Наука чудес

– Норд же ненавидит собак.

– Вот именно, – холодно хмыкнул Гальего.

А Сакс белозубо улыбнулся и открыл передо мной дверь:

– Не обращай внимания! – Цыкнул на друга и снова расцвёл в улыбке: – Кстати, лично я очень люблю собак. Поспеши, не стоит опаздывать на урок к Ридерику. Особенно если это твоё первое занятие.

Я разглядывала девушек, которые шушукались у окон, смотрела на их красивые рубашки и невольно поглаживала свой старенький жилет, да одёргивала клетчатую юбочку, которую за ночь сшила мама. В прошлый свой визит я примерно запомнила, как одеваются в этой школе, но разумеется, было заметно, что на мне подделка. Упрямо сжала челюсти: но я-то не подделка! И докажу, что достойна учиться здесь. Пусть косятся. Пусть обсуждают. Не опущу головы…

И тут же об этом пожалела, ибо споткнулась о порожек и головой вперёд влетела в класс. Врезалась во что-то мягкое и под всеобщий смех быстро выпрямилась. Пролепетала:

– Извините, я не нарочно…

Да так и застыла с открытым ртом.

– Снова ты?! – потирая ушибленное моей твёрдой макушкой своё мягкое место, несчастным голосом спросила Руфина. – Совсем жить надоело?

– Ой, а у тебя ни пятнышка, – обрадовалась я. – Всё отмылось!

– Исправить вернулась? – грозно надвинулась Руфина. – Мало того, что испортила мне вечер, так ещё и в школу пробралась? Что тебе ещё надо?!

– Нет же, – смущённо проговорила я и, оглянувшись на улыбающегося Сакса и хмурого Гальего, поняла, что помощи в этот раз не будет. Надо выпутываться самой. И решительно проговорила:

– Прости, пожалуйста, я не хотела портить тебе платье. Просто тогда испугалась очень, потому что ты выскочила на встречную полосу…

– Что?! – взревела девушка. – То есть ты меня сейчас обвиняешь?

– Не обвиняю, а объясняю, – попыталась оправдаться я. – Извини за сферу. Я рада, что ты не очень пострадала…

– Не очень пострадала? – поражённо ахнула Руфина и обернулась к классу: – Эта пустышка отбила моего парня, унизила меня на вечеринке и ещё смеет радоваться! Как мне с ней поступить?

Когда в её руке оказалась палочка, я не поняла, но, заметив движение, словно Руфина вырисовывала что-то в воздухе, испуганно пискнула и, рухнув на пол, закрыла голову руками. Услышала пронзительный визг и, когда установилась мёртвая тишина, приподнялась.

Руфина, остолбенев, смотрела перед собой, а её одежда снова была в чернильных кляксах. Видимо, перепугавшись грозы, – или что там на меня хотела наслать Руфь, – я снова создала сферу. Чёрную, разумеется! И естественно, она взорвалась над головой моей соперницы.

– Ой, – виновато пробормотала я. – Прости! Я не хотела…

Глаз Руфины дёрнулся так, словно девушка мне подмигнула, а рот некрасиво перекосился, но магичка смогла выдавить лишь невнятное шипение.

– Некоторых людей жизнь ничему не учит, – саркастично покачал головой Сакс и, щёлкнув вздрогнувшую Руфину по носику, усмехнулся: – Запомните на будущее, детки, не стоит приглашать Беду на праздник Хеллоуин! Бедняжка так перепугается, что в доме наверняка не останется ни одних чистых трусов!

– Каракатица! – зло выкрикнула Руфина. – Кальмарище чернильное! Чудовище гадкое! Ты просто ужасна!

И бросилась к выходу, где ей путь преградил невысокий мужчина с аккуратной бородкой на широком лице. Он мог бы показаться обаятельным, если бы не царапающий взгляд маленьких чёрных глаз. Руфина тут же застыла и, опустив голову, плаксиво проговорила:

– Учитель Ридерик, в класс пробралась пустышка и напала на меня! Вызовите охрану!

Мужчина окинул девушку заинтересованным взглядом, затем посмотрел на меня, и даже захотелось спрятаться за Сакса, лишь бы избежать неприятного – как наждачкой по коже! – внимания учителя.

