Мармелад

Н и к. Когда мы в последний раз где-то были вдвоем?

Ю р а какое-то время смотрит на него, потом поворачивается к компьютеру, снова начинает быстро печатать. Н и к подходит и с силой захлопывает крышку ноутбука.

Ю р а(после паузы). Я не понял. У тебя какие-то проблемы?

Н и к. Нет! У меня нет проблем! Просто хватит пялиться в этот чертов экран!

Н и к достает из бара бутылку коньяка и бокал. Наливает, пьет.

Юра смотрит на него в задумчивости.

Ю р а. С утра не выпил – день потерян?

Н и к. Мой день. Что хочу, то и делаю.

Ю р а. Ну да, ну да… (Внезапно садится на кровати). Ник, слу-ушай… сегодня что, суббота? Тьфу, блин, я последнее дерьмо! Я же забыл… Совершенно вылетело, веришь?

Встает, подходит к Н и к у.

Ю р а. Дяденька, прости засранца, клянусь тебе, натурально забыл!.. С днем рождения, дорогой!

Н и к. Врешь ведь. Назло мне.

Ю р а. Да чтоб я сдох! Всю неделю помнил, а сегодня как нарочно… Доктор, у меня провалы в памяти.

Ю р а кладет руки на плечи Н и к а, с улыбкой глядя ему в лицо. Они молчат секунду – собираются поцеловаться. Но в этот момент звонит телефон.

Юра ищет на кровати трубку, отвечает на звонок.

Ю р а. Ой, Майкл, ну прости, я тут в пробке стою… Да ужас просто. Какой-то транспортный коллапс. Но ты жди меня. Я хочу очень коротко сзади, все убрать, будет такой брутальный образ. Или, может, мне вообще побриться наголо, как ты думаешь?.. И сделать такую татуировку на шее, какие-нибудь готические руны… Ну я подумаю еще. Обнимаю, жди.

Н и к. Давай ты подстрижешься завтра.

Открывает шкаф, задумывается на секунду, глядя на ряды вешалок.

Ю р а. Ник, ну ты же знаешь этих парикмахеров. Они такие подонки, такие капризные… У него очередь на две недели вперед… Я быстро. А потом закатимся в Холмогоры и всё такое, по программе. Слушай, надо выкинуть, наконец, эту твою жуткую желтую рубашку.

Н и к. Что с нами происходит, Юра?

Ю р а(достает из шкафа джемпер, прикладывает к себе). Если так? Или лучше белый? Ты о чем?

Н и к. О нас с тобой. О том, как мы с тобой живем.

Ю р а. Нет, белый не хочу, загар сошел. Тебя не устраивает, как мы с тобой живем?

Н и к. Да, представь себе – нет.

Ю р а. Ночью тебя, кажется, всё устраивало.

Н и к. Ночью – да, а днем – нет! Так нельзя больше. Я чувствую, что тупею, превращаюсь в какие-то водоросли… Я никуда не хожу, не общаюсь с людьми… Работа, телевизор, водка и ебля! И одни и те же рожи… Будто меня заперли в какой-то резервации, как прокаженного.

Ю р а. Мы не общаемся с людьми? Я чего-то не понял.

Н и к. С нормальными людьми. С обычными, нормальными, интересными людьми!

Ю р а. А ты знаешь таких людей?

Н и к. Знаю. Но без тебя я не могу никуда пойти, потому что ты потом устроишь сцену… А тебя я не могу никому показывать.

Ю р а. А… Ну да, ну да.

Н и к. Потому что у тебя всё написано на лбу!

Пауза. Пожав плечами, Ю р а начинает одеваться.

Ю р а. Думаешь, у тебя что-то другое на лбу написано? (Пауза). Так ты мне дашь ключи, или мне на такси ехать?

Н и к вынимает из кармана ключи от машины, документы, бросает на кровать. Наливает себе ещё коньяку.

Н и к. Я же помню, какой ты был раньше! Когда мы только познакомились, в ресторане у Ренарда… Помнишь, мы пошли в кино, а потом гуляли полночи по городу, и ты мне рассказывал всё про себя – как ты учился в школе, как мечтал быть журналистом, как влюбился первый раз в парня… потом всё бросил и приехал в Москву. Была такая теплая ночь, ты помнишь? (Пауза.) Ты можешь хотя бы посмотреть на меня? Я с тобой разговариваю!

Ю р а(поворачивается к нему). Посмотрел. Дальше? Что ты завелся-то с утра? Помнишь – не помнишь… Ну, помню я! Вторую ночь топтался у столба, уставший, простуженный, а ты мне, блядь, экскурсию по городу – посмотрите налево, посмотрите направо. Плетусь за тобой и думаю – когда уже ему надоест пиздеть и нормально ляжем в постель, хоть поспать часа четыре…

Н и к(подумав). Может, нам расстаться, а, Юра? Прямо сегодня? Как тебе такая перспектива?

Ю р а. Да ради бога, я-то не пропаду. (Заглядывает в свой кошелек). Подкинешь налички, я уже с карты не успею снять?

Н и к. Сколько? У меня рублей нет.

Ю р а. Ничего, я поменяю.

Н и к(сдается, достает портмоне, бросает на кровать). Ладно. Иди к черту. Делай себе перья, обрейся наголо, разрисуйся татуировками… Мне уже плевать, если честно.

Ю р а берет ключи, документы на машину, портмоне Н и к а, достает оттуда несколько купюр, показывает, сколько взял.

Ю р а. Спасибо, дорогой.

Н и к. Дорого ты мне обходишься.

Ю р а. А тебе дешевка нужна? Так надо было предупреждать. (Прячет деньги.) Ладно, поехал, а то Майкл меня щас ножницами истыкает. Или ухо отрежет… С днем рождения, звезда моя. Только не напивайся тут один, окей?

Когда Юра подходит к двери, раздается звонок. Юра открывает – за дверью О ф е л и я (Надя).

Ю р а. Здрасте, вам кого?.. Ник, тут женщина что-то продает! Или вы из секты «Свидетелей Иеговы»?

О ф е л и я(с вымученной улыбкой). Привет, Юра.

Ю р а. Женщина, мы знаем, что Иисус не любит нас, потому что у нас другая ориентация. Закройте для себя Библию и идите на гумно. Ариведерчи.