На пути к счастью

– Гоша, ты такой наглый, – Вика не успела закончить мысль, как он перебил ее, и у них завязался спор.

Я старалась абстрагироваться, но отвратительный лексикон прожигал дыры в моей броне. Акакия не тревожила некультурная речь, поскольку он ее вовсе не слышал. Разговоры утихли, только когда все разошлись по комнатам. На моей кровати лежали чистые сменные вещи и средства личной гигиены. Видимо, их принесли, пока мы ужинали. Моя футболка и шорты были все перемазаны грязью, поэтому я обрадовалась подарку.

Я посмотрела на дверь. Жаль, что она не запирается на ключ. Но это не повод теперь вообще не мыться. Чтож, придется рискнуть. Я залезла в душ. Вода помогала расслабиться. От жара в кабинке закружилась голова, усиливая ощущение нереальности. Из-за перенесенного за день стресса мне казалось, что завтра я проснусь в общежитии, а это место останется моим кошмаром. Здравый смысл же говорил, что это лишь начало жизненных испытаний.

Внутри ощущались пустота и одиночество. Было обидно, что меня никто не будет искать. Родители заняты своими делами, поэтому всегда я звонила им первая. Любимого нет, который бы переживал обо мне, не позволяя пить. Некому объявить в розыск в случае исчезновения. Поплакать мне не удалось. Несмотря на моральную истощенность, я не собиралась сдаваться. Не на ту напали.

Вода смыла грязь, тревогу, суету и страхи. Чистое тело, чистая одежда и чистое постельное белье, залитое лунным светом, действовали как снотворное.

Утром меня разбудил громкий стук и крик. Потирая глаза, я приподнялась на кровати. Разум сонно напомнил события вчерашнего дня. Я посмотрела на дверь, за которой слышала мужской громкий голос. Неожиданно ко мне снова постучали, отчего я подпрыгнула на кровати.

– Подъем! У вас пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок и спуститься на зарядку.

Судя по голосу, будил Виктор Петрович – наша нянька. Чуда не произошло: я снова в этом же лагере. Хорошо хоть на этот раз проснулась там же, где и уснула.

Я не выспалась. Это место, тайны и окружающие люди раздражали. А то, что меня, возможно, никто не искал, добавляло накала. Я решила, что обязательно узнаю правду об этом месте. Им придется меня отпустить или я сбегу!

Однако при виде няни-мясника моя решительность убавилась. Режим оказался сложным и выматывающим. Завтрак, бег, обед и тренировки слились в один ком пота, грязи и чьих-то слез. Мы прыгали и ползали под палящим солнцем. Головные уборы нам не выдали, поэтому солнечный удар грозил каждому. Виктор Петрович не упускал возможности орать на нас, слоняясь рядом в кепке. Во время тренировок я внимательно смотрела по сторонам, чтобы все запомнить. Бегали мы вокруг большого здания, стоящего в центре огороженной территории.

После ужина мы собрались на теоретическое задание по таблеткам, порошкам. Нам выдали тетради и ручки, где мы записывали. Названия некоторых лекарств оказались мне знакомы. Я удивилась, узнав для каких целей кроме лечения их можно использовать. Занятия вел учитель по имени Павел. Он был среднего роста, худой с длинными руками. Если учитель наберет вес, то станет вполне симпатичным. Однако его смешки и блестящий взгляд напоминали мне сумасшедший из киноматографа. Павел бесстыдно изучал меня. Я смотрела на учителя в ответ, понимая, что раньше мы точно не встречались. При этом его грубый голос напоминал мне о чем-то. Казалось, будто я уже слышала такой тембр. Хотя возможно дело в просмотре большого количества фильмов. Вспомнить мне так и не удалось.

Душ, ужин и надежда на сон. Я ворочалась в кровати, вздыхая от безнадежности. Перенестись в волшебную страну Сонляндию хотя бы на восемь часов не получалось. Мышцы гудели. Завтра, наверное, с трудом буду ходить. Особенно по лестнице. Надо будет крепче держаться за перила. Видимо, от переутомления сон не приходил. Мозг усиленно работал. Я подошла к окну с решеткой и посмотрела на небо. Звезды выстраивались в незнакомые созвездия. Жизнь в городе лишила меня этой красоты. Как же я смогу добраться до населенного пункта, если вдруг удастся сбежать? Вдруг за забором десятки километров леса?

