Рассказы

– Какая ты красивая, Маша, просто сказочная принцесса, – он подошёл к сестре и обнял её, – Юрка заново в тебя влюбится.

– Не говори мне о принцессах, – отмахнулась Маня и смешно надула губки.

– Почему? – искренне удивился брат, усевшись в близстоящее кресло.

– Ну, – заколебавшись, Маша посмотрела на него, – они все капризные и плаксы, – вымолвила она и вдруг расплакалась.

– Ну, ну, – подскочив Володя обнял за плечи сестру и стал шептать успокаивающие слова.

– Я боюсь, – вдруг сказала Маша и разрыдалась еще пуще.

– Боишься? – немного отстранив Марусю, брат посмотрел на её заплаканное лицо – Чего? – недоумевал он.

– Понимаешь, – запнувшись, Мария собралась с силами и залпом выпалила: – Я боюсь потерять его, я боюсь семейной жизни, и я боюсь себя.

– Ты его не потеряешь, – улыбаясь, сказал Володя и снова обнял маленькую рёву. – А семейная жизнь не так уж страшна, как ты её себе представляешь. А вот себя бояться вовсе не стоит.

Маша, отодвинувшись от брата, утёрла слёзы тыльной стороной ладони и посмотрела на себя в зеркало.

– Господи Иисусе, – вскрикнула она, – кто ж теперь меня такую страшную возьмёт?

Расхохотавшись еще больше, Владимир снова обнял свою сестру, поцеловал её в щеку и, выходя из комнаты, прошептал:

– Запомни, нет никого краше тебя для Юрки, заплакана ты или нет. – дверь закрыла тихо, словно боясь спугнуть невесту.

Оставшись, Маша еще раз посмотрела на себя в зеркало и, обращаясь к своему отражению, промолвила:

– Ты сегодня королева торжества, стоит ли так убиваться? Нет! Нужно быть весёлой, смелой и самой красивой… – слёзы так и просились снова пролиться, но девушка сдерживалась как могла.

– Кто это сегодня самый красивый? – оборвала подругу Аня. Подойдя к Марии, она обняла её – Ты самая красивая всегда, запомни это! Во всяком случае, для меня и Юрки, а другие пусть катятся к чертям.

Анюта взяла гребень, распустила косу своей подруги и начала её расчёсывать. Причёска невесты, незатейливая, но красивая, была аккуратно уложена под белоснежным венком. Теперь в зеркало смотрела не заплаканная девчонка, а красивая молодая женщина, готовящаяся к вступлению в семейную жизнь.

* * *

День выдался на славу, шум гостей, поздравления и всевозможные подарки были ничем иным, как символом всеобщей любви к молодой паре. Анюта тихо сидела в углу комнаты и рассматривала гостей. К ней, «ведьмовской дочке», никто не спешил подходить, да и смотреть в её сторону тоже никто не собирался. Грусть и одиночество, как всегда, оставались её верными подругами. Да и что она могла ожидать от людей, у которых суеверный страх был выше логики.

– Привет, красавица!

От неожиданного приветствия Нюта вздрогнула и наступила на ногу подошедшего к ней Володи.

– Ой, – промямлила она, – извините, я такая неуклюжая. – От смущения лицо покрылось красными пятнами, и Нюта опустила голову. – Я не хотела… – запинаясь, она попробовала сказать еще хоть слово, но почему-то не смогла.

– Ничего страшного, – Володя взял её за руку, – я и сам бываю очень неуклюжим. – Подбадривая девушку, он сел рядышком. – Я обратил внимание, что к тебе никто не подходит. Почему? Ведь ты такая красавица.

– Я… – запнувшись, Нюта подняла глаза на рядом сидящего красавца и выпалила на одном дыхании: – Меня считают ведьмой, так же, как и мою маму, но это не так.

– Конечно, не так, – Владимир обнял девушку за плечи и бережно погладил по голове. – Ведьмы все страшные и горбатые, а ещё, – подбирая правильные слова, он продолжал гладить Нюту, – у них скрюченные пальцы, и они летают на метле.

Расхохотавшись, Аня утёрла выступившие от веселья слёзы. Ей было легко с этим красивым сильным мужчиной, он вселял в неё уверенность и делал её значимой. Вечер для Нюты и Володи прошёл совсем незаметно.

– Мне нужно идти, – тихо произнесла Аня. – Уже так поздно, и мама будет волноваться.

Владимир встал, предложил опереться на его руку, и они пошли ещё раз поздравить новобрачных.

* * *

– Каждый следующий день для Анюты проходил лучше предыдущих. С каждым днём она всё хорошела и хорошела, встречи с Володей делали её самой счастливой. Каждый день они проводили вместе, он помогал по хозяйству, баловал Нюту и всячески стремился угодить Анастасии Андреевне. И ровно через месяц мой брат женился на вашей бабушке Анне. – Баба Маша не упускала ни одного слова, рассказывая о своей любимой подруге. Сидя за столом, она смотрела на детей и внуков своей Нюты. – Через год появилась Лена, – Мария Вениаминовна посмотрела на Елену Владимировну. – Извините, что я так по-свойски вас называю, но вы ведь для меня своего рода племянница, правда двоюродная, но всё же племянница.

– А что было дальше? – как всегда, бесцеремонно встряла Женька. – Вы видели, как росла мама?

Лена одёрнула дочь, а баба Маша заулыбалась такой нетерпеливости.

