Донна Ли. Рассказы и сказки для взрослых

Озаботились мудрецы – и такие открытия сделали!

Оказалось, что у лжи много градаций. Начиная с иллюзии лжи и самообмана до умышленной лжи огромных размеров с целью корысти.

– Как это – иллюзия обмана? – захотел узнать один мальчуган.

А у мудрецов на все градации было разъяснение.

– Иллюзия обмана – это когда человеку думается, что его обманывают. Ему говорят правду, а он не верит, потому что его так часто обманывали, что накопилась в нём тьма горечи и боли. Душа его закрылась серым облаком неверия, а ум всё видит с позиции жертвы, ждущей каждый раз подвоха.

– Ну, а тело? – спросил он. – Говорят же, что тело подсказывает.

– А тело-то от неверия пребывает в дискомфорте. Если приглядеться, то внутри там прячется напряжение, особо в груди и солнечном сплетении, плечики приспущены, лоб нахмуренный от мыслей мрачных, а глаза – тусклые. Потому что душа-то за облаком, вот пока и не светится огонёк в глазах. И что б человеку ни говорили, он не видит по-иному и не верит, пока серую тучу не прогонит. Сначала ж нужно на доверие настроиться, а потом тело слушать. Оно подсказывает только при правильном настрое. Ежели ты закрылся, разве подсказка пройдёт сквозь зажимы да затворы?

– А какая ещё бывает ложь? – расспрашивал мальчишка одного из мудрецов.

– Бывает ложь во спасение. Например, смертельно болеет человек, а ему про то не говорят, вселяют в него надежды всякие. Хорошо, если у хворающего силы есть: он верит подбадриваниям да мечтам своим – и поправляется! А у кого сил уже совсем нет, того полезнее спросить: «Как бы ты хотел перед Господом предстать – в мрачном и тусклом виде, или в свете благодарности за всё хорошее, что было в жизни?» Чтобы он осознанно выбрал, как уходить: в обиде, в злости, в желании мести, в сожалениях или всё-таки в благости? Потому как от этого его настроя будет зависеть этаж небес, на который он попадёт.

– А как быть с теми хитрецами на базаре, что зазывают, а сами некачественный товар втюхивают?

– Раньше с ними народ сам хорошо разбирался: поколачивали так, что потом слава дурная о том нечестивом купце по всему царству расходилась. А ежели сам царь про то узнавал, то обманщика везли на необитаемый остров. Пусть-ка там с обезьянами общается, раз не умеет видеть в каждом ближнем брата, а искру души своей не умеет в чистоте держать.

– А как люди жить-то привыкали без всякой лжи?

– А очень даже хорошо привыкали: всегда помнили о наказании и старались говорить то, что чувствуют и делать так, чтоб самому нравилось. Чтоб кривда не поселялась у них внутри. Продаёшь несвежее мясо – а ну-ка представь, что сам такое ешь, каково тебе?

Продаёшь одежду, шитую гнилыми нитками – представь, что купил себе такую радость, а она и омрачилась тут же, при первом размахе рук в пляске праздничной.

Печёшь хлеб с вредными для организма примесями – осознанно людям вредишь, а сам обогащаешься? На остров! Чтоб один там выживал и думу думал, зачем с пути сбился.

– Так неужто на всех островов хватило?

– Представь себе – хватило! Потому что то царство-государство посреди океана стояло, а вокруг него – островов полно, как камешков на берегу. Как только самые злостные обманщики были выдворены, остальным и вовсе расхотелось жизнь свою на лжи строить.

– Но жить из страха, помня о наказании – как-то это не очень…

– Ну, так давно это было. Люди страху боялись и привыкали к благочестию. Поселялась у них привычка к честности. А теперь-то кто ж не даёт – живи из радости быть честным с самим собой. Чувствуй себя, божий свет проявляющим, а не кривизну какую.

Давно это было. И я там был, в том царстве жил. Каждый слушал, да не каждый слышал, и не каждый был согласен. А совесть-то у всех разная, вот и судьбы выстраивались разные: кому на плаху, кому кулак с размаху, а кому тихая благодать и век горя не видать.

Сам выбирай, как тебе жить: честно али подловато-кривовато. Что внутри носишь, то в судьбе и получишь.

    10.11.2018

Сказка о неземном человеке

Жил-был на Земле неземной человек.

Ночами во время сна он улетал на свою родину.

Просыпаясь по утрам, он не помнил, где он был и что делал. Но он точно знал, что можно жить радостно, солнечно, на волне игривости. Вот как дети! И с таким настроем он шагал за порог своего дома.

А вокруг были серьёзные, хмурые лица. Люди всегда были чем-то озабочены или чем-то недовольны. Погружённые в свои мысли, все куда-то спешили.

Человек шагал по улице и пытался найти в людях то, что живёт вне времени. Он понял, что ищет нечто общее, соединяющее их, вневременное, и оно присутствует в виде солнечной искорки в глазах людей. Но прохожие научились опускать глаза, прятать взгляд, затуманивать ясность восприятия светозащитными шторками. Почему их научили этому? Почему их научили отгораживаться, а не радоваться общности?