Если школьников сопровождал Виктор Петрович, значит, он должен знать, что я чужая. А его поведение лишь подтверждает мою догадку. Где Нина? Говорила ли она кому-нибудь про меня? Как Нина заметила – просто так тут никто не оказывается. Но зачем я этим людям?

Я чуть не плакала, молясь о чудесном спасении. За дверью послышался шорох. Как можно тише я пробралась в кровать, укрылась одеялом и притворилась спящей. Щелкнула ручка и кто-то вошел в комнату. Я вновь пожалела о том, что дверь не запирается. От страха кровь отхлынула у меня от лица и конечностей и собралась в животе, из-за этого появилось ощущение тошноты. Я прислушивалась, ощущая напряжение во всем теле.

В комнату кто-то вошел, приблизился к кровати и сел рядом на пол. Я старалась дышать ровно. Но иногда выдохи получались нервные. Я сделала вид, что мне снится плохой сон, дабы оправдать свое дыхание и дерганое состояние.

Кто-то продолжал сидеть возле меня. Я могла лишь предположить, что незваный гость мужского пола, поскольку до меня доносился чуть ощутимый приятный аромат дезодоранта или геля для душа.

В комнате притаилась тишина. Из-за этого звук глотания слюны напоминал пушечные выстрелы. У меня выходило не так громко, как у гостя, потому что я заранее укрылась до подбородка одеялом. Думаю, когда человек спит, слюна не выделяется, а значит, я уже выдала себя.

Парень провел рукой по моим волосам. Я ахнула от страха и неожиданности. С трудом удержав глаза закрытыми, поморщилась и перевернулась на другой бок. Насколько правдоподобно я играла – неизвестно. Никогда не видела мимики человека, которому снится кошмар. Быть может, когда выйду замуж, мне будет за кем наблюдать.

Смотреть на гостя было страшно. Вдруг у него нож, и стоит мне только открыть глаза, как он зарежет меня? В этом странном месте главное выжить. Ночной посетитель сидел рядом еще около трех минут, а после вышел. Я боялась пошевелиться. Хоть внутренние радары убеждали, что в комнате никого нет. Открыв глаза и осмотрев комнату, я никого не увидела. Этот факт немного успокоил. Я вновь укуталась в одеяло и постаралась отключить мозг. О случившемся подумаю завтра на пробежке, если боль в мышцах позволит.

Как я и предполагала, неподготовленное к физическим нагрузками тело устроило бунт. Каждый шаг, каждое движение причиняло мне боль. После обеда, когда у нас было свободное время, Павел позвал нас на улицу. Он показывал нам растения, которые можно было использовать для отравления или рвоты.

– Если вы в лесу и хочется пить, то можно сделать дыру в березе и попить ее сок. Но это возможно только весной. Примерно с марта по середину апреля. В другое время года вы его не сможете попить, чисто физически. Сок в достаточном количестве только когда распускаются почки. Поэтому сейчас я рассказываю вам теорию, не проделывая в девере дыру. Если так случится, что вы испили сок именно в период, когда его много, после этого надо заткнуть дыру мхом или воском с хвойных деревьев. Убивать невиновное дерево не стоит. У вас будут абсолютно иные миссии.

Глаза Павла блестели. Учитель погладил березу по стволу и истерически посмеялся. Павел потер подбородок, глядя на меня, и пошел дальше по посадке. Мы последовали за ним. Пройдя мимо первой башни, мы шли к четвертой, когда он остановился, наклонился и сорвал какое-то растение.

– Если вы проголодались, можно поесть лебеду. Если есть возможность, то можно сделать вегетарианские котлеты с ней или пустить в салат. Лебеда без вкуса и запаха. Молодые побеги послужат вам вместо протеина. Количество в ней белка превзойдет даже мясные продукты. Чтобы лебеду есть ее надо обработать термически. Если вы будете есть в сыром виде, то он послужит мощным рвотным средством, а также слабительным. Вы знаете про подорожник, как обеззараживающее и заживляющее средство? Так вот лебеда будет эффективнее. Ее так же прикладывают к ране.

– Атасник[2 - Атасник – наблюдатель.] у нас чокнутый. Я слышал, он был на войне, пока возле него не взорвалась граната, – Гоша воткнул вилку в котлету.

– Это объясняет его странные смешки. Хотя меня забавляет его ненормальное поведение, – Вика убрала свои волосы с плеча за спину.

