Бэд бит

А остались ли способные противостоять? Только особое свойство духа ещё держит оборону в умах, населяющих этот мерцающий мир…

…И вдруг она сегодня почувствовала, как ей хочется всем сердцем попросить прощения, проявив это самое особое свойство духа. Ведомая лишь интуицией, она шла, будто вёл её кто-то за руку. Не обращала внимания на грязь под ногами. Подойдя к могиле, засмотрелась на свежие цветы, красные и жёлтые, они словно подчёркивали глубину скорби этого печального пристанища. Положила свой скромный букет, перекрестилась, присела на аккуратную, с любовью сколоченную скамейку. Слова сегодняшней проповеди так затронули душу, что она ещё долго оставалась под впечатлением.

Заметив вдали высокую темноволосую худую женщину, узнав её, Инга Витальевна засуетилась, поднялась со скамейки и спешно направилась к выходу. Сердце заколотилось.

«Малодушна, малодушна… Прости, Господи!». Ноги предательски несли её отсюда, и Инга Витальевна очнулась уже на улице города, по которой по-прежнему спешили куда-то угрюмые люди.

Что говорил на службе батюшка? Надо бороться со своим малодушием. Надо бороться! Он говорил: «Мы должны бдительно всматриваться в глубину своей внутренней жизни, прозревать движение своего сердца, чтобы никаким образом грех предательства не мог созреть в нашей душе. Всемилостивый Господь, простивший Петра, и нас прощает – и малодушие наше, и окамененное нечувствие, и слабость нашу. Он простирает к нам Свою руку и даёт возможность преодолеть грех и неправду. И да поможет нам в этом Господь. Помоги, Господи!». Инга Витальевна спешно перекрестилась три раза, глядя на крест, видневшийся сквозь голые ветви деревьев. Солнечный луч, внезапно отразившись на золоте яркой вспышкой, вселил в измученное сердце женщины слабую надежду. Такие резкие перепады настроения пугали её, но ничего с этим поделать было невозможно.

* * *

Артур и Паша, как всегда после затянувшихся ночных бдений, валялись на кроватях. Артур откинул руки, и на его полном лице, повёрнутом к потолку, отобразилось презрение, адресуемое, видимо, менее удачливым соперникам. Накануне он выиграл немалую сумму в покер, и, видимо, его задремавший мозг переваривал это событие, давая волю воображению.

Паша заметил эмоции на лице товарища и с усмешкой отвернулся к стене, с чувством подоткнул подушку, подладив её под лохматую рыжую голову.

Тишину, на время установившуюся в их студенческой обители, нарушил громкий, и даже яростный стук в дверь. Мальчишки испуганно вскочили. Пашины рыжие вихры замерли в позиции удивления, словно многочисленные знаки вопросов.

В дверь ввалилась комендант Лиля Леонидовна. С каким-то остервенением она сжимала в руке свои круглые очки. За её могучей спиной виднелся милиционер-полицейский. Он строго представился вытянувшимся в струну студентам.

Ребята послушно «выворачивали карманы», показывая содержимое тумбочек, шкафа, даже достали чемоданы из-под кроватей, в которых ничего кроме зимних вещей не обнаружилось.

Анатолий Викторович, моложавый мужчина, достаточно цинично по ходу расспрашивал напуганных второкурсников о пропавшем товарище. «С кем дружил, употреблял ли наркотики, была ли девушка, как учился, что делал накануне», – на эти вопросы ответили. Но когда он спросил: «А у вашего Макса, случаем, крыша не прохудилась? Ну, инопланетяне по ночам его не навещали?» – парни напряглись.

– Нет, нормальным он был, – промямлил Артур.

– Ага, нормальным… Куда ж он делся? Вот так нормальный-нормальный, а потом вдруг бабушку с проломленной головой обнаруживаем, – человек в форме как-то странно хмыкнул, фуражка съехала набок.

– Вы на что намекаете? – Паша сначала удивлённо посмотрел на прислонившуюся к стене комендантшу, потом медленно перевёл взгляд на красный кулак представителя порядка.

– Ну-ка встань! – строго произнёс полицейский.

– За-за-зачем? – внезапно начав заикаться, произнёс, медленно поднимаясь со своей кровати, Паша.

– Затем! – мент грубо отодвинул парня и перевернул матрас. Под ним лежала новенькая колода карт. – А это что?

– Карты. А что, нельзя? – глуповато улыбаясь, спросил Артур.

