Двуликие

Глава 33

Вестница дурных новостей

–Милорд, к вам посетитель, – блеющим голосом доложил секретарь.

Фергюс медленно провел длинными костлявыми пальцами по свежевыбритой голове. Ни единый седой волосок не смел портить вид царственно сверкающей лысины. Освобожденное от недельной щетины лицо словно бы разгладилось и приобрело более приветливый вид, а высокий воротник скрыл дряблую шею с синими прожилками вен.

– Я занят, – ограничился хмурым ответом инквизитор.

Посетителей Фергюс не любил. Секретарь настаивал:

– Но, милорд, там…

– Я занят! – повысил тон Фергюс.

– Даже для меня заняты, лорд Кединберг?

Советник встрепенулся. Узнал нежный, но настойчивый женский голос и быстро вышел из-за стола. Он выглянул в коридор, чтобы убедиться в своей догадке.

– Милорд, Ее Величество королева Дакхаара Анна Мельден прибыла в Монт-дʼЭталь, – запоздало оповестил секретарь.

– Ваше Величество? – удивился старый советник, встретившись с ней взглядом.

Она тепло поприветствовала Фергюса. В ее глазах цвета крепкого чая старик уловил радость, и от этого его высокомерие тут же рассыпалось на осколки. Он с улыбкой указал королеве на вход в кабинет:

– Для вас я, пожалуй, готов сделать исключение. Проходите.

Дакхаарская правительница улыбнулась в ответ. Она гордо прошла в кабинет старого советника. В каждом ее движении проскальзывали незыблемая уверенность королевы и вместе с тем утонченная грациозность женщины – две черты, так искусно сплетенные между собой. Фергюс засуетился. Смахнул с кресла пылинки и подвинул его, предлагая королеве присесть. А от секретаря, который все еще стоял в дверях, он срочно потребовал принести вино и фрукты для почетной гостьи. Королева была довольна таким приемом, но кивнула секретарю:

– Ничего не надо, оставьте нас.

Фергюс поправил узкий воротник и махнул секретарю, чтобы тот уходил.

– Что привело вас ко мне? Отчего вы не в Дакхааре? – спросил он.

– А вы мне не рады?

– Вам я всегда рад. Если, конечно, оставить в стороне тот удручающий факт, что вместе с вами приходят и плохие новости. С другой стороны, с вами никаких соглядатаев не нужно: чуть что случится, вы уже в курсе и спешите оповестить меня.

– Надеюсь, вы таким хитрым способом попытались выразить хорошее отношение ко мне?

– Эти слова – одна из наивысших оценок, которые от меня можно услышать.

– Боюсь предположить, как из ваших уст может звучать низкая оценка, – рассмеялась Анна.

– Лучше и не предполагайте. Думаю, на этом можно закончить обмен любезностями?

– Неужели я недостойна того, чтобы полюбезничать со мной еще немного? – кокетливо заметила королева.

– Я стар, давно прошло время, когда это могло бы доставить нам обоюдное удовольствие, – с грустью заметил Фергюс. Над столом, словно в насмешку, висел его портрет в молодости: статный мужчина с глазами цвета летнего неба.

– По-моему, вы на себя наговариваете. Вы прекрасный собеседник.

– У меня такое чувство, что вы обо мне лучшего мнения, чем я есть на самом деле, – усмехнулся Фергюс.

– Я бы сказала наоборот: это вы пытаетесь произвести о себе худшее впечатление, чем вы есть на самом деле.

– Признайтесь, вы мне льстите, и ваша лесть имеет под собой некое основание, – насторожился советник.

Сердце Фергюса иссохло, как и он сам, потому он не верил в бескорыстную доброту Анны Мельден. Затылок припекало жаркое эфлейское солнце, и старик угрюмо наблюдал за тем, как дакхаарская королева перебирает кольца на пухлых пальцах. Она вздохнула.

– Вы правы, есть у меня один умысел, – призналась Анна. – Я знаю так мало людей, на которых можно было бы опереться! Сильных характером, умных и проницательных людей, готовых неустанно трудиться ради всеобщего блага. Если быть точнее, знаю только одного такого человека – вас.

Анна Мельден заваливала советника хвалебными речами, не так уж далекими от правды.

– Свою жизнь вы отдали Эфлее, но Дакхаар нуждается в вас не меньше, – вкрадчиво завершила королева. – Переходите ко мне на службу, Фергюс.

– Вот как? Лестью завлекаете меня к себе? – зычно рассмеялся он.

Советник всю жизнь провел в Эфлее, и мысль о том, что он может оставить родное королевство, казалась невозможной. Предложение Анны нисколько не привлекло старика, но все же что-то екнуло в груди. Фергюс посерьезнел. Дакхаарская королева пронизывающе смотрела на него.

– Лесть – это лишь первый шаг, – ответила она. – Знаю, сейчас вы откажетесь от этого предложения. Но после задумаетесь над ним и в конце концов придете ко мне. А я буду вас ждать.

– Я не брошу Эфлею, – произнес Фергюс.

– Я же говорила, что сейчас вы откажетесь.

– И сейчас, и после.

– Я вас не тороплю. Знайте, Дакхаар всегда ждет вас, – провозгласила королева. – Обещайте лишь подумать над моим предложением.

– Подумать – обещаю, согласиться – нет, – отрезал Фергюс.

Анна улыбнулась, как паук, заметивший в дальнем конце своей паутины запутавшуюся мошку и теперь неспешно подбирающийся к ней. А ведь обычно сам Фергюс плел паутину и заманивал туда жертв. Другие роли ему не нравились. И потому он уважал и в каком-то смысле опасался дакхаарскую королеву – кто знает, на что она способна?

«Может, это она направила к приграничным деревням Зверя? Может, она давно приняла сторону Калледиона, понимая, что вдвоем с ней мы не выстоим?» Фергюс колебался, верить ей или нет. Чутье подсказывало верить, но слишком много фактов говорило не в ее пользу. И он пытался понять, кем она приходится Эфлее: союзницей, которая что-то недоговаривает, или хитроумной соперницей?

Старик сменил тему:

– Я трезво оцениваю свою значимость, поэтому предположу, что вы приехали не только ради того, чтобы позвать меня на службу, верно?

Анна Мельден кивнула.

– Вы проницательны, Фергюс. У меня есть дело к вам и к вашему молодому королю. Где, кстати, Димир? Не то чтобы я хотела его видеть, мне намного приятнее иметь дело с вами, а не с ним, но он все-таки король.

– Он занят, – неопределенно сказал советник. Он пока не хотел рассказывать Анне Мельден, что молодой король последовал примеру Калледиона и увлекся идеей выгодного брака. – О каком деле идет речь?

– О деле, которое волнует нас всех. Осталось два месяца, – тон королевы стал серьезным.

– Два месяца, позвольте спросить, до чего?

– Очевидно же: до войны. Вы верно сказали, что я приношу дурные новости. Я и раньше говорила, что Арнест поддерживает Калледион, теперь же повторяю это с полной уверенностью. Наши враги официально объединяются. Они скрепляют свой союз браком калледионской принцессы и арнестского короля. Свадьба через два месяца.

– И это ваши новости? Об этом уже пару месяцев как известно, с момента приезда Димира, – усмехнулся Фергюс.

– А известно ли вам, что Адрен Флетчер вернулся в Арнест, чтобы созвать войска? Известна ли вам дата нападения?

Советник помрачнел.

– Значит, нападут сразу после свадьбы?

– Да. У нас есть время до конца лета, может, до начала осени, – объяснила Анна. – Поэтому я и приехала: хочу знать, каковы ваши успехи в подготовке к войне?

– Готовимся с переменным успехом, – уклончиво ответил Фергюс. – Впрочем, вы и так наверняка об этом знаете. Признайтесь, у вас ведь и в Эфлее соглядатаи есть?

Королева продемонстрировала сладкую улыбку:

– Есть. Но не волнуйтесь, они нужны не для того, чтобы навредить вам. У них другая цель.

Фергюс нахмурился. Ответ Анны его не удивил, но и не пришелся по душе.

– Война затронет и вас, – напомнил старик. – И мне также интересно, что вы делаете для защиты Дакхаара?

– Знаете, Фергюс, в чем наше отличие? Положение Дакхаара выгоднее, чем у Эфлеи. Я однажды уже отбила натиск калледионцев. У меня есть деньги на наемную армию. Не забывайте, что у меня также есть и чудовище, ящер, которого калледионцы боятся до дрожи.

– Вы говорили, что не готовы спускать чудовище с поводка, – нахмурился Фергюс.

– Если у меня не будет выбора, то я это сделаю.

Снова советник вспомнил огромные следы Зверя, который вторгся в приграничные земли, привел жителей Эфлеи в ужас, а после, насытившись, вернулся в дакхаарские леса.

«Знает ли Анна, что ее чудовище не единственное в своем роде?»

Вслух он задал другой вопрос:

– А вы не боитесь, что калледионцы отыщут себе подобного зверя?

– Не отыщут, – уверенно возразила Анна.

– То есть вы утверждаете, что нет больше таких чудовищ?

Паук и мошка поменялись местами. Теперь советник медленно подбирался к своей жертве, а она поддавалась и пока не осознавала, что находится в ловушке.

Но Анна Мельден легко выкрутилась:

– Я утверждаю другое: никому не под силу подчинить себе ящера.

– Но вы подчинили.

– Не я – ведьмы. Я никогда не скрывала, что обратилась за помощью к ведьмам. Это они взрастили для меня дакхаарское чудовище. Но они едва справились с первым ящером, подчинить остальных им не под силу.

– Остальных? – взбудоражился Фергюс.

Анна на мгновение замолкла, поняв, что сболтнула лишнее.

– Если существует одно чудовище, почему бы не существовать остальным? – нашлась она. – Но я приехала в Монт-дʼЭталь не затем, чтобы рассуждать о животном мире. Вы так и не ответили на мой вопрос: что вы делаете для защиты своего королевства?

Фергюс хотел бы вернуть беседу в прежнее русло, но королева умела давать изворотливые ответы, и даже самому инквизитору не удавалось совладать с ней. Однако он знал, что рано или поздно охотники преподнесут ему тушу Зверя. Он предъявит мертвого ящера Анне Мельден и посмотрит, что она скажет тогда. «А пока поговорим о войне».

– Димир собирается жениться, – рассказал инквизитор.

Анна Мельден потарабанила пальцами по дубовому столу.

– Снова женитьба? Калледионская принцесса, чего и стоило ожидать, отказала ему. Кто же его новая избранница?

– Единственное, что вам следует знать о его избраннице, это то, что она богата. Ее деньги заполнят казну и карманы наемных солдат.

– Брак по расчету, значит? – прищурилась Анна Мельден.

– Ну что вы, девушка действительно пришлась Димиру по сердцу. Разве можно считать это браком по расчету?

– Не будь у нее денег, сердце молодого короля не потянулось бы к ней, так что речь идет о самом настоящем расчете.

– Что ж, следуем калледионскому примеру, – пожал плечами советник.

Он откинулся в кресле. Шторы танцевали под музыку ветра. На балконе птицы что-то не поделили и остервенело пищали друг на друга. Ядовитый запах духов дакхаарской королевы расползся по кабинету, и Фергюс больше не чувствовал себя здесь единоличным хозяином. Ему и нравилось, и не нравилось разговаривать с Анной. Она, достойная собеседница, не боялась ставить старика на место и задавать каверзные вопросы, которыми увлекался он сам.

– А эта милая девушка знает, что ее жених, наш молодой король, обманом занимает эфлейский престол? – поинтересовалась Анна Мельден, оскалившись в приторной улыбке.

Фергюс скривил лицо.

– Как быстро вы любите менять тему, Ваше Величество! О чем вы на самом деле хотите поговорить: обо мне, о войне или об указе покойного короля Грегора?

– Одно без другого не имеет смысла.

– Не вижу связи.

– Потому что не туда смотрите, – приторная улыбка Анны Мельден стала хищной.

– Так направьте меня, укажите верное направление. В чем же связь?

– А вы, Фергюс, любите задавать вопросы.

– Конечно, я ведь инквизитор.

– Но я не на допросе. И все же я вам отвечу: кто бы ни победил в этой войне, проиграют все, если указ не будет исполнен.

– Я вижу, вам доставляет удовольствие говорить загадками, – нахмурился Фергюс.

– Вы, как инквизитор, должны уметь их разгадывать, – отбрила королева.

– Должен, но иногда это утомляет.

Анна Мельден смилостивилась:

– Давайте заключим договор. Вы посадите Маргарет на трон, а я взамен дам вам все ответы.

– В прошлый раз вы дали мне задание попроще: перечитать историю Мертвой Королевы.

– И вы перечитали?

Фергюс вспомнил события минувших месяцев: повстанцы, угроза войны, появление зверя… Меньше всего его в то время интересовала Мертвая Королева.