– Это ты говоришь, пока он тебя не зарезал в одном из своих помутнениях рассудка.

Кристина высокомерно подняла голову.

– Мы тут надолго. Отдуплимся[3 - Отдуплиться – привыкнуть, вникнуть.] к его поведению.

Глава 4. Ловушка

Прожив с таким распорядком три дня, мои мышцы зажили отдельной жизнью. Они болели, ныли, горели, но при этом частично восстанавливались. Постоянные тренировки изводили физически. Непонятное место и косые взгляды добивали морально. За все время пребывания в лагере я честно выполняла все, что от нас требовали. Но параллельно с этим запоминала местность, привыкала к режиму и тренировкам, узнавала своих новых одногруппников. Кристина продолжала строить глазки куратору, а Гоша рассказывал, как его поймали на каком-то преступлении и чуть не посадили в тюрьму. Истории этого кудрявого блондина я старалась пропускать мимо ушей, как и всю его речь. И вообще внешность не соответствовала ему: черты лица были слишком мягкими. Хотя Гошу это мало волновало.

На четвертый день мышцы адаптировались. Они все еще болели, но постоянные нагрузки закалили их. Я спокойно поднималась и спускалась по лестнице, не боясь, что у меня подкосятся ноги. Благодаря питанию и молодости, мой организм восстановался на удивление быстро. И этой ночью я решила, что пора проверить соседнее крыло, куда нам было запрещено ходить, в надежде найти там телефон или ключи от ворот.

Когда все заснули, наступило время выполнения плана по спасению. После отбоя пришлось ждать полтора часа. По моим предположениям, было около полуночи, когда я тихо вышла из комнаты и спустилась вниз. Во время постоянных пробежек вокруг здания, я обнаружила еще два входа. Оба расположились в шестиэтажном корпусе с противоположных сторон. Целью этого вечера был первый и ближайший вход, находившийся на этой же стороне здания.

Окружающая обстановка в лагере становилась странной, пугающей и противной. Павел и Виктор Петрович смотрели на меня с интересом, жалостью и усмешкой, будто знали, кто я. Если куратор пугал своей внешностью, то учитель – поведением. Он напоминал сумасшедшего. На уроках, которые проходили вечерами в здании, Павел учил нас собирать оружие, делать его из подручных средств, создавать бомбы и разминировать их. Порой мне казалось, будто попала в какой-то проект, где проводят тесты и наблюдают, выдержу ли я испытания.

Выйдя на улицу, я осмотрелась. Не одной живой души. Я быстро перебежала к соседней двери, замедлившись лишь один раз, чтобы посмотреть на свет в окнах. Мне необходимо заранее знать, есть ли в здании те, кто не спит в это время. К сожалению, таких оказалось достаточно. В трех окнах горел свет. В двух – на третьем этаже, и в одном – на втором.

Войдя на первый этаж, я осознала, что не учла ночную тьму. В помещение не было окон. А включать искусственный свет – нельзя. Глаза максимально адаптировались к темноте, но при этом я шла частично на ощупь. Коридор оказался длинным и в конце поворачивал налево. Справа стояли двери, слева же шла ровная стена. Повернув пару ручек, я убедилась, что комнаты заперты. От волнения пульс бился в висках. В конце коридора вилась лестница. Я поднялась сразу на четвертый этаж, поскольку там не горел свет в окнах, значит, никого и не должно было быть. Выше подниматься не стала, поскольку оттуда сложнее будет выбраться. Вспомнив все фильмы, которые успела посмотреть за свою жизнь, я прислушивалась, прежде чем поворачивать ручки дверей. Каждый раз, когда ухо касалось холодной двери, по телу пробегала дрожь. Многие комнаты оказались заперты, а те, что открывались, пустовали.

Я спустилась на третий этаж. И все во мне похолодело. Главное – не встретиться с теми, кто еще бодрствует. Страшно подумать, что они предпримут, увидев меня гуляющей по коридору.

Полы, залитые бетоном, избавляли меня от опасности скрипнуть половицей. Техника поиска была такая же, как и на четвертом этаже. За одной дверью я услышала шорохи и разговоры. Внутренний голос в секунду излил все возможные ругательства, которые знал. Я ретировалась к коридору и спустилась на один этаж ниже.

С такими поисками успеха мне не видать. Пока я лишь впустую рискую своей жизнью. Может, Виктор Петрович держит все телефоны у себя в комнате или отдал охраннику в башню?

Дальняя дверь на втором этаже оказалась открыта. Войдя внутрь, я испуганно пошатнулась. В этой комнате кто-то жил. По счастливой случайности, хозяина внутри не оказалось. Видимо он сейчас этажом выше с кем-то общается.

Быстро просмотрев содержимое тумбочки, я вышла из комнаты ни с чем. Следующие двери были запреты. Оставалось просмотреть еще две комнаты, но тут с лестничной площадки послышались голоса. Какой-то мужчина что-то громко рассказывал, а женщина хихикала и льстиво отвечала ему. Я узнала тех, кто шел сюда, но сознание не позволяло отвлечься – заставляло думать, куда спрятаться. Я ворвалась в ближайшую комнату и не отпускала ручку двери до тех пор, пока голоса не отдалились. Опасность миновала.

Растирая занемевшие ладони, у меня появилось странное предчувствие, будто кто-то стоит рядом. Сжав зубы, я обернулась. Тут меня ждал сюрприз. Эта комната тоже оказалась жилой. На этот раз хозяин тихо посапывал в своей кровати. Машинально шагнув назад, я врезалась спиной в дверь. Для комнаты, погруженной в тишину, это оказалось слишком громко.

Собрав всю решительность, я подошла к прикроватной тумбе, у которой не было дверок. Там лежали телефон и ключи. Радость захлестнула меня. Однако счастье прошло мимо, когда я включила экран гаджета. Электроника запросила пароль, который я не знала. Если разблокировать телефон может только отпечаток пальца, то моя находка и вовсе не имеет никакой ценности.

От самобичевания отвлек запах дезодоранта, который я уже слышала. Это показалось странным, поскольку на ночь люди не пользуются подобными вещами. К тому же баночка с антиперсперантом в тумбе не стояла. Я посмотрела на спящего парня. Прямой нос и пухлые губы делали его симпатичным. Одеяло закрывало только нижнюю часть тела. Я видела мускулистые и сильные руки, накаченный стройный торс. В лунном свете парень выглядел сексуальным и таинственным. Я любовалась им как изысканным тортом, пока мой мозг обрабатывал информацию. Видимо, не зря я учусь на повара. Вновь посмотрев на тело спящего, меня посетила мысль – это тот же мужчина, которого я приметила у главных ворот. Но с тех пор я его не видела, вплоть до сегодняшней ночи.

Кто бы он ни был, сейчас не время отвлекаться. Осмотрев вторую полку, я нашла бумажник. Раз есть ключи, вероятно, я найду водительские права и узнаю хотя бы, в чьей комнате нахожусь. Спящий мужчина пошевелился и сменил позу, не открывая глаз.

От страха, что он сейчас проснется, у меня поседело пару волос на голове. Придя в себя, я поднялась на ноги и вернулась к двери. Послушав, что происходит снаружи, вышла. Я была в ужасе, ноги сами вывели меня на улицу. Проверять последнюю дверь второго этажа желания не было.

Мне потребовалось время, чтобы успокоиться, и даже после того, как я спряталась в своей комнате, сердце билось с удвоенной силой.

Утром Кристина была невнимательной и выглядела хуже меня: с темными мешками под глазами, сонная. Я вспомнила, как вчера в коридоре слышала голоса – ее и куратора. Тогда-то я и зашла в комнату к красивому незнакомцу. Школьники и сами догадались о причине состояния Кристины – без моих подробностей. К счастью, на меня их внимания не хватило.

– А ты, жучка[4 - Жучка – молодая проститутка.], времени даром не теряешь, – хмыкнул Гоша.

Я чувствовала, что ребятам стало неприятно сидеть с девушкой за одним столом, но никто больше не комментировал ее похождений. В лагере собрались отнюдь не святые люди.

На утренней пробежке я взбодрилась. Прилив энергии и радости вдохновил меня посмотреть на сложившуюся ситуацию с другой стороны. В лагере я лишь иногда общалась с Женей и Викой, однако в разговоре с последней ощущала фальшь, оставляющую неприятный осадок. Самые добрые чувства я испытывала к глухонемому, которого Гоша называл Акакием. Глухонемой парень и Женя – единственные, кто ни разу не проявил ко мне агрессии или негатива. Акакий оказался выносливым и сильным, хорошим борцом, и, несмотря на инвалидность, он мог за себя постоять. Да и атлетическая фигура выдавала его любовь к спорту.