– К сожалению, Анастасия Андреевна умерла через полгода после рождения вашей мамы, и Нюта с Володей уехали в город, а ещё через полгода пришло письмо от Анюты, что Володя попал в автокатастрофу, а она уезжает ещё дальше, чтобы не бередить раны воспоминаниями. – По щеке тихо проскользнула слеза, и баба Маша улыбнулась. – Я больше никогда не слышала о вашей бабушке, но этот дом был для меня хорошим воспоминанием о той дружбе. Я старалась сохранить его в том виде, в котором он остался после отъезда Нюты.

– Мама никогда не рассказывала о своей жизни, – положив руку на плечо Марии Вениаминовны, прошептала Лена. – Она вышла замуж второй раз, когда мне было семь лет, своего родного отца я никогда не знала, но очень хорошо запомнила отчима. Это был страшный человек.

* * *

– Я жрать хочу!.. – пьяный рёв сотрясал маленькую квартирку. Васёк, как его называли друзья, плюхнулся на диван в сапогах и ветровке. Анна Константиновна, Нюточка, по-быстрому собрала на стол и пригласила мужа, её дочь Лена, как обычно, спряталась в свою комнату и забилась под кровать.

– Что это? – Возмущённо прорычал Васёк. – Я что, свинья – есть эти помои? – он швырнул тарелку в Анну. Стул опрокинулся от его резкого движения, и Нюта поняла, что ей опять придётся терпеть его побои.

В который раз муж избивал беззащитную женщину. Он не знал, какая ненависть растёт в сердцах его жены и её дочери, он не знал, что совсем скоро он пожалеет о своих пьяных выходках, а пока он вымещал свою злобу и несостоятельность на этих беззащитных созданиях.

Анна Константиновна приходила на работу, тщательно скрывая ссадины и синяки, благо работа в лаборатории была своего рода укрытием от постороннего взора. Она не боялась за свою жизнь, она переживала за свою дочь. Что будет с её четырнадцатилетней девочкой? Её Леночка уже не ребёнок, и это отчётливо бросается в глаза. Муж-изверг мог воспользоваться ей в отсутствии жены. Сколько раз мать наказывала, чтобы её дочь оставалась в школе подольше, стараясь не попадаться раньше времени на глаза.

* * *

– Как вспомню, голова кругом идёт, – Елена закрыла глаза руками и хорошенько тряхнула головой, как бы прогоняя наваждение прошлых лет. – Мне было тогда чуть больше пятнадцати… – Слёзы непроизвольно соскальзывали по щекам. – Мама сильно заболела и уже не первый день находилась дома. Ей нужно было лежать, но она упрямо старалась услужить этому… – передернувшись от отвращения, Лена процедила сквозь зубы: – этому дьяволу. Но каждый день повторялось одно и то же, день изо дня она оставалась с синяками и ссадинами. Мне было жаль маму, но что могла поделать я, девчонка? Порой свою злость он срывал и на мне, тогда мама закрывала меня своим и так истерзанным телом.

* * *

– Что, опять защищаешь свою вертихвостку? – рычал Васёк. – Да она заслужила большего, чем просто пощёчина, её убить мало. Вон какая дура вымахала, а толку от неё? Хоть бы за пивом сбегала, так нет, будет прятаться за мамкину юбку, – сплюнув на пол недокуренный окурок, он развернулся и что есть сил ударил Анну по лицу.

Не выдержав удара, Нюта упала на пол и зашлась кашлем. Из горла вырвался хриплый гортанный крик, когда Васёк пнул её с силой ногой и мать осталась лежать неподвижно на полу. Испугавшись, Лена подбежала к матери и начала трясти её изо всех сил, но Анна Константиновна не подавала признаков жизни. Ярость, гнев, злоба, скопившиеся за эти несколько лет, выплеснулись наружу.

Лена наступала на своего отчима с кулаками, уже не переживая за свою жизнь: её мать, её драгоценность умирала на полу, так какое ей дело до своей жалкой жизни, если не будет ЕЁ? Ухмыляясь, Васёк ждал, что же такого может сделать эта смазливая дурочка, а дурочка тем временем схватила со стола сковороду и что есть сил ударила противника по голове. Обмякшее тело повалилось на пол недалеко от её матери, девочка вскрикнула, придя в себя от шока, и побежала за соседями.

Через сорок минут приехала скорая и милиция. Анну Константиновну отвезли в больницу, а всё ещё не очухавшегося Васька забрали в каталажку. Соседи подтвердили, что девочка защищала себя и свою умирающую мать.

Васёк очнулся и посмотрел кругом: где он? Он не помнил ничего, что с ним произошло за последний день. Перед его глазами, как из тумана, выплыл силуэт мужчины. Наконец, придя в себя окончательно, он увидел перед собой милиционера.

– А, очнулся? – лениво произнёс полковник. – Ну тогда подпиши вот это, – он протянул ему лист бумаги. – И даже не пытайся увильнуть, – пригрозив, полковник отвернулся, – иначе мы повесим на тебя не только смерть твоей жены, а еще, пожалуй, пару-тройку преднамеренных убийств.

Челюсть Васька медленно поплыла на пол, мысли путались, неужели он убил свою жену, но, когда он тщательно пытался всё вспомнить, его голова только заныла от перенапряжения. Взяв авторучку, он размашисто поставил свою подпись, не прочитав документ. Голова ударами стала напоминать, что кто-то по ней очень хорошо проехался. Последнее, что вспомнил Васёк, это сковорода, которая летела прямо на него.

Через несколько дней прошли скромные похороны Плутова Василия Ивановича, на которых присутствовали только Анна Константиновна и Леночка. Всё же сковорода сделала своё дело, частые головные боли и резкие перепады давления привели Васька к инсульту и скоропостижной смерти.