Три аккорда. Сборник рассказов

Толстые стены замка, построенные, чтобы защищать от холода, казалось, пропитались им насквозь. Перед сном Элиза растопила камин, и красные язычки пламени согрели маленькую комнату. К утру угли остыли, но тепло еще держалось.

Свернувшись под двумя толстыми одеялами и высунув из-под них только лицо, Элиза смотрела на прикроватную тумбочку. Перед ее приездом одна из служанок вытерла пыль, помыла полы и даже постирала шторы – они выглядели так, словно недавно лежали на прилавке одного из магазинов на площади с часами.

На тумбочку Элиза посадила бабочку, одну из своих недавних работ. Накануне вечером она рассматривала пламя, поселившееся в камине, сквозь крылья из тончайшего стекла чайного цвета. Бабочка, как и все предшественницы, не умела летать, но ее красоты это не убавляло. Есть вещи, созданные лишь для любования.

В углу комнаты что-то зашуршало. Элиза вздрогнула и резко села, вглядываясь в густой полумрак. Маленькая серая тень мелькнула, перескочила в другой угол, затем нырнула под тумбочку. Элиза вжалась в стену. Снова послышалось шуршание. Показалась маленькая лапка с тонкими длинными пальчиками. Положив на простынь что-то круглое, она скрылась. Элиза высунулась из кокона одеял. Перед ней лежала темно-синяя виноградина. Маленькая лапка снова высунулась и положила рядом вторую ягоду.

– Эй, – тихонько позвала Элиза, подбираясь к краю кровати.

Рядом с тумбочкой, поблескивая черными глазками, сидела рыжеватая обезьянка, наряженная в вязаную коричневую жилетку. В одной лапке она держала ветку винограда, в другой – оторванную ягодку. Обезьяна, застрекотав, протянула угощение Элизе.

Откинув в сторону одеяла, Элиза опустила ноги на ковер. Схватив помятое платье, которое накануне она бросила на стул, Элиза быстро оделась и пригладила волосы, даже не потрудившись достать расческу. Обезьянка всё это время спокойно сидела на ковре, поедала виноград и курлыкала. Доев последнюю ягоду, она прошлась по комнате, нашла в углу маленькую корзину для мусора и кинула туда ободранную веточку.

– Откуда ты здесь? – Элиза опустилась на колени и заглянула в мордочку гостьи. Обезьянка, снова застрекотав, протянула лапки к Элизе.

Уставшая от переезда и новых впечатлений, Элиза забыла закрыть двери в мастерскую, хотя граф Дэвизер предупреждал ее, что не стоит забывать о существовании ключа. При этом он странно покосился в сторону, как будто боялся, что стены услышат его слова. Живя в таком месте, многие, пожалуй, начали бы верить в привидения, вылезающие ночью из шкафов или портретов в коридоре.

– Если все призраки этого замка так же милы, как ты, пушистая сладкоежка, то я готова оставлять дверь незапертой каждую ночь, – улыбнулась Элиза, когда обезьянка, изучив маленькими лапками все карманы платья, удобно устроилась у нее на руках.

На завтрак Элиза пошла вместе с новой знакомой. За столом уже сидели граф Дэвизер и Бикенди. Терри располагался в стороне, наигрывая гулкую медленную мелодию на контрабасе.

– Томми! – воскликнул он. Мелодия оборвалась, Терри вскочил с места и подбежал к Элизе. Обезьянка перепрыгнула с ее рук на плечо циркача.

– Ваш питомец был очень мил со мной этим утром, – улыбнулась Элиза.

– О, простите, – покраснел Терри. – Томми непоседлив.

Когда Элиза села за стол, а Терри вернулся к контрабасу, служанки принесли для Элизы яичницу с жирным беконом, тосты с маслом, а также кофе, налитый в широкую фарфоровую кружку. Элиза вежливо поздоровалась с графом и пожелала ему приятного аппетита, получив не менее вежливый ответ и сдержанную улыбку. Она хотела поприветствовать и алхимика, но, повернувшись к нему, поймала взгляд такой холодный, что вздрогнула и постаралась как можно быстрее заняться завтраком.

Запах лавандовых духов и свежей краски проник в зал намного раньше, чем Бекки, снова одетая в строгое платье. Следом за ней вошла принцесса Эмилия. На ней было светлое платье ниже колен, стянутое на талии широкой голубой лентой. Рядом с принцессой, заботливо держа ее под руку, шел принц Эмиль.

