Пойдем вместе? Пешком из Барселоны в Сантьяго-де-Компостелла

– Но неужели тебя ничто не держит в Барселоне? Работа, друзья, сам город…

«Ох, Хавьер, – промелькнуло в голове, – что могло бы там меня держать? Толпы туристов и высокие цены? Работа нелегалом и поверхностные знакомства? Или ни к чему не обязывающие отношения, которые затянулись на несколько месяцев?»

После глубокого выдоха я ответила:

– Одна моя подруга недавно по любви переехала в Страну Басков, а другая – вышла замуж, так что видимся мы редко. С работой, ты и сам знаешь, в Испании не так просто. А можешь представить себе возможности для иностранного студента? Их не так уж и много. И город… Я люблю Барселону. Знаешь, она похожа на красивую строгую женщину-учителя. Здесь можно прикоснуться к стольким культурам, познакомиться со многими людьми! А море? Конечно, уехать от моря нелегко. Но все же этот город мне кажется слишком большим, слишком шумным, слишком популярным. Это город-слишком. Он так прекрасен, что и этого иногда казалось в избытке. Поэтому мне хотелось бы найти место, где было бы больше местного, нежели туристического.

– Знаешь ли ты такой город?

– Нет, Хави, не знаю. Но надеюсь, мне удастся его найти.

К вечеру мы пришли в Кастельноу-де-Сеана, где планировали остановиться на ночевку. В путеводителе была пометка, что за ключами и печатью надо идти в бар «Модерн». В недоумении мы остановились перед обветшалым домом с потрескавшейся светло-зеленой краской на стенах, на одной из которых висела табличка «Основано в 1932 году». Бар точно называется «Модерн»?

Внутри нас встретила крупная хлебная женщина с очаровательнейшей улыбкой. Она всплеснула руками, увидев нас.

– Паломники! Проходите, проходите скорей! Кидайте вон туда свои тяжелые рюкзаки и идите сюда, выпейте что-нибудь. Что вам налить?

Я несколько опешила от столь неожиданно теплого приема, но, спохватившись, попросила любимый вермут. Хавьер также взял крепкое пряное вино. Мне хотелось нырнуть в бокал, настолько пылало обожженное лицо. Посмотрев на себя в большое зеркало за баром, я заметила, что кожа с ушей начала облезать, а на носу стало на десяток больше веснушек.

Воздух был настолько раскален, что даже мухи не кружили над пустыми столами, за которыми по вечерам и выходным старики играют в домино. Из дальнего угла комнаты зала доносился шум телевизора.

Из кухни вышел высокий мужчина с длинными седыми волосами, которые красиво блестели серебром на солнце. Он посмотрел на нас поверх узких очков и широко улыбнулся.

– Обгорели-то как! Особенно ты, не испанка, – подмигнул незнакомец. – Меня зовут Монхе, а вот та красотка, – он указал на хозяйку бара, – любовь всей моей жизни, Роза. Добро пожаловать в Кастельноу-де-Сеана!

Монхе достал из кассы печать и ключи и протянул их Хавьеру.

– Это ключи от альберге. Как выйдете из бара, поворачивайте направо, а потом, после большой ели, – налево. Через пару метров увидите футбольное поле с белым домом. Вам туда, это альберге. Горячая вода есть, хотя, – он бросил быстрый взгляд на мое, цвета спелого помидора, лицо, – она, скорее всего, вам не понадобится. Как будете готовы, приходите сюда на ужин. Что вам приготовить? У меня есть собственный огород, на котором я выращиваю лучшие в округе фрукты и овощи.

Монхе достал из кармана телефон и начал показывать фото.

– Это вот баклажаны, они такие нежные! А тут помидоры. Смотрите, какие красивые и сочные! И собственный салат! Голова кругом идет от его аромата! И сыр, и чоризо… м-мм-ммм… Даже самому есть захотелось. Так что для вас приготовить?

Быстро переглянувшись, мы попросили что-то для вегетарианцев.

– Вегетарианцы? То есть вы не попробуете чоризо? Ну что ж поделаешь. Значит, будут прекрасные овощи на гриле, лучший салат из томатов и огурцов и запеченный картофель. И что-нибудь еще придумаю! Как же мне нравится готовить!

Казалось, что испанец никогда не перестанет говорить о еде.

– А вино? Вино-то вы пьете? Вы мне нравитесь, поэтому я достану для вас особенную бутылочку…

Роза с нескрываемой улыбкой слушала мужа.

– Все, дорогой. Отпусти ребят, а мы пойдем на огород. Пошли, пошли…

Альберге оказалась бывшая футбольная раздевалка. Три двухъярусные кровати, расставленные вдоль стен, небольшой душ, отгороженный от общего пространства тонкой клеенкой, и сушилка для одежды. Немного отдохнув и приведя себя в порядок, мы вернулись в бар на обещанный ужин.

Это был очень теплый от общения и улыбок вечер. К тому же Монхе оказался страстным фермером – новые блюда очень часто появлялись на нашем столе: политые ароматным оливковым маслом томаты, хрустящий домашний хлеб, запеченный до золотистой корочки картофель, посыпанный терпким розмарином, сочные овощи-гриль и прохладное легкое вино.

А Монхе все это время говорил и говорил. Но слушать его было настоящее удовольствие. Он рассказал, что родился в Стране Басков, и поэтому, как ребенок моря, еще будучи подростком, пошел работать на лодку. Моряком он побывал во многих странах мира. И самое яркое впечатление у него оставил Бангладеш. Лет тридцать назад во время остановки в порту Бангладеша Монхе, тогда это был молодой красивый парень, подарил бедной девушке на улице несколько литров молока. Пораженная щедростью, незнакомка приняла подарок и быстро убежала, не проронив ни слова. Но перед самым отправлением к лодке подбежала большая толпа. В ней Монхе заметил ту девушку, она словно пряталась за спиной некоего старика. Из-за длинной бороды и крепкой трости мужчина производил впечатление вожака. Он заметил на борту Монхе и знаком подозвал к себе. Ошеломленный баск вышел к незнакомцам. И тогда случилось нечто совсем невообразимое – старик подарил девушку в знак благодарности. Монхе попытался отказаться, но пожилой мужчина показал жестами, что семья обратно не примет дочь, она должна уплыть вместе с баском. Ему пришлось согласиться, поэтому он проводил девушку в отдельную каюту. На ближайшей остановке Монхе купил ей одежду, а после высадил в большом порту у знакомого капитана, который обещал заботиться о девушке как о родной дочери.

За окном было уже около одиннадцати часов, когда мы решили попрощаться с невероятными хозяевами бара «Модерн».

– Стойте! – запротестовал Монхе. – А как же десерт?

– В меня больше не влезет, – попыталась отказаться я.

– А у меня еще осталось немного места в желудке! – весело произнес Хави. – Для сладкого у испанца всегда место найдется. Что же это?

Роза вынесла другу шоколадный флан, украшенный сладкой клубникой. Хавьер, попробовав первый кусочек, от удовольствия закрыл глаза и прошептал: «Как же это прекрасно! Как вы приготовили его таким мягким?»

Монхе с Розой громкой рассмеялись и сказали, что ни за что не выдадут этот секрет. И на прощанье прекрасный баск подарил мне домашние нектарины и горсть черешни.

– Позавтракаешь этим и поймешь, с какой любовью они выращены. Доброй дороги, путешественники! Спите крепко!

День четвертый. Castellnou de Seana – Bell-lloc d'Urgel. Пройдено 19 километров

«Никто ведь не говорил, что будет легко»

t

– Оля, просыпайся. Уже половина шестого. Через пятнадцать минут нам пора выходить. Поднимайся.