– Нет, не перечитал, – честно ответил он. – Я был слишком занят.

– Вы меня разочаровываете, Фергюс.

– Я многих разочаровываю.

– Зря. Ладно, вы упрямы, и если Мертвой Королеве вы предпочитаете другие дела, то вряд ли я смогу вас переубедить. Но знайте, я не отстану от вас, пока Маргарет не окажется на троне. Это в ваших силах.

«Да, она не отстанет», – вздохнул Фергюс.

– В моих. Но не забывайте вот о чем: Грегора убили из-за тайного указа. Кто-то не хочет, чтобы принцесса взошла на трон, а я не хочу, чтобы девушку постигла участь ее отца.

– Так найдите убийцу, – равнодушно высказалась Анна Мельден.

– Именно этим я и занимаюсь.

– Успешно?

– Пока не могу сказать.

– Значит, не успешно, – резюмировала королева.

Фергюс сжал подлокотник. Его рассердил спесивый тон Анны. Как быстро она от хвалебных речей перешла к бесцеремонным требованиям! Ее титул, деньги и умение плести интриги – вот три вещи, из-за которых Фергюс находил дакхаарскую королеву привлекательной собеседницей и терпел ее словесные выходки. Но терпение подходило к концу.

– Я близок к разгадке.

– Не затягивайте, – все так же холодно попросила королева.

– Не торопите меня. Иначе я вам не буду помогать, – пригрозил Фергюс.

– Этоя вам не буду помогать, – рассмеялась Анна.

– Пока что я не вижу от вас никакой помощи.

– Потому что я ее не показываю. Но совсем скоро в Калледионе случится переполох. Знайте, его устроила я.

Фергюс нахмурился:

– Какой переполох?

– Пока что помучаю вас этой загадкой. Хотя кое-что вам расскажу. Грядут перемены – и я сейчас не про войну говорю, – которые пробудят в вас интерес к Мертвой Королеве. И перемены начнутся совсем скоро, это я вам обещаю.

Вечером Фергюс проводил Анну Мельден до кареты. Он подал королеве руку, и та втиснулась в невысокий проем. Советник подождал, пока она усядется и расправит платье, а после возобновил беседу:

– И все же, что случится в Мейфоре? Я хоть и инквизитор, но ваши загадки мне не поддаются. Слишком сложно. Дайте подсказку.

Позади старика разливался жгучий закат, и вся Монт-д’Этальская площадь словно горела в его пламени. Анна Мельден прищурилась от яркого света. Королева едва сдержала улыбку, когда Фергюс признался в своем бессилии. Она кивнула и подсказала:

– Погибший принц уже едет в Калледион.

Глава 34

Погибший принц

Ведомый попутным ветром, корабль резво мчался по волнам. Горизонт стерся, море и небо слились в одно бесконечное пространство, волны мириадами брызг разбивались о борт корабля.

Но вот вдали застенчиво показался южный берег Амиррийского континента, розоватой линией разрезая горизонт. Ветер вздымал паруса, и пенистые гребни несли корабль к калледионскому порту. На мачте реял флаг Заморья. Изогнутые буквы украшали борта, составляя название судна: «Принц Роберт».

На носу корабля стоял человек. Он сердито поправлял растрепавшиеся волосы, и его глаза, цветом ярче лазури, жадно взирали на берег. Он не любил корабли и морские путешествия, с ними были связаны давнишние тягостные воспоминания. Однако он был вынужден ступить на борт корабля и отправиться в дальний путь, второй раз за последние десять лет. Юношу с трудом уговорили взойти на корабль, и всю дорогу он просидел, трясясь, в каюте. И только сейчас его почти насильно вывели наружу, чтобы он увидел берег Калледиона и чтобы Калледион увидел его. И Роберт – так звали этого человека – нервно вцепился в поручень, высчитывая минуты, что остались до момента, когда он снова сможет ступить на сушу.

Судно уже совсем близко подошло к берегу. Были слышны грубоватые окрики портовых рабочих и местных торговцев, отчетливо различались фигуры людей, линии дорог и дома. Сбросили якорь.

– Прибыли, – капитан похлопал Роберта по плечу и указал на спущенный трап.

Юноша отпустил поручень и недоверчиво взглянул на плескавшуюся за бортом воду. Аккуратно ступая по шаткому трапу, он сошел на калледионскую землю.