Бекки села рядом с графом Алистером, принц и принцесса – напротив них, рядом с Элизой.

– Приветствую вас в нашем замке, госпожа Элиза. Очень рад, что вы останетесь с нами, – сказал принц Эмиль с сухой учтивостью.

– Мне приятно находиться здесь, мой принц, – ответила Элиза.

Служанки принесли еще три тарелки и три чашки с кофе. Принцесса Эмилия к завтраку так и не притронулась. Она сидела, выпрямив спину и положив на колени руки в тонких перчатках.

– Принцесса, сегодня вы решили присоединиться к нам? – спросил вдруг Бикенди, оторвавшись от куска бекона, который он ел прямо руками, игнорируя серебряную вилку, лежавшую рядом.

– Да, милый Бикенди, сегодня я чувствую себя превосходно, – ответила Эмилия, слегка улыбнувшись. – Бекки прекрасно заботится обо мне, не беспокойтесь.

Поставив на стол фарфоровую чашку, Элиза бросила удивленный взгляд на принцессу, сиявшую легким румянцем, затем на алхимика, слизывавшего с пальцев жир от бекона, и наконец на Бекки, пившую кофе маленькими глотками.

– Постойте, – нахмурилась Элиза. – Разве принцессу лечит не господин Бикенди?

За столом повисла тишина. Даже контрабас вдруг затих. Слышалось только тихое урчание обезьянки, которую принц Эмиль кормил кусочками фруктов, лежавшими на широком блюде в центре стола.

– Дело в том, дорогая Элиза, – спокойно сказала Бекки, поставив на стол чашку, – что я разбираюсь в медицине и могу помочь принцессе, пока господин алхимик проводит свои эксперименты в лаборатории.

Снова заиграл контрабас. Сначала совсем тихо, затем громче. Принцесса продолжала сидеть, с большим любопытством рассматривая зал и окружавших ее людей. Принц кормил Томми кусочками банана. Граф Алистер Дэвизер покашливал и кидал недовольный взгляд на обезьянку. «Уберите животное со стола!» – закричал бы он, будь на месте принца Терри, Элиза или же любой другой человек. Но перед Эмилем граф Алистер ограничивался немым недовольством.

После завтрака Элиза вернулась в свою комнату, чтобы приступить к работе. На полках Элиза обнаружила столько материалов, что смогла бы открыть собственный магазин игрушек, о чем и мечтала, когда только начала создавать механических зверей. Но сейчас она работала на принца и принцессу, и они – изгнанные наследники, которых обожествляло почти всё королевство, – считали изобретательницу своим другом.

***

Элиза принесла в спальню принцессы маленькую карусель с разноцветными лошадками. Она нашла эту работу в шкафу мастера Найта и, восхитившись ее красотой, решила доделать. Заводилась игрушка хрустальным ключиком. Он лежал в одной из маленьких шкатулок, стоявших на столе. Пролистав чертежи мастера Найта, Элиза поняла, что все игрушки заводились именно им. На вид совсем тоненький и хрупкий, ключик был сделан из материала, похожего на хрусталь, но крепкого, как металл.

Когда Элиза пришла в комнату принцессы, она увидела, что в этот раз Эмилия была не одна. Принц Эмиль, скрестив ноги, сидел на ковре поодаль от сестры, перебиравшей кукольные платья.

– Элиза. – Принцесса подняла черные глаза. – Сегодня Бекки обещала принести новое платье для Лизетты. – Эмилия указала на темноволосую куклу, лежавшую рядом на ковре.

– Возможно, Лизетте понравится и новая игрушка? – улыбнулась Элиза. Она разулась и села на ковер, держась на расстоянии от принца и принцессы.

Принц Эмиль, до этого сидевший неподвижно, вдруг повернулся к Элизе.

– Позвольте? – Он протянул руку к игрушке. – Мастер Найт всегда разрешал мне заводить новые игрушки.

Элиза протянула принцу карусель и хрустальный ключик. Она так и не успела познакомиться с Эмилем, поэтому немного смутилась, когда он вдруг заговорил с ней. Эмиль, возможно, заметил это, но вида не подал. Лицо его, хоть и не такое бледное, как у Эмилии, почти не выдавало эмоций. Только глаза, большие и черные, смотрели так, будто принц прожил уже сотню лет.

