Старый Лис на окраине леса

– Слушай, ты же человек, – аккуратно вставлял слово Лис. – Тебе положено быть со своими, а не разгуливать непонятно где, пересекая чужие тропы без всяких правил. Ты совсем не знаешь наших законов. Не хотел тебе говорить, но твоё поведение в нашей местности не всегда уместно. Не обижайся.

И задал свой вопрос:

– Зачем я тебе, человек?

– Я обязательно расскажу, друг, обещаю. Только дай срок найти слова.

И Лис запомнил этот разговор. Он знал, что ответ будет, как хорошая добыча посреди лютых холодов, благим и важным, откроет какие-то скрытые дверцы и допустит к тем тайнам, о которых едва-едва и можно догадаться краешками ушей и кончиками усов. Поэтому и бежал сейчас, аккуратно обходя проезжие участки, но неизменно возвращаясь на намеченную прямую. Где-то там его Человек, у его Человека важный секрет для него, старого Лиса. У его человека тёплые руки, которые не причиняют беды, дом, готовый впустить гостем целый лес. У его Человека пылкое и доброе сердце, и ему всегда есть чем поделиться. Когда Человек улыбается, он будто скалится набок, зубы его желтоваты и прямы, а дыхание чистое. Подумав об этом, Лис чихнул радостно и прибавил скорости.

Ближе к полудню домик был обнаружен. Собак не водилось, да это Лис и так знал: с Человеком никогда не приходил их запах. А имелась корова, несколько коз и куры. Мыши как и везде, где коты не очень работящи, водились в огромном количестве, были доверчивы, шумливы и многочисленны. Деревья и правда жались к самым окнам, а у входной двери, рискуя однажды перекрыть её, росла огромная липа. Забор не везде был крепок, особенно со стороны кур и прочего населения.

– А ведь воруют у него… – подумал Лис. – Я и сам бы не прочь, при другом-то раскладе.

Он деловито спустился с пригорка, зорко высматривая детали.

– Вот что, поживу пока здесь. Поберегу его коз и мышей!

В том, что Человек не будет против, Лис не сомневался нисколько, а что Человек жив, он был уверен абсолютно.

И Лис осторожно заглянул в окно.

Глава 4

Темно там было, глухо. Тогда Лис толкнул головою дверь и бесшумной лентой проскользнул в дом.

Зябкое слабое дыхание доносилось из угла.

– Человек… эй, Человек!.. – Лис вспрыгнул и стал обнюхивать лицо, осунувшееся и такое знакомое, толкать влажным своим носом веки и колючие щёки, пробуждая. – Ты что, заболел?

– Эх, братец мой рыжий, – голос слабый, – а я вот продрог совсем, понимаешь? Нет у меня шкуры тёплой, как у тебя. Холода не выношу совсем, сырости всякой не выношу, – закашлялся. – Зябко мне, друг, очень я замёрз…

Сонное бормотание длилось ещё минуты две, но тут человек пробудился и уже более твёрдым, хотя и осипшим голосом заговорил, от удивления запинаясь:

– Как же ты нашёл-то меня, а? Ай да лис, ай да друг…

– Вот что, ты есть хочешь?

Уже к обеду Лис притащил ему связку баранок, круг колбасы и ещё что-то в коробочке, что пахло очень вкусно, три раза бегал до деревни и обратно и даже устал. Сложил всё это у подушек, заставил поесть. Потом свернулся воротником вокруг шеи.

– Теперь спи, грейся.

Человек и правда уснул как провалился куда-то, дышал ровно, тихо и иногда кашлял во сне в подушку. А Лис позже перелёг к груди, потом к ногам и снова на шею. Грел.

К вечеру человек проснулся и поел ещё раз, даже встал по своим делам, выпил воды из кувшина на столе, а потом снова лёг и уснул.

«Слабый-то какой…, – думал Лис. – Что ж делать-то?»

Ночью он выбрался в лес, откопал под снегом брусничник, набрав крепких веточек целую пасть, принёс и положил у изголовья.

«Мне помогает и ему, значит, не повредит!»

Ушёл к мышам на охоту к забору, проверил-пересчитал кур, поговорил с ними, договорился и успокоил. Обсудил дела с коровой:

– Ты пока управься как-нибудь сама. Вон сено-то есть, а воды из снега талого возьмёшь, я буду подгребать.