Ридерик усмехнулся и проговорил:

– Пустышка пробралась в закрытую магическую школу и напала на ученицу? Где-то это было, да… Во вчерашней жёлтой прессе. Ты уверена, Руфина, что твоих родителей обрадует имя дочери на страницах подобного издания?

Руфь покачнулась и, обхватив себя руками, побелела, как мел, даже продолговатые чернильные пятна на её коже стали темнее. Я помотала головой, избавляясь от ассоциации с полосатым копытным, и выступила вперёд.

– Здравствуйте, учитель Ридерик, – громко и спокойно проговорила я, хотя в животе всё жгутом скрутилось от ужаса перед магом. Я нутром чувствовала, что этот человек опасен, но сбежать не могла. Мне и самой хотелось стать опасной, чтобы перестать быть… собачкой. – Меня зовут Виктория, я новенькая. – Бросила короткий взгляд на зло сжимающую кулаки Руфь и добавила: – И я не пустышка, а маг!

– Виктория? – равнодушно переспросил учитель.

– Разве тебя не Беда зовут? – удивлённо шепнул Сакс.

Лицо Ридерика тут же расплылось в хищной улыбке:

– Ах, Беда! – В предвкушении потирая ладони, учитель прошёл к своему столу и кивнул: – К доске!

Я смотрела на учителя, а в груди медленно и неприятно разливалась холодная волна разочарования.

– Вот так? – хмыкнул Ридерик и ещё раз взглянул на доску: – Уверена?

Я молча смотрела в его тёмные глаза и боролась с захлестнувшим ощущением обмана. Не может быть, чтобы обучение в нашей обычной благотворительной школе и этой закрытой магической было одинаковым. Просто нереально! Но обернулась на доску и при виде тех же формул и расчётов, которые так и не удалось освоить у Тода, совсем сникла. Лишь пробормотала:

– А где же волшебство?

Ридерик снова оцарапал меня своим колючим взглядом и вынул тонкую полупрозрачную узорчатую палочку. В классе установилась такая тишина, что голос Сакса прозвенел неожиданным колоколом:

– Учитель, не надо!

Ридерик резко развернулся к блондину, а парень поперхнулся и, едва откашлявшись, почти сполз под парту от одного лишь взгляда мужчины. Я непонимающе смотрела на учителя и, покручивая в пальцах крошащийся мел, пыталась понять, что происходит.

– По промежуточному листу я вижу, что у новой ученицы отличная оценка по контрольной работе, – задумчиво покосился на свой стол Ридерик. – Не могу же я усомниться в беспристрастности коллеги Тода из благотворительной школы?

Я невольно сжалась. Ощущение растущей опасности угнетало. Особенно дезориентировало, что я понятия не имела, откуда придёт беда. А вот для магов, похоже, это не было загадкой. Многие смотрели на меня с заметным сочувствием, что настораживало ещё больше. Не так давно, после выброса чёрной сферы, я не знала куда деваться от осуждающих взглядов. Ридерик тяжело вздохнул и постучал кончиком палочки по доске:

– Итак, последнее слово, Беда. Ты уверена в ответе?

Разумеется, нет! Но не могла же я признаться в этом? Стоит только сказать о том, как я получила «отлично», и это не просто поставит под сомнение мой перевод, но и может ударить по Норду. Конечно, он действовал по приказу директрисы… Ох, как же мне быть? По всему выходит, что Ридерик не знает об этом. Я с тоской посмотрела на доску, но всё равно не знала, как решить поставленную задачу иначе. И почему я отмахивалась от предмета Тода? Горько усмехнулась – надо было не любоваться учителем, а слушать его!

– Уверена, – кивнула я обречённо и, услышав судорожный вздох Сакса, поняла, что подписала себе приговор. Только какой?

– Но зачем вам палочка? – не смогла сдержаться я. – Это же обычная задачка, а не магия!

Ридерик коротко усмехнулся и постучал палочкой по доске, словно указкой.

– Видишь это уравнение?

Я кивнула.

Учитель скользнул кончиком палочки ниже.