«Подарок» на день рождения

Бедная девочка! И куда она так неслась, словно сумасшедшая? Он даже не разглядел её толком. Куда там! Запомнились только глаза – большие, синие. И застывшее в них отчаяние.

Вадим взглянул на свою находку. Бланк немного подсох, и можно было не опасаться, что тонкая бумажка расползётся в руках. То, что анализ сдавали на СПИД, он уже понял. Ему стало интересно: кто сдавал? Он поискал на листке графу с инициалами – прочерк. Размашистый знак «зорро» так же лихо перечёркивал строки с домашним адресом и местом рождения. Неудивительно – ведь тест проводился анонимно: пятизначный номер в углу талона надёжно хранил свою тайну. Единственной, но слабой зацепкой послужила строчка с указанием пола, а точнее – обведённая в кружок буква «ж» и вписанная рядом с ней дата рождения.

Вадим быстро прикинул в уме возраст «донора» – получалось, что справка принадлежала молодой женщине двадцати одного года. Сбитая на дороге девушка вполне подходила под эту категорию. Если хозяйка теста она, тогда многое становилось понятным. С таким диагнозом и старый человек не смирился бы, а тут – молодая привлекательная девчонка! Есть от чего прийти в уныние.

Ему по-настоящему стало её жалко. Сходить бы проведать бедняжку. И хотя авария произошла не по его вине, всё же к травмам девушки он имеет самое прямое отношение. Как честный и порядочный человек, он теперь просто обязан… Вадим резко осадил поток мыслей: невинное желание посетить больницу едва не стало созвучно с одной известной фразой. Это открытие его немного позабавило.

Он завёл двигатель и тронулся с места. Уже давно пора было появиться на работе. Петрович, конечно, мужик понимающий, сам до мозга и костей автомобилист, но злоупотреблять терпением начальника всё-таки не стоило.

Только на другой день Вадим смог осуществить свою задумку. Выяснив по телефону, куда увезли пострадавшую девушку, он дождался обеденного перерыва и поехал в больницу.

Ему с трудом удалось втиснуться в плотный ряд припаркованных вдоль обочины машин. Он взял пакет с виноградом, купленным специально для больной (не с пустыми же руками идти) и направился к госпиталю – двухэтажному кирпичному зданию ещё довоенной постройки.

Дальше первого этажа проскочить не удалось. На двери стационара висело грозное объявление: «Вход без бахил строго запрёщен». Вадим огляделся по сторонам – где-то здесь обязательно должен стоять автомат с одноразовыми «тапочками». Так и есть. Он поискал в карманах мелочь, но нужной монеты не оказалось. Возможно, кто-нибудь из присутствующих сможет разменять ему деньги? В узком длинном зале находилось всего несколько человек: две женщины, сидя на стульях, вели тихий разговор, третьим был мужчина с маленьким ребёнком. Вадиму они помочь ничем не смогли, но посоветовали дождаться гардеробщицу, которая ненадолго отошла по своим делам.

Томясь от скуки, Вадим принялся изучать вывешенные на стенде списки больных и яркие плакаты с изображением страшных вирусов.

Хлопнула входная дверь. На пороге появилась высокая, немного крупноватая брюнетка в короткой облегающей тунике. Она извлекла из сумочки пару бахил, присела на краешек стула и грациозно нацепила бесформенный мешок на свою лаковую туфельку.

В это время со стороны больничного отделения открылась дверь. Вадим обернулся, но вместо ожидаемой гардеробщицы увидел чернявого паренька в розовой рубашке и модно-рваных джинсах. Молодой человек выглядел недовольным и расстроенным одновременно.

– Гера, привет! – окликнула его брюнетка.

Он тоже её узнал и подошёл ближе:

– Здорово, Марин.

Девушка закончила переобуваться и неторопливо закинула ногу на ногу.

– Ты чего такой кислый? Любимой стало плохо?

Вадим старался не прислушиваться к разговору, но всё равно уловил проскользнувшую в голосе девушки иронию.

Парень махнул рукой:

– Да нет, с Наташкой всё нормально. Только она странная какая-то. Меня прогоняет, а сама плачет.

– Плачет, говоришь? – переспросила Марина.

– В три ручья. Я её успокаиваю, говорю: ничего серьёзного, до свадьбы заживёт. А она как уткнётся в подушку и давай рыдать.

– Герман, какая свадьба? – назидательным тоном произнесла брюнетка. – Ты в своём уме?

– В своём. Даже врачи говорят, что её выпишут через неделю, а то и раньше.

Марина поднялась со стула.

– Гер, ты что, правда ничего не знаешь? Она тебе ещё не сказала?

– О чём ты?

Девушка оглянулась, скользнула по Вадиму подозрительным взглядом и потянулась к уху Геры.

О чём она ему поведала, он не слышал.

– Да, ладно, – неуверенно засмеялся парень. – Придумаешь тоже, а ещё подруга!

– А ты сам у неё спроси.

Поверил Гера брюнетке или нет, Вадиму узнать не удалось, потому что в этот момент вернулась гардеробщица и выдала ему долгожданные бахилы.

Он оставил странную парочку секретничать дальше и поднялся по ступеням на второй этаж. Где-то здесь, в травматологическом отделении находилась пострадавшая в аварии девушка. Во всяком случае, так ему сказали по телефону, когда он пытался её разыскать. Правда, точной фамилии ему не назвали – в тот день в отделение поступило несколько женщин, две из них молодые. Одна Светлова, вторая – Булгакова. Обе пострадали в ДТП. Существенно облегчало ситуацию то, что потерпевшие лежали в одной палате. Он надеялся узнать девушку сразу, как только её увидит.

Палата оказалась большая – на восемь человек. Семь пар глаз дружно уставились на Вадима, едва он открыл дверь. Вадим даже немного растерялся от столь пристального женского внимания. Он поздоровался и застыл на пороге, отыскивая взглядом свою незнакомку. Пять женщин удалось исключить сразу: не та комплекция, да и возраст далеко за сорок. Ещё одна, высокая, держась за бок, приближалась сейчас к нему. Он посторонился, освобождая для неё проход.

Остались всего лишь две кандидатки. Сидевшую на койке молодую толстушечку он рассмотрел хорошо. В цветастом халате, в очках и с перевязанной рукой, она совершенно не походила на сбитую им девушку.

А вот последнюю обитательницу палаты разглядеть не удалось. Укрытая тонкой простынёй, она лежала в дальнем углу возле окна и, кажется, спала. У неё одной на тумбочке в стеклянной банке стоял букет алых роз. Вадим приблизился. Будет здорово, если в кровати окажется какая-нибудь спящая старушка! Он наклонился и негромко сказал:

– Привет.

Простыня зашевелилась, и через мгновение на Вадима смотрели уже знакомые ему синие глаза.

– Кто вы? – спросила девушка и села на кровати. – Вы из полиции?

По удивлённому тону сразу стало понятно: она его не помнит. Немудрено, в такой-то ситуации. Он оглянулся. Стоять одному в женской палате было неловко. Но никто не обращал на них ни малейшего внимания – все занимались своими делами: читали, разговаривали, жевали. Одна женщина смотрела с ноутбука фильм. Он пододвинул к кровати стул и сел. Незнакомка терпеливо ждала ответа.

– Меня зовут Вадим, – сказал он. – Это я тебя сбил.

Синие глаза девушки стали ещё глубже и больше. Она на мгновение отвела взгляд.

– Простите… Я знаю, что виновата. Вы хотите судиться?

Вадим молча смотрел на девушку. Милое лицо, вздёрнутый носик; длинные светлые волосы рассыпались по плечам, красивые брови сосредоточенно сведены к переносице. Она выглядела встревоженной. Вадим сдержанно улыбнулся.

– Я просто пришёл тебя проведать.

И в подтверждение своих слов положил на кровать пакет с виноградом.

На глазах девчонки показались слёзы.

– Спасибо. – Она закрыла руками лицо и покачала головой. – Я ведь тогда совсем не подумала о последствиях. О том, что будет с водителем, с моими родными. Я только хотела умереть. – Она коротко вздохнула и опустила руки. – Я и сейчас этого хочу.

Вадима подкупала откровенность девушки с совершенно чужим человеком, каким он для неё являлся. С другой стороны, он был всего лишь орудием её несостоявшегося самоубийства. Одушевлённый предмет, напоминающий о неприятных фактах жизни. Практически сообщник.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он и на всякий случай уточнил: – После аварии?

Девушка подтянула к груди согнутые в коленях ноги.