Снежный роман

– Как дела? Это кто тебя подвёз?

– Борис Михалыч… Он на завод ехал и меня подбросил до дома. Знаешь, нормальный человек… Завтра начинаю исследования в администрации.

– Твой супруг приходил. Марина Болиславна приехала… И он сказал, что ты в командировке, и в субботу приедешь. Она встретиться хочет, да и Рождество… Очень сокрушался «твой», что так всё у вас… Хочет, чтобы ты вернулась.

– Ну да, ну да… Ладно, в субботу – значит в субботу…

И я вдруг подумала: вот снег, засыпает всё… А что там, под снегом?.. Хорошо бы, чтобы он посильнее засыпал всё, чтобы можно было писать на этом чистом, белом листе что-то новое и хорошее… И чтобы он, не дай бог, не продырявился и не обнажил то, что должно быть покрыто, запорошено и забыто…

– Мам, я сегодня у Иринки переночую, ладно?

– Ладно… Привет Иринке…

Вот засада… За мной утром машина сюда приедет. А ладно, вернусь поздно, но сегодня.

Я забежала домой, поела и отправилась к Иринке. Стоит ли объяснять, что молодой организм требует поддержания его в тонусе. Моя личная жизнь была прозаична, как больничный лист. Муж – как диагноз и друг, как лекарство. С ним мы уже очень давно.

Когда мой муж оставил меня на попечение матери, то я, погоревав немного, рассудила как психолог – надо завести мужчину для поддержания нормального физического и эмоционального состояния. В этом не было больших проблем, потому что он всегда был рядом. Миша уже бросил попытки уговорить меня выйти за него замуж и довольствовался тем, что есть…

Вот так и встречались мы с ним – три раза в неделю – как по расписанию. Не было никакого обмана – он всё знал и принимал. Холодная правда жизни. Сверху – всё белое и пушистое, а внутри – холодное и колючее. Лучше жить и принимать всё как есть…

Зачем казниться и рыдать,

Ведь ты любви не изменяла.

Красавец – это лишь игра.

Тебе ж тепла недоставало…

Что из того? Ты отдалась…

Ведь он владел твоим лишь телом.

Ты телом с ним – душой с другим.

Любви же страсть с другим кипела.

Красавец – только инструмент,

Он подвернулся на момент…

И вот сегодня этот момент в укороченном варианте… Миша поймёт, он хороший…

Миша, Олег, муженёк мой, – столько мужиков вокруг, а я одна… Как трамваи – один ушёл, другой пришёл. Белые и пушистые, как этот снег… Белые и пушистые, да вот только не согреться с ними, не согреться. А снег всё шёл и шёл. Казалось, он отгораживал стеной меня от моей жизни. Хотелось опереться об эту стену, заслониться от всего, от своих мыслей, от своей жизни. Заслониться и начать чистую и светлую жизнь – с чистого листа… Но нет… Стена снегопада хрупка и иллюзорна, а его чистый лист – тонкий и ненадёжный. «Всё проходит, и это пройдёт» – вот то, что надо помнить, чтобы не замерзнуть в этом холодном, белоснежно-пушистом вальсе на балу у жизни.

«Всё проходит» – написано на моём кольце, которое мне подарили в Тибетском клубе.

Я часто кручу его на пальце, чтоб ненароком не завертеться в этом белом, снежном вальсе и не забыть, что всё проходит.

Белое и чёрное

К утру снегопад ослабел, и всё вокруг выглядело новым, свежим и накрахмаленным.

Машина подъехала ровно в 7:15. Я быстро вышла из подъезда и села в машину, стараясь как можно тише закрыть дверь.

– Доброе утро, Ольга! Меня зовут Пётр. Сейчас за шефом поедем.

– Очень приятно, Пётр! Утро сегодня действительно доброе.

Мы покатили по дороге, оставляя след на свежевыпавшем снегу. Когда мы подъехали к дому Бориса Михайловича, снег уже окончательно закончил свою работу. Было тихо и приятно. Мороз несильно усердствовал, кажется, даже он хотел, чтобы это утро было действительно добрым. Открылась дверь машины, и Борис Михайлович появился в машине.

– Доброе утро! Как настроение?

– Доброе утро! Настроение замечательное. Природа сделала всё, чтобы утро было добрым и свежим.

– Да… Да Вы романтик, Ольга! Ещё и стихи, наверное, пишете?

– Иногда… Просто люблю природу.

На меня почти в упор смотрели его голубые, похожие на небо в апреле, глаза. Он явно оценивал меня по какой-то, только ему ведомой шкале. Я не люблю смотреть в глаза, но эти глаза меня не отталкивали, если не сказать наоборот. Я люблю смотреть на небо, и вот оно – в этих глазах. Ох, надо быть осторожнее…

– А Вы замужем?

– Почти… Так что целиком могу отдаться работе.

– Как это почти?

– Так бывает. А какой у Вас сегодня распорядок? Я бы хотела присутствовать на совещаниях и приёме, если это возможно.

– Да, конечно, я и сам собирался представить Вас коллективу. Познакомитесь, осмотритесь.

– Огромное спасибо Вам за всё!

– Пока не за что. Но я надеюсь, Вы, Ольга, будете мне хорошим помощником и телохранителем.

Его глаза снова улыбались.

– Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы было так.

– Всё???

– Борис Михайлович, давайте договоримся сразу… Я видела много дам у Вас в приёмной, и все они жаждут Вашего внимания. Я сделаю всё для Вашего благополучия и безопасности, а они… всё остальное. Так будет лучше для всех.

– Возможно, Вы правы. А что, так много дам, Вы считаете, жаждут моего внимания?

– Много… Очень пристального внимания и тесного общения – это я как доктор Вам говорю.

Да и не стоит сильно разочаровывать женский электорат…