– Можно, если осторожно. Во что играете?

– В покер, самую лучшую карточную игру, которой увлекаются многие известные люди, даже Валуев, – протараторив, Артур смотрел на стража порядка вытаращенными глазами.

– Валуеву можно. А вот вы, конечно же, на деньги играете, с друзьями ночи просиживаете. Так?

– Так, – пробормотал Артур, потом, очнувшись, замотал головой, – то есть не так. Мы на интерес играем. Ночью спим.

– Так я вам и поверил… – достав блокнот и, упершись одной рукой в коленку, страж порядка приготовился записывать. – Вот с этого места подробней. С кем играете, какие ставки. Рассказывайте.

– Ну, не знаю…

– Всё знаешь, давай конкретно! Когда последний раз играли на деньги?

В конце концов, парни «раскололись» и рассказали немало интересного…

* * *

– Ну как, ты ведь жаловаться собиралась. Пойдёшь?

– Да нет коменданта на месте, наверное, выходной у неё.

– И что бы сказала? Шумят… Ну и что? В общаге и чтобы не шумели…

– Слушай, но ведь это не гостиница. Уже кошмары каждую ночь снятся. Хожу на занятия не высыпаясь… А потом у них люди пропадают. Не мудрено.

– Что ты имеешь в виду?

– Да кто его знает, чем они там вообще занимаются! – Лиза даже вскрикнула от возмущения.

– Говорят, – Лера, наоборот, снизила тон до полушёпота, – у них милиция была. Обыск был. Так что теперь шуметь побоятся. Если что, можно сразу ментами пригрозить.

– Кто пригрозит, ты что ли? Как сурок спишь. Это я только мучаюсь.

– Ложиться надо раньше, а не с компом в обнимку до двух часов ночи засиживаться. А если надо будет, я ещё как пригрозить могу, не сомневайся!

– Остаётся надеяться на это. А то комендантше всё равно. Спит каждую ночь на посту как убитая, перестрелка случится – не проснётся.

– Да ну тебя, чего говоришь?! Какая перестрелка?!

– Да я так, к примеру…

Девушки поговорили и разошлись по своим делам. Лера села за стол, достав из холодильника масло и варенье, решив перекусить «королевским» бутербродом, как они в шутку называли густо намазанный ломоть батона этими «деликатесами».

Лиза прилегла на кровать. Спать ей уже расхотелось, но разбитость во всём теле не позволяла решиться на воплощение в жизнь хоть мало-мальски значимых замыслов. Невыразимая истома словно разлилась по телу, не позволяя мыслям и конечностям шевелиться. Именно в этот момент и наступает миг, когда словно проваливаешься куда-то, в какой-то параллельный мир, и начинаешь понимать, что всё только начинается. Что именно? Пока неизвестно, и только ускользающие сюжеты сновидения приоткрывают завесу грядущих событий…

…Люди в чёрных масках стреляли, притаившись в буйно цветущих и необыкновенно благоухающих кустах. Неведомые цветы были самых разных оттенков, особенно поразили нежно-розовые бутоны. Лиза изумлялась их фантастической красоте. Только вот эти ужасные люди не щадили юношу, который убегал, оглядываясь и махая кому-то рукой. Лиза вглядывалась в незнакомый силуэт, пытаясь рассмотреть парня, но ей никак не удавалось. Пули долетали до жертвы этих страшных охотников, но не попадали в него. Именно это особенно удивляло девушку. Парень вроде бежал, но оставался на месте. Словно в воздухе перебирая ногами, он оглядывался и всё махал и махал ей своей полупрозрачной рукой…

Глава II

Осеннее утро. Из окна открывается чудесный вид, словно с холста Васнецова. Поседевшие за ночь деревья хранят какую-то лишь им ведомую тайну. Дорога, расчерченная первыми проснувшимися автомобилями, уводит мысли в дальние дали…

Вера, примостившаяся у окна за кухонным столом, напоминала китайскую статуэтку – фигурку, замершую в позе молчания. Обхватив обеими ладонями свою любимую с красными маками кружку, она уже минуты три смотрела в какую-то точку на своём всеведущем мониторе.

– Борис, а что ты знаешь про покер? – Вера подула на горячий ароматный напиток. Зелёный чай с утра – одно из тридцати трёх удовольствий, укрепляющих бодрость духа.

– В общем, замечательный способ тренировки мозгов.

– Так. Это первое качество. Какое следующее?

– Одна из любимейших игр интеллектуальной элиты.