Тайны Магсквера. Академия Магсквера

Тоня болезненно скривилась, глядя, как подруга прихорашивается перед зеркалом. Оля была очаровательна, но сероватые подпалины, залёгшие под синими глазами, предательски выдавали её чрезмерную привязанность к сладким иллюзиям психомага Игоря. Тот ещё гад! Тоня довольно фыркнула, вспомнив, как он завизжал, когда она проткнула его кисть карандашом. Гоша обманом пытался очаровать её и подсадить на розовые сказки, от которых млеют все девчонки Обливино. Разумеется, за деньги!

С тех пор психомаг называет её мастером, словно Тоня окончила Академию Магсквера и теперь тоже маг. И это было приятно, ох, как приятно! Ведь до этого случая невысокую худощавую девочку с метёлкой вместо волос никто даже не замечал. Дюжина брыдких котов!

Настроение улучшилось, и Тоня медленно сползла с кровати. Подхватив стакан, она босой ногой растёрла лужу на полу. Само высохнет! Напевая одну из любимых песенок, она направилась в ванную комнату. Стараясь не смотреться в зеркало, сразу залезла под душ. Вчера, после пожара, она по-быстрому вымылась, чтобы избавиться от запаха гари, но сил высушить волосы уже не оставалось. А значит, сейчас у неё на голове, как минимум, воронье гнездо. Увы, непослушные волосы с детства доставляли Тоне много неприятностей. И лишь долгое расчёсывание после душа помогало хоть как-то справиться с ними.

Покончив с этим утомительным делом, Тоня отметила, что головная боль тоже поутихла. Она с интересом покосилась на синюю почтовую коробку с кучей штампов. Интересно, что же за обнову прислала ей тётка Оли? Впрочем, Тоня не поверила подруге. Той просто не понравилась одежка, и она сразу решила передарить её своей неприхотливой соседке по комнате. Так было уже несколько раз, и Тоня, испытывая стыдливую радость, запустила руки в коробку.

Пальцы уткнулись в мягчайшую ткань, и из коробки показался тёмно-изумрудный свёрток. Пахнуло дорогими духами, которыми пользовалась дочь Олиной тётушки. Конечно, одежду даже не потрудились постирать, а сразу отправили бедной родственнице в далёкое поселение. Но Тоня готова была закрыть глаза и на это.

Она подняла руки, платье развернулось, и сердце Тони болезненно сжалось.

– Униформа Академии Магсквера! – потрясённо ахнула она.

И, затаив дыхание, прислонила платье к своему телу. Оно было явно велико и в ширину, и в длину, но Тоне было всё равно. Она с трудом сдержалась, чтобы не надеть его прямо сейчас. Разумеется, Оле оно не понравилось. Подруга предпочитала романтичные рисунки, яркие цвета и фривольные оборочки. А единственным украшением платья строгого покроя был вышитый герб Академии.

Прижав к себе вожделенное платье, Тоня медленно обвела взглядом их комнату. Старый платяной шкаф с покосившейся дверцей, где хранились наряды Оли. Две продавленные койки, мятая, переделанная из старой простыни занавеска на окне. И качающийся стул, на котором лежит аккуратная стопка её вещей. Эта жизнь, наполненная болью и лишениями, почти ничем не удерживала её. Единственное, почему Тоня до сих пор не уехала из Обливино, была её нежная привязанность к Николаю.

Тоня вздрогнула и поспешно сложила платье. У неё есть всего час перед работой. И если она опоздает, то сможет встретиться с Колей лишь в следующий вторник, когда парень вернётся из лесного посёлка. Единственное платье после вчерашнего нужно отстирывать от копоти. Тоня уныло покосилась на дурно пахнущую тряпку в углу и, вздохнув, двумя пальцами отнесла грязную одежду в ванную. Открыла ржавый кран (вода весело звонко ударилась о железное дно ведра) и замочила платье до вечера. А мысли её плавали далеко.

И зачем Николай пошёл на эту работу? Странно, ведь ассистентом школьного учителя он получал достаточно, чтобы оплачивать комнату в общаге школы и нормальное питание. Лицо Тони озарила смущённая улыбка. Втайне она надеялась, что Коля сменил работу, чтобы накопить денег и сделать ей предложение. Они встречаются уже полгода, и Тоня всё больше привязывалась к парню. Коля стал солнцем в её жизни, единственным, что помогает ей смириться со смертью мамы, с бедностью и положением недомага, которых вдали от Магсквера все ненавидели и боялись.

