнёс он и, шаркая ногой, вышел в прихожую.

Гости в недоумении направили свои взгляды в сторону хозяина дома, и через мгновенье послышалось, как хлопнула входная дверь.

Пётр Витольдович многозначительно посмотрел на часы и громко спросил:

– Который час, господа?!

Глава 3. Парвус Борода

Жёлтая бабочка впорхнула в комнату через приоткрытое окно и села на кончик носа рыжеволосой засони. От её щекочущих лапок девочка зажмурилась и потянулась в мягкой постели. Перевернувшись на другой бок, она почувствовала на своём личике тёплые лучи солнца и приоткрыла глаза.

Утро было чудесным. По небу медленно плыли маленькие облачка, и верхушки сосен тихо покачивались на ветру.

Посмотрев в окно, лежебока довольно улыбнулась. Спешить было некуда, ведь была суббота, а значит, никаких педагогов и никаких уроков. Можно было пробегать весь день в саду и отыскать в мастерской папеньки что-нибудь интересное.

Прошло ещё несколько минут, и в комнату просочился сладковатый аромат. Он шёл из столовой. Вдыхая его, Агнешка поняла, что, оставаясь в кровати, она может пропустить завтрак. А ведь по субботам была густая манная каша, хрустящий хлеб с маслом, а на десерт ягодный пудинг и сладкое какао с молочной пенкой. Из всего перечисленного особый интерес вызывала именно молочная пенка. Агнешка недоумевала, отчего близнецы Крючковы морщат свои круглые носы, когда видят в кружках эту воздушную белую плёночку. Ведь никакой, даже самый вкусный десерт не в силах сравниться с этим мягким, тягучим лакомством.

С мыслью о вкусном какао девочка шустро поднялась с кровати и выбежала из комнаты. Оказавшись у лестницы, она резво проскакала до самой нижней ступеньки. При этом её растрёпанные рыжие кудряшки весело взметались, а широкая сорочка надувалась, будто белоснежный воздушный шар.

***

Утром лиловый особняк выглядел по-особенному. В его коридорах ещё оставалась ночная прохлада. Из сада доносились трели ранних птиц, шелест деревьев и стрекот кузнечиков. Какой-то исключительно вкусный воздух пробирался сквозь приоткрытые окна, заполняя собой всё пространство. У шкафа с книгами танцевали невидимые пылинки, а на атласной обивке мебели искрились первые солнечные зайчики.

В комнатах было действительно много света. По рассказам тётушки Виолы особняк был спроектирован по заказу одного графа. Все окна расположили таким образом, чтобы солнечный свет проникал в каждый угол дома. Ведь граф любил просыпаться рано утром и терпеть не мог назойливое бренчание будильника.

***

Ожидая встретить своего папеньку за завтраком, ещё на подходе к столовой Агнешка скорчила страшную гримасу. Она резко выпрыгнула из дверного проёма и издала при этом громкий рёв. Увидев, что на столе накрыт завтрак, но в помещении никого нет, Агнешка немного огорчилась, ведь её гримаса в этот раз действительно удалась.

Часы показывали без четверти десять, и это означало, что Пётр Витольдович опаздывал на целых сорок пять минут. Данное обстоятельство было весьма удивительным, ведь к завтраку изобретатель всегда приходил вовремя.

Всё та же жёлтая бабочка пролетела над блестящим ягодным пудингом, затем приблизилась к Агнешке и села на её голову. Своими тонкими лапками она начала перебирать волоски на макушке, словно, пытаясь зарыться в рыжие волосы.

Чтобы выпустить жёлтую пленницу на волю, девочка прошла в прихожую и распахнула дверь.

В этот момент с улицы послышался хруст веток. С большим любопытством Агнешка шагнула за порог и направилась на звуки.

Хруст исходил от куста шиповника. Подойдя поближе, Агнешка увидела старичка, который ворчал на свою бороду, запутавшуюся в ветках кустарника.

Этот старичок был совсем небольшого роста. На нём была светлая сорочка, жилет и коротенькие штанишки. На тонких ножках были надеты плотные колготы и блестящие ботиночки. Его белоснежная воздушная борода спускалась до самой земли. На смуглом лице были лохматые белые брови, под которыми скрывались круглые чёрные глаза.

Всем своим видом этот непрошеный гость был похож на сказочного гнома, про которого Агнешка читала в книгах. Но при этом у него не было большого красного носа, широкого рта и бородавок, как у всем известных коротышек, живущих в подземельях. Он выглядел вполне мило, а его голова, руки и ноги были мелкими, но очень даже пропорциональными его небольшому туловищу.

«Быть может, это мой новый учитель? Уж очень он похож на какого-нибудь астронома, – наблюдая за старичком, подумала Агнешка. – Хотя в таком случае где же его большой портфель с книгами, как у всех моих других учителей?»

Агнешка подошла ещё ближе.

– Здравствуйте, уважаемый дедушка! – поздоровалась она и принялась распутывать бороду ворчуна. – Простите, а кто вы?

Старичок натужно улыбнулся:

– Я – парвус Борода.

Агнешка поспешила тоже представиться.

– А я…

– Я знаю, ты Агнешка, – опередил её старичок и снова вымученно улыбнулся.

– А что вы ещё про меня знаете, уважаемый Борода? – удивилась девочка.

– Да всё знаю! Живёшь ты в этом доме со своим папенькой. По утрам за завтраком вы вместе читаете газеты, а по вечерам он рассказывает тебе о своих изобретениях. Одиннадцать минут назад тебя разбудила жёлтая бабочка, и теперь ты стоишь здесь в саду.

Разноцветные глаза округлились от изумления.