Последняя воля Мистера Эддингтона

С этими словами Эдвард ушел, а Летиция снова осталась одна.

Позавтракав, она нервно прохаживалась по комнате. Досконально изучив каждый ее уголок, в ящике стола Летти обнаружила поэтический сборник Роберта Бернса «Веселые нищие». Не найдя более интересного занятия, она удобно устроилась на кровати и принялась читать. Книга оказалась скучной и утомительной, и вскоре Летти уснула, не прочитав и десяти страниц.

Она так крепко спала, что даже не услышала стука в дверь. Эдвард тихонько зашел в комнату и подошел к кровати. На какое-то мгновение его взгляд замер на лице девушки. Оно казалось таким нежным и чистым, что сложно было оторваться. Для Эдварда было очевидно, что она не чья-то прислуга и не дочь фермера. На самом деле он еще вчера решил, что разрешит ей остаться до тех пор, пока не найдется кто-то из ее родственников или она все вспомнит сама. Он был груб с ней только потому, что хотел наказать за дерзость, и не более.

Эдвард легонько коснулся плеча Летти.

– Вот, я принес вам одежду подходящего размера и парик, – сказал он, как только она открыла глаза. – Так вы сможете выйти со мной в гостиную не вызвав никаких подозрений.

Эдвард вышел, предоставив Летти возможность переодеться, а когда вернулся, она все еще возилась с шарфом. Наблюдая за этим со стороны, он лишь с улыбкой покачал головой и подошел, чтобы помочь. Взявшись за концы шарфа, Эдвард оказался от нее в считанных дюймах. Глядя на герцога, Летиция не верила происходящему. Человек, портретом которого она столько раз восторгалась, сейчас стоял перед ней. Эдвард был почти на голову выше ее, чего она никак не могла предположить по изображению на портрете. Эти черные как ночь глаза, прямой аристократический нос, узкие губы и вьющиеся темные волосы, казалось, могли свести с ума кого угодно.

– Готово, – сказал он, нарушив минутное молчание.

Надев парик, Летиция стала совершенно похожа на милого молодого юношу.

– Ну вот, молодой человек, осталось лишь придумать вам имя, – сказал Эдвард.

– Как вам Лейтон? – быстро придумала Летти имя, которое более всего походило не ее собственное.

– Почему бы и нет, хорошее старинное имя, – согласился Эдвард. – Буду звать вас Лейтон Флемин.

– А вы не представитесь, – сказала Летиция. – Ведь я до сих пор не знаю вашего имени.

– Эдвард Гейлтсберг, герцог Изенбургский, – коротко произнес он.

– Рада знакомству, – улыбнулась Летти.

К этому моменту уже было около пяти вечера, и герцог предложил перед ужином спуститься в гостиную.

На этот раз Летти шла по длинным коридорам куда более уверенно, чем прошлым вечером, и тщательно осматривала интерьер. Повсюду горели свечи, хотя солнце только начало садиться. На стенах висели старинные картины, оригинальные ковры на полах, мебель явно ручной работы, расписные фрески на потолке. Все это она уже видела ранее, и оно совсем не изменилось. Все было почти так, как в музее, но чувство стало другим. Сейчас все эти предметы наполняла жизнь, как будто все они и каждый в отдельности излучали свое исключительное тепло и придавали дому определенный уют.

– У вас очень красивый дом, – сказала Летиция.

– Да, так и есть. При жизни матушка часто собирала множество гостей. Она любила устраивать балы, званые ужины и просто музыкальные вечера.

Теперь здесь редко кто-то бывает. Разве что приезжает моя сестра с мужем. Я же не собираю гостей, а чаще выезжаю сам.

– Так у вас есть сестра? – спросила Летти.

– Да, старшая. Вот уже пять лет как она вышла замуж и покинула этот дом. Она живет с мужем в сорока милях отсюда. Периодически мы навещаем друг друга. Вот, между прочим, ее любимая комната, проходя мимо библиотеки, – сказал Эдвард. – Маргарет с детства не могли оторвать от книг. Вторым же в списке ее любимых занятий была музыка. Несмотря на то, что лучшее фортепиано располагалось в музыкальной гостиной, Маргарет изо дня в день усердно музицировала в библиотеке. Можно сказать она практически жила в этой комнате.

– Не покажете мне ее? – попросила Летти.

– Конечно, – Эдвард галантно открыл перед ней дверь и предложил пройти. Первое, что бросилось в глаза, это старинный рояль.

– Прекрасный инструмент, – восхитилась Летиция, пробежав по клавишам тонкими пальцами.

– Вы, должно быть, отменно музицируете, раз так быстро сумели определить его качество, – заметил Эдвард.

– О, вовсе нет, – смущенно улыбнулась Летти. – Я вообще не умею играть, я сказала, что он прекрасен, руководствуясь лишь визуальным восприятием, а не с точки зрения звучания.

– А мне казалось, вы образованная молодая леди, – с сомнением произнес он.

– А что, все образованные леди непременно должны музицировать? – спросила Летиция.

– Я полагаю, что да, – ответил герцог.

– Ну что ж, прошу простить мое невежество, – не без иронии извинилась Летти.

Так за разговором они прошли через библиотеку и оказались в гостиной. В комнате было тепло и уютно. В камине потрескивал огонь, будто подзывал к себе поближе, наполняя всю комнату нежным желто-оранжевым светом. Посреди комнаты стояли небольшие диваны, разделенные дубовым кофейным столиком. На коврике подле огня лежал огромный пес. Мощное, мускулистое, не лишенное элегантности животное темного окраса, вызвало у Летти легкий испуг. Увидев хозяина, пес тут же подбежал к нему, но при виде Летиции насторожился и злобно посмотрел в ее сторону.

– Все нормально, мальчик, – успокоил его Эдвард, погладив по голове, и присел на диван. Пес тотчас уселся рядом, положив голову на колени хозяину.

В это время Летти заметила стоящий рядом шахматный столик.

– Возможно, я и не образована музыкально, – сказала она, – но в шахматах буду сильным соперником. Не хотите рискнуть?

– Это вызов? Вам не обыграть меня, – ответил он и пересел к ней за шахматный стол.

Собака не отставала от герцога ни на шаг и тут же, как верный страж, села по правую сторону от него.

– Похоже, ваш пес вам очень предан, – заметила Летти, посмотрев на собаку, неподвижно сидящую подле хозяина.

– Да… – Эдвард задумался. – С этим псом связана довольно загадочная история. Его зовут Корсо. От названия породы кане корсо, – пояснил Эдвард.