После выпитой накануне бутылки красного вина да к тому же на грани солнечного удара открыть глаза казалось сложно выполнимой задачей. Однако я быстро поняла, что если мы выйдем поздно, насладившись еще часиком сна, то велика вероятность вновь перегреться под беспощадным летним солнцем.

Через пару часов мы пришли в город Моейрусса, где остановились для завтрака. Подсушенный хлеб с тертыми томатами и оливковым маслом и крепкий кофе. По телевизору в баре рассказывали о погоде («Такая жара последний раз была в Испании около 80 лет назад», – эмоционально передавал ведущий) и о коррупционном скандале (выяснилось, что президент подозревается в отмывании денег). После завтрака мы пошли посмотреть главную достопримечательность города – средневековый храм. Но, подойдя к воротам, расстроились, – большие деревянные двери были закрыты. Вдруг из-за угла вышел мужчина в высоких походных ботинках и направился к нам.

– Месса уже закончилась, ребят. Печати здесь не поставят. Но, может быть, вы хотите зайти?

– А разве так можно? Вряд ли только для нас откроют храм, – удивились мы.

– Подождите минутку. Я из мэрии, ключи хранятся у нас. Сейчас вернусь.

И действительно, вскоре мужчина вернулся с длинным ключом, который был размером с три мои ладошки! Мигель, так звали испанца, широко улыбаясь, объяснил, что замки в дверях не менялись с момента последней реконструкции, а это с 1802 года. Внутри нас ожидал золотой алтарь, от которого по расписанным стенам бегали солнечные зайчики.

Мигель рассказал о своей большой любви к Москве, русским машинам и к блинам.

– Это же невероятно, какой шумный город, похожий на улей. Постоянно суета, движение. Это настоящая энергия, которая, если честно, я не понимаю, как пополняется. Кажется, что люди никогда не спят, а машины чаще стоят в пробках, нежели ездят по дорогам. А еда! Какая же необычная русская еда! Борщ я, конечно, вряд ли еще раз попробую, но вот после поездки в Москву моя жена научилась печь блины. И теперь мы ими даже угощаем друзей здесь, в Мойерусса.

Попрощавшись с общительным испанцем, мы отправились в путь. С городком Бель-льок-де-Уржель нас разделяли всего километров пятнадцать. После пройденных дней это показалось легкой прогулкой, поэтому в ничем не примечательный город мы пришли рано, около двух часов дня. И к тому же после короткой ночи в футбольной раздевалке хотелось поскорей опустить голову на подушку и поспать.

«В этом даже птицами брошенном Макондо, в котором от постоянной жары и пыли было трудно дышать, Аурелиано и Амаранта Урсула, заточенные одиночеством и любовью…» вспомнились мне строки из любимого романа «Сто лет одиночества», как только мы пришли в Бель-льок-де-Уржель. Стояла настолько сильная жара, что, казалось, ее можно взять в руки. Горячий воздух обжигал ноздри, а пыль, принесенная слабым ветром с полей, ровным слоем ложилась на кожу в испарине. Окна белых низких домов были зашторены, чтобы лучи солнца не проникали во внутрь. Улицы пустовали, никто не решался выйти, только мухи лениво кружили над цветами.

Молодой болтливый парень из мэрии отвез нас в альберге на окраине. Одноэтажный домик словно был зажат среди таких же ничем не примечательных зданий – временные жилища для сезонных работников из Румынии и цыган. Между окнами натянули веревки, на которых развевались на ветру длинные юбки и разноцветные платки.

Внутри дома все походило на неряшливое общежитие: ванная с яркой ржавчиной, пластиковые вилки в кухонном шкафу и двухэтажные кровати, поставленные близко друг к другу. Пружины на кроватях потеряли былую упругость, из-за чего провисали в центре. На них сверху лежали старые тяжелые пледы. Но из-за усталости было все равно где спать, только бы сил немного набраться.

– Оля, почему ты позвала меня пойти с тобой всего на несколько дней? – внезапно спросил Хавьер, когда мы отдыхали перед ужином.