Тоня посмотрела на себя в зеркало и вздрогнула. Всё-таки вчерашнее происшествие оставило след на её лице. Огромные зелёные глаза словно стали ещё круглее, а щёки совсем провалились, отчего Тоня стала похожа на голодную сову. Застиранная майка висела на её хрупком теле мешком и не скрывала излишне тонкие ноги. Тоня невольно вздохнула: мама всегда называла дочь красавицей. Говорила, что в Магсквере ей парни прохода бы не давали. Но Тоня ненавидела свою внешность. Здесь, в Обливино, мужчины ценят пышность форм и высокий рост. А её дразнят тощей пигалицей…

В чём же ей пойти на свидание с Колей? Взгляд Тони снова скользнул к зелёному платью. И пусть оно не по фигуре, но всё равно это лучше, чем вещи, которые годятся разве что на половые тряпки. Майка плюхнулась прямиком в мокрое пятно на полу. Тоня осторожно просунула голову в горловину платья и с трепетом разгладила мягкую ткань на своём теле. Скорее всего, это зимняя форма, сейчас в платье жарковато. Но изумрудный цвет так шёл к её зелёным глазам, что Тоня готова не снимать платье даже на ночь! Она провела пальцами по выпуклой бордовой вышивке на груди. Герб Академии Магсквера. Колечко, подаренное вчерашним магом, очень подошло бы по цвету и сделало бы образ завершённым.

Тоня опустилась на колени перед своей койкой. Руки её несмело скользнули под матрац, а пальцы нащупали небольшой свёрток. Сердце Тони забилось быстрее, когда она вытащила на свет пачку денег, кольцо и визитку. Вчера, в кутерьме, никто и не заметил, как официантка забрала со стола в вип-зоне деньги костромагов. Спазм сжал горло Тони, сердце затрепетало от страха. А вдруг всё-таки её кто-то видел? Те парни, казалось, были без сознания и не могли заметить её действий. Но Тоня так мало знала о магической силе. А что если они могут отследить её?

Не смея примерить кольцо, она поспешно замотала всё старой тряпкой и снова сунула под матрац. Поднялась и решительно отряхнула платье. За дверью послышались голоса, что-то рухнуло, и раздалась брань. Сердце Тони ёкнуло, она вновь запустила дрожащие руки к схрону. А вдруг кто-то войдёт? А если, пока она будет работать, Оля найдёт пачку и спустит всё на пустые иллюзии? Подруга уже не раз воровала деньги, и Тоня не могла позволить подлому психомагу обогатиться за её счёт.

Тоня решительно сунула свёрток в холщовую сумку и вышла из комнаты. Привычно закрыв дверь на засов, она поспешила по узкому коридорчику мимо приоткрытых дверей. Слева раздавался богатырский храп, а справа сквознячок доносил аромат свежеприготовленной каши. Тоня сглотнула слюну и устремилась к лестнице. Старые проржавевшие перила трогать было опасно, и Тоня внимательно смотрела себе под ноги. Несколько месяцев назад, когда прямо под ней раскрошилась ступенька, она сильно упала и пролежала у магдока целых два дня. А потом приходилось несколько недель отдавать ему долг, питаясь объедками в «Весёлом карлике».

На улице Тоня вздохнула свободнее. Солнышко пригревало ей плечи, а лёгкий ветерок приятно играл с её волосами. Тоня весело потопала в сторону школьного общежития, где всё ещё проживал Николай. Под ногами её весело скрипел гравий, а из ближайшей булочной доносился дразнящий аромат свежей выпечки. В животе её забурлило, и Тоня прикусила губу, а рука невольно коснулась сумки. У неё же есть деньги! Почему бы не позавтракать? Но тогда она упустит возможность повидаться с Колей.

Тоня тоскливо посмотрела на весёлого толстяка, раскладывающего свежий хлеб, и сглотнула слюну. Взгляд этого улыбчивого мужчины, всегда радушно встречающего покупателей, остановился на ней. Булочник вдруг замер, а лицо его смертельно побледнело. Мужчина невольно попятился, и Тоня удивлённо огляделась, пытаясь понять, что же так напугало добродушного булочника. Но вокруг никого не было.

Булочник наткнулся на прилавок и осел, словно перебродившее тесто, а на его пышный белоснежный колпак градом повалились маленькие булочки, оставляя на его бледном лице разноцветные кляксы глазури. Тоня растерянно моргнула и поспешила к общежитию. Сердце её часто забилось. Почему же булочник так сильно испугался её?

Она повернула за угол, и впереди замаячил деревянный шпиль башни здания школы, до общаги оставалось совсем немного. У них с Колей будет минут двадцать, чтобы поболтать… и поцеловаться. Тоня смущённо зарделась, а сердце её стало биться ровнее.

Как вдруг из подворотни выскочили мальчишки, самому старшему из них на вид было лет десять. Они начали кричать:

– Убийца! Стихийница!

