Ключ

– Я согласна, – неохотно уступила она.

Глава 20

Стоило рассказать им о том, что в мире пропадают дети от смешанных браков, как Ассо и Денис загорелись помочь. У Ассо, наверное, проснулся материнский инстинкт, а Денис, понятное дело, думал о том, что и его ребенок, еще не рожденный, попадает в зону риска. Сговорились на том, что сам Матвей отправится повидать мать девочки, с отцом которой он уже встречался; Денис, весьма кстати работавший на телевидении, попробует поспрашивать там, поскольку телецентр был как раз тем местом, к которому фейри тяготели: наверняка кто-то слышал, что дети исчезают, об этом не могли не сплетничать, хотя бы кулуарно. А Ассо он захватит с собой, там она точно найдет своих и тоже попробует что-нибудь выяснить. В долгий ящик решили не откладывать, поехали сразу же.

Отец пропавшей девочки обещал предупредить свою жену, что к ней приедет не полицейский и не следователь, а сыщик особого рода (и Матвей ничего не мог поделать с тем, что его упорно именовали сыщиком). Его ждали.

Во двор дома он въехать не сумел: путь преграждал шлагбаум, поэтому пришлось оставить машину ближе к проезжей части и дойти до подъезда пешком. Дом был небольшой, на каждом этаже всего по паре квартир, и подъездов всего три. Фасад здания переливался бежевым и коричневым, изгибаясь, как вымытая прибоем скала, и как-то сразу становилось понятно, что квартира здесь стоит немалых денег. На лестничных клетках с дорогой плиткой цвели и колосились разнообразные растения. Матвей только фыркнул про себя, вспоминая многочисленные подъезды людских домов, где ему приходилось бывать: жители и прохожие нередко путали их с курилками и общественным туалетом. Ну вот чего им не хватает, чтобы тоже устроить вместо помойки садик?

На этом месте Матвей, поднимавшийся по благоухающей лестнице, остановился и даже стукнул ладонью по полированным перилам. Ему надоело ловить себя на противопоставлении людей и кромешников, причем он то восхвалял, то критиковал и тех, и других. А все его проклятое положение «между», когда он всюду чужой. Кончится это когда-нибудь или нет? Он даже завидовал людям, не догадывавшимся о том, что рядом с ними живут существа иного рода, и считавшим их не более чем сказочными персонажами. На кромешников, которых вели суровые правила, он смотрел без зависти и без сочувствия: свободного выбора их никто не лишал, кто виноват, что чаще всего они подчинялись этим правилам и наступали на горло собственной песне, чтобы получать от жизни все блага?

Он сосредоточился на дыхании: вдох – длинный выдох. Не стоит чересчур сердиться на себя. Матвей точно знал, из-за чего волнуется сейчас на самом деле: ему предстоит разговор с женщиной, которая с ума сходит от тревоги за ребенка, и страшно дать ей ложную надежду. А еще в душе шевелилось поганое любопытство: как выглядит человеческая женщина, которую не оставил кромешник? Чем смогла удержать его на десять долгих лет? Чем она отличается от его собственной матери, которую Анатолий бросил гораздо быстрее?

Вот еще несколько ступенек, а он уже весь взмок, будто поднимался на вершину небоскреба. Это нахлынул привычный стыд. Теперь он, прихватив Матвея за шею, шепнул: ты опять думаешь, что мать виновата во всем сама, раз существуют женщины, которым под силу удержать даже кромешника? Опять предаешь маму, которая всю жизнь отдала тебе, ради того, кому до тебя нет дела. Ведешься на пустой блеск – и сейчас пытаешься выслужиться.

К счастью, нужная дверь уже совсем близко, и можно было временно отложить разборки с самим собой. Матвей с силой провел ладонью по лицу, стараясь придать ему нормальное выражение, и нажал на перламутровую пластину. Дверь открылась сразу.

