Ревность и ее отсутствие

– Пока вы тут болтаете, – сказала она, наклоняясь к Елисеевой, – твой Вадим танцует с Аллочкой.

– Пусть танцует, – отмахнулась Надя.

– Я бы на твоем месте не была так спокойна. Алке двадцать девять лет, и она ни разу не была замужем. Вдруг положит глаз на твоего мужа?

– Да, прекрати ты, Женька! Прямо один раз потанцевали, и все, увела у меня Вадика твоя Алка! – всплеснула руками Надя.

– Ты не знаешь мою подругу…

– Тогда зачем пригласила ее, если она только и думает, как отбить чужого мужа?

– Дружим давно, неудобно обойти вниманием, – пожала плечами Баулина и отошла от подруг.

– Женька неисправима, – хмыкнула Ксения. – Мало того, что ревнует своего Стаса, так еще и тебя подстрекает!

– Да уж! Кстати, а с кем сегодня Ромашка?

– Отвезла к бабушке, – вздохнула Ксения. – Упирался жутко. Еще бы! Там ведь нет компьютера! Хуже! Там даже туалета в доме нет, надо на улицу выскакивать! Ну да ладно. В другой раз Шопинским подкину. Как там Варюша?

– В сад ходить не хочет, – нахмурилась Надя.

– Ну, это не беда, – рассмеялась Ксения. – Помнится, Ромка мой орал так, что вся улица сбегалась. А теперь другая проблема. В школу тоже ходить нет…

Ксения недоговорила, потому что до них донесся истошный вопль:

– Я тебе покажу, как к моему мужу прижиматься!

Последние слова утонули в звоне разбившегося стекла. Надежда и Ксения разом повернули головы туда, где танцевали пары. Разъяренная Женька вцепилась в волосы бедной Алле, та отбивалась от именинницы, как могла, а Стас и Вадим пытались растащить подруг. Наконец, Стасу удалось разжать пальцы супруги, которые впились в черные пряди волос, и он отволок отчаянно сопротивляющуюся жену в сторону. Подруги, не сговариваясь, вскочили со своих мест, и ринулись в центр событий.

– Пусти меня! – ревность, помноженная на алкоголь, рвалась наружу, и Женька бешено сверкала глазами: – Пусти! Я ей сейчас морду расцарапаю! Будет знать, как приставать к Стасу!

– Успокойся! – говорил ей Стас. – На сегодня хватит боевых действий.

Несправедливо оскорбленная Алка обиженно рыдала на груди у Вадима, ее утешала Даша. Надя бросилась к Женьке.

– Женя, ну что ты?!

– Пусти меня, – не унималась та. Впрочем, пыл ее понемногу остывал, она уже не так сильно рвалась из объятий Стаса. Выглядела именинница совсем не так, как в начале вечера: прекрасные волосы растрепались, тушь размазалась, а эксклюзивное платье было облито шампанским.

– Пущу, но только если обещаешь на людей не бросаться, – сказал Стас, ослабевая хватку.

– Хорошо, – недовольно буркнула Евгения.

Стас хорошо знал свою супругу, поэтому опустил руки с большой неохотой. Женька, едва почувствовав свободу, снова бросилась на подругу. Но достичь цели не успела: путь ей преградили Надя и Ксения, схватившие Баулину за руки, а тут и Стас подоспел сзади. Елисеева и Староверова уговаривали именинницу не хулиганить, а потом кое-как уволокли беснующуюся Женьку в туалет.

Закрывшись в «дамской комнате», подруги занялись Баулиной.

– Посмотри, на кого ты похожа, – укоризненно сказала Надя.

Женька покорно таращилась на свое отражение в зеркале стеклянным взглядом. Размазавшаяся косметика, растрепанные волосы – сейчас все ее мало волновало. В голове шумело: то ли от ревности, то ли от выпитого спиртного.

– Ну-ка, повернись ко мне, – скомандовала Ксения, вооружившись влажной салфеткой. Непонятно, каким образом она успела прихватить свою сумочку во всей этой кутерьме.– Вот, сейчас тушь со лба вытрем, и станешь опять красоткой.

– Зачем ты все это устроила? – выговаривала ей Елисеева. – Испортила праздник и себе, и людям.

– Отстань от нее, – резко оборвала подругу Ксюша. – Ей сегодня все можно, ее праздник. Как хочет, так и отмечает. Желает мордобой – Бога ради.

– Хорошо хоть охрана не успела вмешаться, – вздохнула Надя.

– Я думаю, персоналу не привыкать, – сказала Ксения, колдуя над лицом Женьки. – Небось, тут разборки и посерьезнее случаются. Перебрала, по ходу, наша Женька нынче.

– Женя, Жень, ты как? – поинтересовалась Надя.

– Б…, – вдруг матерно выругалась именинница, – а продавщица в магазине уверяла меня, что это американская тушь. Растеклась, как дешевая подделка с рынка.

– По-моему, все в порядке, – улыбнулась Староверова. – Так, сейчас немного припудрим, и именинница как новенькая.

– Ох, девочки, кажется, зря я это все устроила. Как же теперь Алке в глаза смотреть? – внезапно в Баулиной проснулась совесть.

– Придется каяться в грехах, – сказала Надя.

– Помиритесь, – поддержала ее Ксения. – Подруга она тебе или нет? А если подруга, то знать характер твой должна.

– Не знаю, что на меня нашло. Я как увидела, что Алка Стасика за шею обняла, да еще и бедром прижаться норовит, так меня всю аж передернуло!

– Может, тебе показалось? – предположила Ксюша.

– Я хоть и пьяная, но галлюцинациями пока не страдаю, – обиделась Женька. – Прижималась, я видела. И ведь постоянно мне говорит: «Ах, Женечка, твоя муж такой замечательный». Короче, сама виновата, – злобно закончила поток вырвавшихся откровений Евгения.

– Да уж, она могла бы быть поосторожнее, – согласилась Надя. – Тем более, если знает твое больное место. Кстати, что там разбилось?

– Бокал, – Евгения придирчиво разглядывала свое лицо в зеркале. – Выронила, когда в волосы ей вцепилась. А, это все мелочи, Стас оплатит.

В дверь туалета постучали. Следом раздался недовольный голос:

– Девочки! Ну сколько можно?

– Да-да, уже выходим! – крикнула Ксения.

– Женя, я тебя умоляю: держи себя в руках! – попросила подругу Надя.

– Да, Жень, на сегодня достаточно, – поддержала Елисееву Ксюша. – С Аллой пока не разговаривай, а завтра позвонишь и извинишься.

Когда они вернулись к столу, Аллы за ним уже не было. Выяснилось, что оставаться в кафе она не пожелала, вызвала такси и уехала домой.

– Ну что, ты в порядке? – сухо спросил Стас. Было видно, что он обижен на жену – все-таки, устраивая этот праздник, хотел, чтобы все прошло на «ура», а вечер был омрачен скандалом с дракой.

– Стасик, прости меня, пожалуйста, – Женя посмотрела на мужа взглядом побитой собаки. – Я не знаю, что на меня нашло…