Ключик тихонько щелкнул. Лошадки, блестящие от свежего лака, побежали по кругу под тихую монотонную мелодию. Эмилия замерла, сжимая в руках маленькое шелковое платье. Впервые Элиза заметила, насколько же неотличима была принцесса от своих игрушек. Словно большая кукла, Эмилия сидела на ковре, одетая в белое платье. На ее шее висела небольшая камея – белый профиль на золотом фоне. Волосы принцессы казались совсем тонкими и пушистыми.

«Будто бы Бекки сделала и ее тоже», – подумала Элиза и содрогнулась от этой мысли.

Когда завод закончился, принц Эмиль снова щелкнул ключиком.

– Из чего он сделан, мой принц? – спросила вдруг Элиза.

– Называйте меня по имени, – усмехнулся Эмиль. – Мы с сестрой давно уже не наследники. А ключ для игрушек сделал господин Бикенди. Отдав его нам, он сказал, что только хрупкое снаружи и крепкое внутри может запускать все механизмы этого мира.

Глава 7

Треснувшее стекло

Тот, кто занимается монотонной работой, любит говорить, что каждый его новый день неотличим от предыдущего, – всегда одинаковые лица и одинаковые места. Работая в мастерской мастера Найта и живя в замке принца Эмиля и принцессы Эмилии, Элиза каждый день за завтраком, обедом и ужином видела Терри, Бекки и мрачного алхимика Бикенди. Иногда к ним присоединялся малыш Томми. Граф Дэвизер всё чаще отлучался по делам, а если и сидел за обеденным столом вместе с остальными, то неизменно молчал, словно каменная статуя. Принц и принцесса больше не спускались, но Элиза видела их почти каждый день. Из замка она не выходила, хотя холодные каменные стены душили ее, привыкшую к просторному пыльному городу. Но, несмотря на это, Элиза не сказала бы, что ее дни походили один на другой. Принимаясь за работу, она чувствовала, как приходят вдохновение и свежие силы. Ими была пропитана вся мастерская мастера Найта. Его записи Элиза перелистывала по вечерам.

Иногда Элиза заходила к Бекки, чтобы поговорить с ней. Но кукольница, хоть и рассказывала много, никогда не отвечала на вопросы прямо. Ее слова проскальзывали мимо вещей, которые, очевидно, Элиза не должна была узнать. Бекки рассказала о каждом жителе замка, но говорила так, будто их жизни начались здесь, в этих каменных стенах. На вопросы о графе Алистере она отказалась отвечать, сказав, что о человеке, подобном ему, лучше знать только одно: не стоит делать его своим врагом. Но об этом Элиза догадалась сама. Граф Дэвизер, хоть и вел себя учтиво, иногда пугал одним только взглядом. Он никогда не повышал голоса. Лишь однажды Элиза, зайдя в столовую, услышала, как граф громко и злобно отчитывал алхимика Бикенди – единственного человека, сидевшего в тот момент с ним за одним столом. В чем была суть спора, Элиза так и не узнала. Увидев ее, граф замолчал. Она никогда не пожелала бы узнать, что произошло между ними, но иногда судьба сама решает, что нам стоит знать, а чего не стоит.

Однажды утром Элиза решила побороть смущение и снова спуститься в лабораторию алхимика. В руках она держала одну из тетрадей изобретателя. Элиза нашла в ней упоминание о волшебной воде – новой задумке Бикенди. С помощью этой воды мастер Найт хотел создать аквариум с рыбками из чистого золота, которые никогда не останавливали бы свой подводный танец. С восторгом он писал о том, что юный принц хочет помочь ему с этим изобретением. Ранее мастер Найт упоминал Эмиля еще в нескольких записях, – принц показал ему несколько игрушек, которые сделал сам. Изобретатель хвалил мальчика сдержанно, но в тетради писал, что если принц не забросит это занятие, то в будущем он сможет делать вещи, о которых сейчас люди только мечтают.

Чем больше Элиза читала записи мастера Найта, тем сильнее хотела воплотить в жизнь идеи, на которые у него самого не хватило времени. Но помочь ей в этом мог только Бикенди. Поэтому Элиза прошла по длинному, увешенному картинами коридору, спустилась по лестнице и подошла к двери лаборатории. Дверь была приоткрыта, изнутри на пол стекало густое белое свечение.

– Она опасна, Бикенди.

Услышав голос графа, Элиза замерла, сжав в руках тетрадь.

– Мастер Найт умел разбираться в людях, – ответил Бикенди. – Ты не можешь отослать девчонку домой. Принцессу это сильно расстроит. А ей и так скоро придется поволноваться. Ты ведь расскажешь ей?