У выхода с причала портовый служащий оценивающе оглядел самоуверенного, богато одетого юношу.

– Ваше имя, милорд, – почтительно обратился к нему служащий.

– Роберт.

– А дальше? – уточнил служащий, записав имя в портовую книгу.

– Дальше я пока что не определился, приятель, – улыбнулся Роберт.

Служащий растерянно посмотрел на заморского гостя, соображая, пошутил тот или по каким-то опасным причинам решил скрыть свое фамильное имя. Но тут же его отвлекли моряки, которые спускали с «Принца Роберта» груз. Вчетвером они, кряхтя, несли на плечах гроб, а перед ними со скорбным видом вышагивал капитан корабля. Траурная процессия привлекла внимание всего порта. Внимание – именно этого добивался Роберт.

Мрачная глыба гроба подплывала к портовому служащему.

– Стой! – неуверенно приказал он. – Я должен описать груз. Таковы правила, – словно оправдываясь перед Робертом, объяснил портовый.

– Стой! – громогласно распорядился капитан, и моряки тотчас остановились и опустили гроб ровно к ногам портового.

– Гроб, массивный, черного цвета, – записал портовый и боязливо, с явным смущением взглянул сначала на гроб, потом на моряков, на Роберта, и под конец на капитана, выбирая, кому лучше задать следующий вопрос. Выбор пал на капитана. – И… с мертвецом?

Капитан с горечью рассмеялся. Роберт поддержал его грустной и сдержанной улыбкой.

– С мертвецом.

– Другие грузы есть?

– Единственные грузы, которые я привез в Калледион, перед тобой, – капитан указал на Роберта и черный гроб.

– А вы, милорд, на корабль не вернетесь?

– Я? Да ни за что! – поморщился Роберт.

На этом вопросы закончились.

Близ порта в рядок выстроились извозчики. Роберт выбрал самую чистую и крепкую повозку и спросил:

– Сколько до Мейфора будет?

Извозчик назвал цену. Роберт кивнул, не торгуясь, и вынул увесистый кошелек. Он выдал извозчику внушительную горсть монет, обещав дарить столько же каждый вечер в пути и еще двойную горсть, когда доберутся до Мейфора. Извозчик просиял от щедрости господина.

Пока моряки грузили гроб в повозку, Роберт сердечно поблагодарил капитана и пожал ему руку: вместе они плыли сначала от Дакхаара до Заморья и затем сразу же от Заморья до Калледиона. Но о том, что они из Дакхаара, оба молчали. Во-первых, калледионцы недолюбливали дакхаарцев, во‑вторых, Роберту по некоторым причинам никак не следовало иметь связь с Дакхааром.

«Поезжай в Калледион, больше никто не посмеет тебя тронуть, – вспомнил Роберт слова Анны Мельден, необыкновенной женщины, которая стала ему крестной матерью, не менее, а может, даже более любимой, чем родная. – И придерживайся легенды».

– Приятель, ожидай гостей, – сказал капитану Роберт. – Они придут к тебе сразу, как я доберусь до Мейфора, если не раньше. Легенду нашу ты знаешь.

Капитан сдержанно кивнул. Роберт сел в повозку с гробом, в котором лежала его мать, и с чувством горести, но в то же время облегчения, погладил блестящую черную крышку. Повозка тронулась.

Вслед за повозкой, отчаянно маша руками, к дороге выбежал портовый.

– Милорд, стойте, ваше полное имя! – истошно закричал он, чем привлек к себе и к Роберту внимание всего порта.

Роберт попросил извозчика остановиться. Портовый облегченно вздохнул и, прижимая к груди записную книгу, быстрым шагом приблизился к повозке.

– Милорд, вы не назвали свое полное имя, – повторил он.

– Записывай, приятель, – громко и отчетливо, чтобы все слышали, произнес Роберт.

Портовый с готовностью поднес перо к книге.

– Роберт юн Реймстон, – назвался гость.

– Как король? – неуверенно уточнил портовый.

– Именно, как король.

Роберт открыл крышку гроба и явил свету осунувшееся и бледное, но все еще красивое лицо матери. Запахло душистыми бальзамами. Она умерла на корабле незадолго до прибытия в Калледион, и корабельный врач натер ее благовонными веществами, которые помогали сохранять тело таким же, как при жизни.