Глава третья
Волчишка первый раз ушёл со своей полянки без папы и мамы. Когда идёшь куда-то один, деревья становятся строже, а тропинки – запутаннее. Волчишка принюхался. Он многое ещё не умел, но ловить запахи у него получалось замечательно. Наверное, потому, что никто ему никогда не говорил: не нюхай этого, это опасно, заткни нос!
Сильнее всего пахло домом. Но Волчишка встал на цыпочки и смог уловить, как пахнут тополь у голубого ручейка, гриб на Пёстрой опушке, лещина на Ореховой полянке. Запахи перемешивались, и получался новый – запах последнего дня лета. А через минуту у последнего дня лета появился голосок.
– Привет! – сказала Рыжица. – А ты не знаешь, что говорит ручеёк на Голубой полянке?
Маленькая Рыжица стояла на тропинке и улыбалась.
– Все ручейки журчат одинаково: буль, буль, – ответил Волчишка.
– Буль, буль – и всё? – удивилась Рыжица. – Нужно будет ещё раз сходить послушать. А что такое «пожелтить», ты тоже знаешь?
– Нет, – признался Волчишка, – я ещё маленький.
– Ты маленький? – удивилась Рыжица и померилась с Волчишкой. – Ты в три раза больше меня!
– А ты кто? – Волчишка не читал утреннюю газету и не знал про Рыжицу.
– Все говорят, что я – Рыжица, – ответила она. – И я с этим согласна! А больше я пока ничего не знаю.
– Ничего?
– Ничего!
– Вот это да! – Волчишка с удивлением посмотрел на Рыжицу. А она будто и не расстраивалась, что ничего не знает.
– А я – Волчишка, – представился он, и Рыжица сразу стала знать о лесе больше. Она кивнула, беззаботно улыбнулась новому знакомому и опять спросила:
– А можно мне пойти вместе с тобой?
– Я не просто так гуляю… – признался Волчишка. – Я хочу какое-нибудь важное дело сделать. Я даже из-за этого из дома ушёл. Дома все важные дела родители переделали…
– Как это – ушёл из дома? Разве лес – это не твой дом? – удивилась Рыжица.
Волчишка подумал об этом, и деревья сразу стали не такими строгими. Он радостно кивнул. Конечно, лес – это дом. Он дома! И одно дело он успел сделать – встретить Рыжицу.
И они пошли. Поздний Волчишка и ранняя Рыжица. Серебряные паутинки прилипали к их носам.