Женщина была… обычной. Муж-кромешник, очевидно, не мог или не хотел делиться с нею магией, придающей молодость и лоск. Возможно, на нее повлияли тревожное ожидание и страх за дочь. Но женщина была вполне обычной, пусть и одетой дорого. Матвею было известно, что ее зовут Стелла.

– Здравствуйте, – начал Матвей, – я…

– Проходите.

Она отступила, пропуская его в квартиру. Махнула рукой в сторону кухни. На столе уже стоял пузатый заварочный чайник и пара чашек.

Матвей сел на табуретку. Хозяйка прошла к плите и долила в чайник кипятку, а потом села и стала внимательно изучать столешницу. У нее был усталый вид. Косметики на лице не было, но белые волосы ниспадали красивыми локонами. Стелла была в джинсах и легком джемпере персикового цвета, как будто готовилась в любой момент сорваться и бежать туда, куда ее позовут, если поступят известия о дочери.

– Простите, – начал снова гость, – на самом деле я не сыщик. Я просто хочу помочь вам найти дочь. Я задам вам несколько вопросов…

Глава 21

По дороге на телестудию Ассо отсиживалась на заднем сиденье машины и молчала. Не хотела вступать в диалог с Денисом, как он ни старался. Если честно, она уже почти перестала на него злиться, стоило понять, что он вовсе не равнодушно относится к тому, что наделал. Нежное русалочье сердце не могло не сочувствовать тому, кто мучается. Но пока он был первым встреченным ею мужчиной, который обидел жену-кромешницу, точно так же как во всех тех историях, на которых она росла, и потому Ассо дулась на него не только за его собственные грехи.

В машине было интересно. Она ехала в автомобиле только второй раз в жизни, а в первый раз – сразу после пожара, когда Матвей довез ее до дома Дениса – она была слишком ошеломлена, чтобы оценить поездку. Сейчас же Ассо вертела головой, пялясь на пролетающие мимо фасады домов и на остающихся позади самых разных мужчин, женщин и детей.

– Людей много, – сказала она наконец совершенно некстати.

Денис бросил на нее быстрый взгляд и вновь сосредоточился на дороге.

– Кромешников в наших краях гораздо меньше, – согласился он. – Они предпочитают столицы. Летят, как бабочки на свет. Туда, где деньги, туда, где слава.

– Почему Василиса не уехала?

Он пожал плечами и ничего не сказал.

– Потому что прошел год, как она вышла замуж за тебя, – ответила вместо него Ассо. – И она знала, что скоро будет ребенок. Куда она поедет беременная или с ребенком. А потом что?

– Потом что? В каком смысле?

– Матвей сказал, чтобы кромешника не затянул обратно собственный мир, он должен здесь заключить брак с человеком. А если брак заключен, рождается ребенок, таков закон. А потом что?

Денис не знал. Конечно, не знал. Что он знает? – он ведь человек. Ассо постановила спросить у Матвея. Не может же быть, чтобы кромешник на всю жизнь оставался связан с этим человеком, правда? Люди живут намного меньше. Они ограниченные. Они не способны понять… ничего.

– Можно же этот брак раззаключить, так? – уточнила все-таки Ассо.

Денис опять ответил не сразу. Видно, не хотел раззаключать брак с Василисой. Но, помолчав, проговорил сухо:

– Да. Когда люди друг друга больше не любят, они могут пойти и развестись.

– Ну и хорошо, – обрадовалась Ассо. – Вот только ребенок… Что там с ребенком тогда? Его же можно оставить потом жить с человеком. Конечно, можно. Наверняка так и делается.

– Наверняка, – странным тоном подтвердил Денис.

Они доехали до большой заасфальтированной площадки, где машин, как у Дениса и Матвея, было много, разноцветных, блестящих и неподвижных. Денис приткнул свою туда же, выключил мотор, обошел автомобиль и открыл дверцу, приглашая Ассо выйти. Поколебавшись, она подала ему руку и позволила себе помочь. Воздух все еще казался ей слишком сухим и острым, но она уже начинала привыкать.

– Это телецентр? – уточнила она, ткнув пальцем в ближайшую башню из переливающегося стекла.