Тоня растерянно замерла на месте и машинально подняла руки, закрываясь от летящих камней, которые кидали в неё противные мальчишки. Но один камень попал в цель, и лоб Тони взорвался от боли.

– Да что происходит?! – закричала она и коснулась лба.

По носу уже стекала тёплая струйка крови, а из глаз брызнули слёзы обиды. Пальцы Тони сложились определённым образом, и с её кисти сорвалась фиолетовая сфера.

Мальчишки испуганно отпрянули, самый длинный, с крысиными зубами, случайно наступил на товарища, и тот заверещал, словно поросёнок. Сфера рассеялась фиолетовыми брызгами, а Тоня побежала к общежитию. Из глаз её текли слёзы, а сердце трепетало от дурного предчувствия. Она обогнула здание школы, стараясь держаться в тени кустов. Может, Коля расскажет ей, что происходит? До тех пор Тоня не хотела попадаться никому на глаза.

Но дверь общаги оказалась заперта. Это означало, что внутри никого нет. Неужели она опоздала, и Николай успел уехать на лесную работу? Тоня растерянно опустилась на нагретые ступеньки, холщовая сумка легла ей на колени. Из глаз вновь покатились слёзы, а перед ней, на площадке, приземлились вездесущие голуби. Они разделились на парочки, курлыкали и миловались, словно ей назло. Тоня раздражённо прогнала птиц, и тут она будто услышала сквозь шелест крыльев своё имя. Когда голуби улетели, она прислушалась, и снова ей показалось, что кто-то назвал её имя.

Тоня вытерла щёки и поднялась, обрывки разговора доносились со школьного двора. Раздался ехидный смех, а затем шёпот продолжился. Тоня осторожно прокралась к кустам и пролезла в щель между колючими ветками. Листья щекотали её шею, а на плечо свалилась мохнатая гусеница. Стряхнув её, Тоня аккуратно развела ветки и вздрогнула. Под раскидистым деревом, на лавочке она увидела Колю, а на его коленях восседала какая-то девица с чёрными волосами. Её широкая спина была почти до пояса обнажена глубоким декольте, а пышные ягодицы, обтянутые короткой юбкой, свисали с худых ног Николая.

– Да-да, – мерзко захихикала она. – Магдок всю ночь не спал, столько пострадавших! Дюжина, не меньше. Она же психованная стихийница! Это все видели. А говорят, Тонька даже собой приторговывала…

– Я не знал.

Тихий голос Коли показался Тоне расстроенным, лицо парня было бледным, а взгляд потухшим. Девчонка же смеялась и качала ногами.

– Это наследственно, милый! Говорят, что мать Тоньки тоже была сексмагиней. Именно поэтому её с позором выгнали из Магсквера…

Тоня застыла, дыхание её замерло, а лицо опалило жаром. Перед глазами словно потемнело, и она резко выпрямилась, не обращая внимания, как ветки оставляют болезненные царапины на её руках.

– Не смей говорить о моей матери! – зло выкрикнула она.

Девица испуганно взвизгнула и опрокинулась на землю, ноги её задрались, словно у упавшего таракана, а её узкая юбка затрещала по швам и разошлась до красных трусов. Николай порывисто встал, лицо его побелело ещё больше, а бескровные губы шевельнулись:

– Тоня…

Но она не смотрела на парня, Тоня бросилась к девице и схватила её за чёрные волосы.

– Ева?! – вскричала она, поворачивая к себе испуганное лицо девушки. – Так вот кто распространяет про меня все эти гадости!

Ева взвыла от ужаса и боли, а её пухлые пальцы вцепились в руки Тони.

– Нет, нет! Это не я, – запричитала она. – Я лишь говорю, что слышала…

Тоня зашипела, прижимая голову соперницы к лавке:

– Вымой свой грязный рот, прежде чем говорить о моей матери, тварь! Поняла?

Ева закатила глаза, а на щеках её заиграл болезненный румянец.

– Да-да, – тараторила она. – Прости, прости…

Коля шагнул к ним, и его тёплая ладонь легонько коснулась плеча Тони.

– Отпусти её, – тихо сказал он.

Пальцы Тони невольно разжались, и она посмотрела на Николая снизу вверх. А в горле её словно застрял комок. Ева же вскочила на ноги и торопливо спряталась за спину Коли.

– Психованная! – завизжала она, держась за рубашку Николая. – Вся в мамочку! Иди трахайся за деньги в каком-нибудь другом городе, грязная шлюха! И не лезь к приличным людям.

Но Тоня не обращала внимания на её истеричные вопли, взгляд её был прикован к потухшим глазам Николая, и сердце болезненно заныло.

– Коля, – дрогнувшим голосом произнесла она. – Она же лжёт! Ты же не думаешь, что я могла… Это же мерзко!