И Корова в ответ рассказала, что раз в неделю на выходные наведывается родня, присматривает и за ней тоже, но лучше бы Человек поправился: с ним хоть и впроголодь, но пока жива, а те… У неё скатилась слеза. Те уже знают, как с ней поступить.

Лис возился в хлеву, знакомился, кормил да разговаривал, и не заметил, когда появился кот.

– Эй, эй!.. – кот на всякий случай сидел высоко, видно, что трусил, но зубы показывал очень выразительно. – Ты кто таков-то? Это мои куры! – кот для важности кашлянул и вылизал лапу. – Мыши тоже мои, имей в виду! – серый, полосатый и худой, крайне изумлённый, он готовился к драке, но надеялся на мирный исход – с лисами он не был знаком так хорошо и опасался осложнений в ближнем бою.

– А что не кормлены тогда, раз твои? – Лис поднялся, разминая плечи. – И Человек нелеченый лежит. Тоже мне хозяин! – говорил тихо и уверенно, цедя слова сквозь зубы. – Лучше слезай и вон ту крапчатую загони со двора назад! А то, неровён час, потеряется, место-то глухое, лес кругом. А это – убыток! – Лис присел, отряхнул опилки с воротника и принял очень строгое выражение морды. – Что ж ты за кот такой, если за домом не следишь?

Кот рассудил, что в словах гостя есть толк, с огромным облегчением передумал драться, спрыгнул и действительно поймал и прогнал к кладкам молодую суетливую курочку, а потом присел рядом с Лисом.

– Мадуш. Можно и Мадока, но это только для своих. Ты здесь мимо или надолго?

– Я Лис-С-Окраины-Леса, Человеку нашему с тобой главный друг! Понятно? Поживу пока у вас, хозяйство поддержу. Ему помощь нужна. Что ж сам-то не догадался?

Слова Лиса коту понравились, да и Лис тоже. Поэтому он решил не спорить и по возможности соглашаться.

– Я же простой, – отвечал он, – как ни верти, нету у меня таких больших прав на его дом и жизненные обстоятельства. Проводить, сам знаешь куда, могу, а так… – Мадуш махнул лапой, – почему ты раньше не приходил? Родня эта человеческая его совсем заклевала. То курицу унесут, то вон корову чуть не сожрали… – вздохнул. – Ладно, Окраина Леса, если что, ты мне поручения давай, я не против. Хорошо, если он выживет, привык я тут…

Помолчали.

– Договорились, – Лис подпер дверь сарая. – Пойду отогревать, а ты хоть воды натаскай, сможешь? Ему же пить нужно побольше.

– Я маленький! – кот даже обиделся.

– Хоть ложками, а носи! И, Мадока, колбасу на столе не трогай, ага? Она ему сворована, понял?

– Догадался уже.

– Вот и молодец.

Глава 5

Брусника пошла на пользу. Сначала болеющий просто разжёвывал её и держал во рту горькой кашицей. Потом, когда окреп немного и начал вставать, пил с нею чаи, заваривая в огромном чайнике с причудливой картинкой.

Воодушевлённый удачей, Лис носил ему, ежедневно выкапывая из-под снега, всё, что мог добыть – повезло, нашёл полянку с почти не осыпавшимися в морозы ягодами черники, бруснику и другую траву, примятую, но зелёную и пряную.

А воровать продукты человек ему запретил. Поблагодарил, ухмыляясь, но посоветовал так больше не делать.

– Ты, братец, рискуешь. Там люди, собаки. Но самое-то главное – пойми, это не наше. А разрешения просить… – человек вдруг засмеялся, – хотел бы я поглядеть на лицо Бартоша из лавки, когда б ты пришёл к нему с корзинкою за снедью!.. Ха-ха-ха!..

И Лис засмеялся следом, тихо и несмело. Просто он очень давно не смеялся на человечий манер, очень давно.

– Ага!.. – вторил словам, – и говорю такой: «Мне колбасы круг, только свежей, а то знаю вас, что человеку – то хорошее продаёте, а котам да лисам – из непроданного за день. И хлеба заверните в бумагу, я лапами его трогать не могу…». Ха-ха-ха!.. Ох… И он, само собой, мне продаст, ха-ха!… Если со страху не сбежит, – Лис повалился на спину и засучил лапами в воздухе, перекатываясь с боку на бок.