Когда деревья станут большими, или Скрытые города

Рыжеволосая, плотного телосложения женщина почти сразу ответила:

– Как мне известно, пророчество имеет два ответвления. И неприемлемое сбудется, если бездействовать.

Взгляд Дилии остановился на Радьене, словно они были только вдвоём, и она заговорила, обращаясь только к нему:

– Если мы оставим всё как есть, вполне возможно, что станем очевидцами гибели тех, кого любим.

Лицо Дилии сделалось неподвижным.

– Хорошо, – подчёркнуто решительно произнёс Радьен. – Я могу быть полезен?

Глава 4

Темнело, дорогу освещали лишь огни догорающих костров. Ватула и Ронове подходили к воротам крепостной стены императорского замка.

– Дурацкий способ действий. Почему нам надо было вообще перемещаться в Дарту? Можно подумать, что другие способы передачи срочных сообщений больше не существуют, – недовольно пробормотала Ронове.

– Давай начистоту: я тебя просто не узнаю. В чём дело? – останавливаясь, спросила Ватула.

Подруга ответила не сразу, усердно избегая зрительного контакта.

– Я – внучка Халфаса, похоже, пришло время сказать тебе об этом. Все годы, что я его знаю, он твердил мне о предназначении, пророчестве, полубогах, героях и прочем. Я же надеялась, что это лишь бред старика. И вот, когда я зажила своей счастливой жизнью, не думая о войне и долге великого мага, это проклятье упало мне на голову. Всё изменилось, и, заметь, не в лучшую сторону. Мы на пути в новую жизнь, которая исключает всё, кроме грядущих сражений, неминуемых потерь и бесконечно тяжёлого долга.

Ватула бросила укоризненный взгляд на подругу и, втянув прохладный воздух носом, произнесла:

– И ты, моя подруга, говоришь мне, что являешься наследницей великого мага, только сейчас?

– Мне было нелегко хранить от тебя тайны, но я дала обещание, это меня оправдывает, – ответила Ронове.

Встретившись глазами с виноватым взглядом подруги, Ватула поспешила сменить тон диалога и спокойно поинтересовалась:

– Так, значит, ты унаследовала способности великого мага?

– Да, но великий маг – это не только способности, а ещё и годы учёбы и практики. Так что я не отвечаю требованиям и ума не приложу, как буду справляться с возложенными на меня задачами.

Тем временем они подошли к страже, и внучка Халфаса уверенным, даже властным голосом обратилась к двум сурового вида кёнам.

– Передайте императору, что к нему пришли из академии магии, у нас срочное послание от директора. – И Ронове, протягивая солдату чёрный камень, добавила: – Если увидите великого мага Халфаса, ему тоже скажите, что пришли Ронове и Ватула.

Солдат немного опасливо сжал в кулаке артефакт, кивнул и удалился.

Девушки остались снаружи, и Ватула, пользуясь ожиданием, обратилась к подруге:

– Прости меня, теперь я прекрасно понимаю, каково тебе сейчас. Ведь для меня это просто приключение, а тебе может сломать всю жизнь. Хотя, беря во внимание ситуацию, мы квиты. Ты, моя подруга, не сочла меня достойной доверия.

Ронове, слегка улыбнувшись, заговорила вполголоса:

– Допустим, однако сейчас мы должны думать о другом. Ведь первый шаг уже сделан, а если принять во внимание биографию легендарной Дилии, то несмотря на то, что она редко напрямую ввязывалась в сражение, война сама приходила к ней. Так что, выходит, чему быть, того не миновать.

Наконец появился стражник и предложил войти.

Ватула, шагнув за солдатом, приглушённо произнесла:

– Давай верить в лучшее, может, этот переполох и не является тем, чем кажется.

– Поживём – увидим, выживем – узнаем, – печально улыбаясь, ответила Ронове.

В лабиринтах чёрного замка Ватула почувствовала себя неловко; она не понимала почему, но ощущение было такое, будто она явилась незваной в священное место.

Они поднялись по ступенькам и оказались в просторном коридоре. Пахло какими-то травами и воском свечей. Стражник направился к ближайшей двери, девушки последовали за ним.

Ватула огляделась по сторонам. Кроме них, поблизости не было ни одной живой души. Провожатый, открыв дверь, проскользнул в помещение.

Внутри обе девушки рефлекторно встали в боевую стойку. Но в комнате никого не оказалось. Первым бросалось в глаза деревянное кресло, и только оно освещалось льющимся с потолка светом. В помещении было довольно темно, каменные стены плавно переходили в невысокий сводчатый потолок. В дальнем углу, недалеко от камина, стоял массивный секретер. Справа – словно нарисованная на холсте деревянная дверь, украшенная искусной резьбой. Самым главным атрибутом скромного интерьера, бесспорно, являлось узкое окно, по обе стороны которого располагались два гобелена. Сердце Ватулы бешено стучало, взгляд в растерянности скользил по комнате. Внезапно дверь, оказавшись вполне реальной, отворилась, и в комнату вошёл император.

Не дав им и рта раскрыть, он заговорил сам:

– Рад видеть вас, прошу – никаких церемоний. Вы принесли известие из академии?

– Да, ваше императорское величество! – почти хором отрапортовали пришедшие.

Император скривился и поправил:

– Радьен.

Ватула не могла сказать ни слова и просто протянула ему свиток.

Глаза Радьена резво заскользили по бумаге, и вскоре его лицо исказила тревога.

– Не думал, что сейчас… – покачав головой, словно размышляя вслух, сказал он, кидая свиток в огонь, и, кивком отпустив стража, продолжил: – Могу я узнать ваши имена?

– Я Ронове, это моя подруга Ватула.

– Ты – внучка Халфаса? – уточнил император, не спуская взгляда с Ватулы.

– Да, – подтвердила Ронове.

– Рад знакомству! Ватула, подойди ко мне ближе.

Девушка подчинилась, сделав шаг вперёд.

Взгляд императора скользнул по белой мантии, потом по светлым волосам и, наконец, остановился на её зелёных глазах. Очевидность того, что это не праздное любопытство, уже не вызывала сомнений.

– Ты похожа на мать, – вдруг произнёс император.

Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел Халфас. Перёд его балахона был мокрым и чёрным, похоже, от крови. Лицо старика источало тревогу. Он ахнул, когда увидел девушек, и поспешил к ним.

Старик вцепился внучке в плечо, схватил за руку и, словно проверяя, всё ли у неё на месте, воскликнул: