Дания

Откуда у музея такое название – «Луизиана»? Дело в том, что он создавался в 1958 г. на базе старой виллы «Луизиана». Хозяин виллы был трижды женат, и – странное совпадение – все три избранницы носили одно и то же имя – Луиза. Это имя и было сохранено К. В. Енсеном – коммерсантом и меценатом, вдохновителем создания здесь художественного центра современного искусства.

Со временем «Луизиана» значительно расширила свои экспозиционные площади. Здесь возникли кафе, концертный зал, дом для гостей, мастерские художников. Особой заботой архитекторов было не нарушить природный ландшафт. В парке, где на фоне зеленых газонов, под пышными кронами редких деревьев, огромных буков, оставшихся еще от прежних владельцев, у самого берега пролива Эресунн создана искусная экспозиция современной скульптуры. Зодчие предприняли много усилий во имя достижения эффекта гармонического единства природы и самой архитектуры. Они построили стены из кирпича, покрашенного в белый цвет, возвели перекрытия из сосны, а полы выложили темным кафелем. Но здания – теперь они в ансамбле – кажутся невесомыми еще и потому, что большая часть стен, особенно в соединяющих помещения галереях, – это огромные оконные проемы в оправе из светлого алюминия, благодаря которым зритель не чувствует себя изолированным от природной среды. Он ходит по залам, внезапно как бы оказываясь в том или ином уголке прекрасного парка. «Луизиана», задуманная первоначально как музей современного датского искусства, с течением времени превратилась в выдающееся собрание мирового искусства XX в. (здесь широко представлены работы г. Мура, А. Колдера, А. Йорна, Ф. Бэкона, Б. Дюбюффе. М. Эрнста, Р. Раушенберга, Э. Уорхола, П. Пикассо, А. Джакометти и других мировых величин), и известна далеко за пределами страны.

А теперь с ней уже конкурирует «Арка» – новый большой музей современного искусства в 17 км юго-западнее столицы, неподалеку от города Кёге.

Копенгагенский джаз

Копенгаген – и в первую очередь его ресторан «Монмартр» – считается «североевропейской Меккой» джазовой музыки. В качестве постоянных гостей здесь всегда можно встретить настоящих звезд мирового джаза. Да и местные датские джазмены от них не отстают. Считается, что в Копенгагене возник особый, копенгагенский стиль джаза, непохожий на остальные. Напор и энергия, характерные для американского негритянского джаза, органично сочетаются в нем с лиричностью и некоторой меланхоличностью, присущими культуре Северной Европы.

Датский язык

Датский язык отнести к красивым и мелодичным – таким, как, например, итальянский – нельзя. И к легким как для изучения, так и для произношения– тоже. Эту особенность уловит ухо каждого, кто хоть раз побывает в Дании. Согласные нередко произносятся так мягко, что различить их может только натренированное ухо. Большинство же гласных, наоборот, выговаривается с сильным напряжением мускулатуры речевого аппарата. При этом в разговоре датчане то и дело производят так называемый «толчок», выделяя отдельные слова интонацией. «Толчок» придает характерную окраску датскому произношению, но в результате слова звучат далеко не так, как они написаны. Слушающему – в том числе и коренному датчанину – приходится внимательно следить за общим контекстом и интонацией, если он хочет избежать недопонимания. Сами датчане относятся к этому с юмором, а тот факт, что доля в 25 процентов в мировом производстве слуховых аппаратов принадлежит Дании, объявляют простым совпадением.

При этом в датском языке еще и множество всяких мелких казусов. Например, «Hej» означает «Привет!», a «Hej hej» – уже «Пока!». Есть в нем и несколько странных на вид букв, не встречающихся ни в каких других языках. Так, «а» с маленьким кружочком над ней, похожим на миниатюрную «о», – это и есть «о». Но и две простые «а», если они идут подряд, тоже читаются как «о».

Могут ли датчане, норвежцы и шведы без переводчика понимать друг друга? Безусловно. Но вот какой при этом парадокс: хотя Норвегия больше пятисот лет являлась составной частью Датского королевства и норвежский язык изначально был не чем иным, как датским с некоторым вкраплением местных слов, современному датчанину легче общаться со шведом, чем понять когда-то жившего вместе с ним в одном и том же государстве норвежца.

Среди иностранцев, живущих в Дании, ходит такая шутка: «На что похож датский? Надо взять норвежца, напоить его допьяна, засунуть ему в рот горячую картошку, и при этом пусть он курит сигару и одновременно говорит на своем языке. Вот это и будет датский язык».

По своей распространенности датский стоит на втором месте среди скандинавских языков (уступая шведскому). Число говорящих на датском языке – 5,4 млн человек, из них 5,1 млн живут в самой Дании. Датскоязычное население есть в Швеции и Норвегии, а также в США и Канаде (более 150 тыс.), в Англии, Германии, Аргентине и Австралии.

Распространение датского языка достигло максимума в период наибольшей экспансии Датского государства. В X–XI вв. в состав империи были включены значительная часть Англии (область Датского права), южная часть Швеции (провинция Сконе); около столетия сохраняли родной язык и даны, заселившие в начале XI в. Нормандию. В XVI–XIX вв. датский был официальным письменным и государственным языком Норвегии. В настоящее время область его повседневного употребления включает лишь территорию Дании – и примыкающую к ней южную Швецию, где датские диалекты сохраняются параллельно со шведским языком. На датском языке ежедневно общаются примерно 50 тыс. жителей Южного Шлезвига (Германия) – этнические датчане. Правда, при этом около 20 тыс. жителей Северного Шлезвига (Дания) говорят по-немецки, подчеркивая тем самым свои германские корни. Наконец, к коренным носителям датского языка следует прибавить несколько тысяч датских иммигрантов, проживающих в Южной Америке и Австралии.

Датский язык возник из рун, о которых писал еще Тацит. В переводе с древнескандинавского «руна» – это «тайна», «тайное знание». Дело в том, что сама передача слов и мыслей какими-то знаками казалась древним датчанам по меньшей мере волшебством, а их жрецы, которые единственные только и умели это делать, использовали руны и для своих магических заклинаний, и для предсказания судьбы, и для наложения заклятий. Рунический алфавит состоял из 24 знаков. Каждая руна наряду с фонетическим значением имела название и символическое содержание, соответствующее названию руны. Это давало возможность использовать руны и как знаки буквенного письма, и в магических целях. В современном же датском алфавите – 29 букв. И никакой магии.

При всей экзотичности датского языка для русского слуха в нем тем не менее с удивлением обнаруживаешь слова, звучащие очень похоже на наши – и обозначающие те же самые понятия! Лингвисты, впрочем, объясняют это просто – дело в том, что в каждом европейском языке существует своеобразная основа, доставшаяся в наследство от праязыка санскрита, из которого, собственно, и произошли изначально все наши языки. Неудивительно поэтому, что датское «сестер» так похоже на английское «систер» и, соответственно, на русское «сестра», «сын» по-датски – это «сён», «свинья» – «свин», «стоять» – «ста», а «три» – это «тре».

Датский язык сохранил и зримые следы тех тесных связей, которые существовали когда-то между Данией викингов и Древней Русью. О том, насколько эти связи были реальными и тесными, судите сами: Вальдемар I Великий, чье правление – с 1157-го по 1182 г. – вошло в историю Дании как «блестящее», был внуком русского князя Мстислава, более того, он и родился в России, и само его имя Вальдемар – это на самом деле переделанное русское «Владимир». Благодаря этому датский язык пополнился целым рядом чисто русских слов. Так, «купить» в датском языке стало «кёбе», «плуг» превратился в датский «плов», «столб» произносится как «столпе», «толмач» превратился в датский «толк», то есть «переводчик», а слово «торг», обозначавшее в древнерусском людное место, где происходит торговля, стал датским «торв», которое переводится и как «торговая площадь», и как «ярмарка» и присутствует в названиях многих улиц и площадей датских городов. Как это ни смешно, датчане позаимствовали у нас и наши ругательства – их «дрог» и есть наш «дурак». Со времен Вальдемара Великого их пограничники охраняют «грэнсе» – «границу». Русская «сабля» стала датской «сабел», а покрывающий коня «чепрак» – «щаберак». «Чижик» по-датски стал «сискен». Ну а в наше время датчане больше всего любят заимствовать из русского женские имена. «Нина», «Надя», «Даша» давно вошли в датский обиход. Бесспорным же лидером по популярности является, конечно, «Катя». В 2004 году, например, Катей стала каждая пятая из родившихся тогда девочек.

Золотая чаша викингов с ручкой в виде лошадиной головы

Впрочем, и тот, кто знает английский, тоже сможет встретить в датском множество знакомых слов. Это и finger – «палец», и hus – «дом» (в английском – house), и brоd – «хлеб» (английский bread), и grоn – «зеленый» (английский green), и se – «видеть» (по-английски – see), и strejke – «забастовка» (английская strike).

Точно так же не растеряются в датской речи и немецкоговорящие: как и в нижненемецком, borger здесь «гражданин», mur – «стена», handel – «торговля», arbejde – «работа», krig – «война», kunst – «искусство», frygt – «страх», magt – «сила», smuk – «красивый», rund – «круглый», rabe – «кричать», soldat – «солдат», kanon – «пушка», gevaer – «ружье», luft – «воздух», billig – «дешевый», hurtig – «быстрый».

Наконец, в датском прослеживается и значительное французское влияние – особенно в области военных терминов, ведь не зря в датской армии служило много французов офицеров. Это и officer – «офицер», и garde – «гвардия», pistol – «пистолет», arme – «армия», bagage – «багаж», naiv – «наивный»

Несмотря на то что по-датски в Дании говорит всего-то немногим более 5 млн человек, в нем тоже существуют разные диалекты. На диалектах говорит преимущественно сельское население в различных частях Дании. Многочисленные датские диалекты делятся на три основные группы: а) ютландские (северо-восточные и юго-западные); б) островные (зеландский, фюнский); в) борнхольмский; г) сконский – на юге Швеции. Эти диалекты имеют свои фонетические, грамматические и лексические особенности, отличающие их, с одной стороны, друг от друга, а с другой стороны, от литературного языка – от языковой нормы. В диалектах имеется много слов, отсутствующих в лексике литературного языка. Своеобразным диалектом считается и копенгагенский говор, на котором изьясняется почти полтора миллиона жителей датской столицы и ее пригородов.

Датский балет

Датский балет давно уже стал такой же яркой визитной карточкой страны, как замок Гамлета или ее пиво. Впрочем, как это часто бывает в подобных случаях, основателем этого культурного феномена оказался иностранец: француз Август Бурнонвиль. Именно он принес подлинное всемирное признание датскому балету. Ни до Бурнонвиля, ни после него датский балет не знал столь стремительных взлетов. Бурнонвиль приехал в Копенгаген после того, как получил блестящее хореографическое образование в Париже и в течение двух лет танцевал в «Гранд-Опера». В 1830 г. уже в Копенгагене он становится не только первым танцовщиком здешнего театра, но и назначается руководителем датского балета и главным педагогом балетной школы. В этой роли Бурнонвиль стремится в первую очередь создать хорошую полноценную труппу, обогатить существующий репертуар театра. Это благодаря его усилиям слава не покидает и современный датский Королевский балет – один из наиболее известных балетных коллективов в Европе.

Артисты Датского королевского балета Хейди Риом и Ллойда Риггинса исполняют сцену из балета Августа Бурнонвиля «Сильфида»

«Датский балет – это сказка», – утверждают сами датчане. Что ж, в этом есть доля истины, и даже большая, чем подозревают иные произносящие это. Ведь у истоков датского балета стоял и… великий сказочник Ганс Христиан Андерсен. Да-да, здесь нет никакой ошибки – будущий маститый писатель впервые приехал в Копенгаген осенью 1819 г. именно для того, чтобы испробовать свои способности на поприще балетного творчества. Четырнадцатилетний юноша добивается консультации у авторитетных специалистов танца, а через некоторое время его имя появляется уже на афише балетного спектакля. Спектакль «Армида» был поставлен Даленом, педагогом школы придворного театра. Под его-то опекой Андерсен и постигал секреты балетного мастерства.

Юноша мечтал о карьере танцовщика… И вот он у ее истоков – объявлена первая роль. Не беда, что она обозначена в афише как роль одного из восьми троллей. Ведь это был дебют! Но этому событию не суждено было иметь продолжения. В таком контексте имя Андерсена никогда больше не встретится нам. Однако с историей датского балета оно связано неразрывно.

Через всю жизнь великий датский сказочник пронесет свою любовь к балетному творчеству. Он не только станет посещать спектакли, но своим жизненным опытом окажет плодотворное влияние на развитие балета в Дании. Андерсена и Бурнонвиля будет много лет связывать крепкая дружба.

Родившись в один год, они не встретятся в Копенгагене, когда туда приедет Андерсен: в то время Бурнонвиль в сопровождении отца отправится в Париж учиться искусству танца.

Русалочка

Их пути пересекутся лишь в 1830-е гг., когда Андерсен уже совершит увлекательное путешествие в Италию и, находясь в плену своих вдохновенных впечатлений, склонит к «итальянским» темам Бурнонвиля. И тот, также влюбленный в Италию, поставит прекрасные балеты – «Неаполь», одну из своих главных работ, и позже «Праздник цветов в Дженцано». Бурнонвиль возглавлял тогда датский балет, он был не только исполнителем первых партий, но и осуществлял режиссуру спектаклей, и хотя слава к нему пришла веком позже, чем к Андерсену, вместе с ним и их современниками – философом Кьеркегором, скульптором Торвальдсеном и другими выдающимися датчанами – они, объединенные любовью к профессии, страстью к путешествиям, стремлением много и изобретательно работать, вписали свои золотые страницы в историю датской культуры. Балет «Неаполь», премьера которого состоялась в Копенгагене в 1842 г. и которому суждена была долгая жизнь, – наиболее прославленная из всех постановок Бурнонвиля стал самым любимым спектаклем Андерсена.

Именно Бурнонвиль открыл балерину, послужившую прототипом и моделью, по которой лепилась знаменитая «Русалочка» на набережной Копенгагена, ставшую примой Королевского театра, Элен Прис, особенно прославившуюся в этой роли.

Родным домом Датского Королевского балета на протяжении многих десятилетий являлся Королевский театр в Копенгагене. Он расположен на самой большой городской площади – Новой Королевской. По сравнению с Большим театром он, конечно, более камерный, но он богато украшен мрамором, позолотой и выглядит очень торжественно. Сейчас же, в связи с сооружением «Новой Оперы» на искусственном насыпном острове напротив дворца Амалиенборг в Королевском театре спектаклей больше не дают. Теперь сюда водят туристов. А чтобы посмотреть балет или оперу, нужно ехать в «Новую Оперу».

По мнению знатоков балета, Датский Королевский отмечает особая культура – плавные переходы, чистота поз, строгость пропорций. Для его солистов характерны отменная координация и динамичный прыжок в танце – и способность концентрировать в себе энергию, выбрасывая ее в кульминационные моменты действия. Если вы хотите насладиться настоящим классическим танцем, то Датский Королевский балет – это отрада для ваших глаз и души.

Современное датское кино

Имя Ларса фон Триера сейчас у всех на слуху, особенно после фильма «Антихрист», представленного на последнем Каннском фестивале в 2009 г., где одни назвали его «шедевром», а другие – «безобразием». И многие, должно быть, гадают: почему это именно в Дании зародилось такое кино, как его, и возникло движение «Догма», оказывающее неоспоримое влияние на мировое киноискусство?

Ответы на эти отчасти недоуменные вопросы, тем не менее, выглядят вполне логичными для тех, кто по-настоящему знает Данию. Во-первых, при внешнем почти равнодушии к религии датчане на самом деле глубоко религиозны, причем именно в душе. Столетия католического, а затем протестантского воспитания не прошли даром, и поэтому движение за поиск нового кино и нового в самом кино и приобрело в Дании характер своего рода религиозного движения, стало явлением почти религиозного порядка. Во-вторых, датчане – скорее коллективисты, чем индивидуалисты. Поэтому по контрасту с обычно индивидуалистическими поисками западных интеллектуалов движение «Догма-95» стало именно движением, коллективным совместным походом. Участники «Догмы» выдвинули достаточно радикальное для наших времен требование – быть цельными и прямыми в создании изображения, независимо от его содержания.

Основателей «Догмы» четверо, но из них по-настоящему известен за пределами Дании только Ларс фон Триер – его «Рассекая волны» получила приз в Канне, его мрачно-изощренный телесериал «Королевство» также был отмечен. Один из последних фильмов фон Триера – «Танцующая в темноте» (Dancer in the Dark) – вновь оказался крутым поворотом. Он был очень тепло встречен каннскими зрителями, однако созданное режиссером сочетание мюзикла и тюремной драмы возмутило многих критиков.

Начинал фон Триер, как и положено великим кинорежиссерам, снимая на узкую пленку, подаренную матерью. Кстати, несмотря на то, что он провозгласил основным принципом «снимать просто» и без всяких изысков, в своей жизни он вовсе не был выше всяческих «изысков». Само его имя и есть такой изыск: ведь режиссер фон Триер родился просто Ларсом Триером, а звучную дворянскую приставку «фон» сделал специально, чтобы его имя звучало более «благородно», более «заманчиво» для потенциальных зрителей.

«Догма» наделала шуму и «нахватала» призов на фестивалях. Как определил сам Ларс фон Триер, «Догма-95» – это кино без контроля, это абсолютная свобода и стремление вернуть кинематографу утраченную естественность и невинность. Кучка дилетантов с сумасбродными идеями оказалась впереди крепких профессионалов Голливуда, евроарта, восточной орнаменталистики. Фильмы покоряют, действуют магически – и на зрителя-синефила, искушенного уже всеми возможными снадобьями киношной кухни, и на зрителя неподготовленного. «Догма» по праву становится самым заметным явлением в кинематографе последнего десятилетия.

Когда датский режиссер Ларс фон Триер приехал на Каннский фестиваль с фильмом «Танцующая в темноте», многие американцы принялись критиковать его за то, что он снял фильм о США, даже ни разу там не побывав. Его это очень рассердило, ведь сами американцы не ездили в Касабланку, когда снимали одноименный фильм. Тогда фон Триер заявил, что назло снимет еще несколько фильмов о жизни американцев. Первый из них – «Догвилль» с Николь Кидман в главной роли. Тот самый, о котором говорили, что лишь ревность американцев к тому, что фильм об их жизни снял неамериканец, не позволила «Догвиллю» получить заслуженного «Оскара»…

«Догма» в Дании – это действительно целое движение. Фон Триер – его неофициальный глава, Томас Винтерберг, Серен Краг-Якобсен и Кристиан Левринг – его сподвижники-апостолы.

Пытаясь как-то объяснить феномен современного датского кино и его успеха, фон Триер так говорит об этом: «Единственное, что я могу сказать – это, что я очень любопытный человек. Есть авторы, у которых одно произведение лишь незначительно отличается от другого, как у Бергмана.

Я же так не могу. Сегодня все делают кино в одном стиле. Так нельзя. Надо пробовать, экспериментировать. – И скромно добавляет: Лично у меня это получается удачно».

Никто не спорит. Но секрета своего успеха фон Триер так и не раскрывает.

В этом – загадка и «Догмы», и маленькой Дании в целом. За внешней простотой – сложность и даже изощренность содержания. За прозой жизни – высокая поэзия, и трагедия, и страсти. А дальше все просто – бери ручную камеру и снимай…

Глава 2

Прогулка по Копенгагену

Столица Дании – город Копенгаген – по возрасту почти не уступает Москве, всего двадцать лет разделяют даты их основания: Москва основана в 1147 г., Копенгаген – на двадцать лет позже, в 1167 г.

Основателем Копенгагена является епископ города Роскилле Аксель Абсалон. В середине XII в. он получил в дар от короля Вальдемара место на побережье, где теперь стоит Копенгаген. Все, что было на этом месте тогда, – это невзрачное рыбацкое поселение Хавн (от слова Havn, гавань), состоявшее из двух десятков хижин. Абсалон начал с того, что в 1167 г. построил мощный замок-крепость в форме круга, прикрывавший это место с моря, со стороны Эресуннского пролива, – опору против пиратов. Наличие мощной крепости, служившей защитой против пиратов, и удобной гавани мгновенно привлекли в Хавн купцов, которые осели там под защитой епископа (бывшего к тому же искусным воином) и способствовали быстрому превращению этого местечка в город.

Памятник философу Сёрену Кьеркегору в Копенгагене

Память об основателе увековечена в названиях одной из центральных площадей Копенгагена – Аксельторвет, улицы Абсалонгэде, в изобразительном искусстве. Наиболее ярким памятником Абсалону, отцу основателю города, является его скульптура, которая выступает из фронтальной стены Ратуши. Он изображен стоящим в полный рост, в парадной, сверкающей золотом и серебром одежде, с епископским посохом в руке. А там, где когда-то находился центр убогого рыбацкого поселения Хавн, возвышается теперь монументальный конный памятник Абсалону, выполненный одним из наиболее известных датских скульпторов в. Биссеном, – епископ-воин восседает на вздыбленном бронзовом коне, в рыцарской кольчуге и с мечом у пояса. У этого же памятника легендарному основателю Копенгагена начинался Рыбный рынок, который открывался с рассветом, а закрывался уже в 9 часов утра – чтобы продаваемая на нем рыба была только и исключительно свежей. Он уже давно не функционирует, и единственным напоминанием о нем служит каменная статуя торговки рыбой, поставленная между площадью Хойбро и улицей Нюброгаде.