И всё-таки человек находил эту искорку. В глазах детей! И тогда они мгновенно считывали друг друга на глубинном уровне счастья. В той глубине не нужны слова. Они взглядами понимали друг друга. Это было похоже на тихий восторг сообщества опят, растущих на одном пеньке. Или на радость яблок, наполненных соком жизни и растущих на одной яблоньке. Или на ощущение птиц, выпорхнувших из одного гнезда. Или на радость иностранца, встретившего в чужеземной стране своего земляка. Это было узнавание родства происхождения искорок из одного большого пламени.

Человек иногда грустил, что взрослые земляне растеряли ощущение радости бытия.

Сидя в парке, он задумался: когда и почему это происходит, и что сделать, чтобы люди вспомнили о своей солнечной искре.

И тут перед ним предстал седовласый старец с длинной бородой и проницательными глазами: «Я слышу твой запрос. Ну, так услышь ответ.

Все эти искры сами выбрали пройти этот путь – игру в забвение. Да, это жизнь со шторками на глазах и с замками на памяти. Почему? Потому что слишком скучно постоянно пребывать в одном и том же – даже если это счастье. Существо перестаёт воспринимать своё счастье, когда его не с чем сравнить. Рай не воспринимается раем, когда не знаешь ничего другого. А тут – такое путешествие по мирам многомерности! С опытами разных сценариев, в разных ролях и в разных обличьях! С возможностью бесконечного круговорота незавершенных уроков обид, разочарований, предательств, мести, прощения. С возможностью бесконечного поиска счастья, с поиском выхода из этой игры.

И когда звучит намерение на выход из игры, в личной ткани забвения начинают появляться просветы. И приходят инструменты очищения, и всплывают обрывки воспоминаний о настоящей реальности. И загорается огонёк в глазах как знак осознавания себя, знания «кто я есть». Ты уже знаешь состояние счастья, ты в позиции поиска выхода. Выход бывает индивидуальный и массовый. Создатели Игры постоянно её модифицируют, подогревая интерес проснувшихся доиграть в новых условиях, в состоянии осознанности. И разрабатывают вариант, которого ранее не было: массовый осознанный выход. Так что, играй пока в своё удовольствие и не переживай о спящих: их время ещё не пришло, они ещё с удовольствием играют в то, что выбрали. Когда они захотят проснуться, на их запрос им придёт ответ. Теперь я всё сказал» – и старец исчез.

Человек очнулся. Парк, лавочка, играющие дети.

Рядом девочка: «Дядя, мне не достать мячик, он закатился под ваши ноги». «Держи, вот твой мяч!» И такие открытые, сияющие глаза. Она с наслаждением играет и в мяч, и в жизнь.

Человек облегчённо вздохнул: не нужно хотеть, чтобы все вокруг стали счастливыми, не нужно пытаться пробудить спящих. Всё приходит в своё время.

И человек, взглянув на часы, пошёл в свой офис, где он работал по свободному графику, консультируя тех, кто просил помочь разобраться в ситуации, кто захотел быть проснувшимся, осознанным игроком.

«Когда нужна помощь – запроси, и ответ всегда придёт. И рядом окажется тот, кто сможет помочь лучше всего».

    13.11.2018

Сказка-быль о старом скульпторе

Жил-был один архитектор.

За свою жизнь он создал много проектов мостов, а после выхода на пенсию его потянуло заниматься скульптурой. Он лепил фигурки из глины, алебастра, высекал из дерева. Для него всё это было новым и интересным. Он с удовольствием осваивал новое для себя дело и увлечённо творил целыми днями, не замечая времени.

За много лет в его доме и в саду накопилось множество скульптур. Он дарил свои работы друзьям, соседям. Наступил момент, когда творений накопилось слишком много.

Скульптор стал предлагать свои творения школам, библиотекам, кинотеатрам. В благодарность ему даже выписывали премии, чтобы окупить расходы на материал.

А потом напала на скульптора грусть неземная. «Я ведь это делаю не ради заработка, а по желанию души. Всё, что задумал – сделал, пар своей страсти выпустил. Повторяться не умею и не хочу. И что теперь?».

И стали ему в голову приходить мысли о смерти. И стал он думать, что всё, что он делал, это такая ерунда по сравнению с вечностью и предстоящим неизвестным – тем, что за гранью человеческой жизни.

Он гладил своего пса и говорил ему, глядя в умные собачьи глаза: «Знаешь, дружище, всё в этом мире имеет конец. Пока я творил, мне было интересно жить. А теперь что-то тоска накатила. Дети играют в кубики, им интересно. Я вдруг понял, что мои увлечения – это были мои кубики, мои взрослые игрушки. Я наигрался. Что происходит с ребёнком, когда он наигрался? Он бросает игрушки и начинает капризничать. Мои капризы – это моя тоска. Что делает мама, когда ребёнок начал капризничать? Она его отвлекает или предлагает новую интересную игру. Мне уже не хочется играть. И нет уже давно мамы, которая утешит или отвлечёт. Что будем делать?»

Пёс что-то ответил, издав звук не то зевания, не то сопереживания. «Ясно: ты тоже не знаешь. Ну, тогда пошли спать».

И приснился ему сон. К нему в гости пришёл сияющий ангел, сел напротив и начал говорить: