Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри

– Да, – твердо ответил Даниэль, сжимая еще сильнее мою ладонь и явно давая понять, чтобы я не вмешивалась в разговор. – Знакомьтесь, это Инга – моя суженая. А это Ниса – капитан корабля «Ласточка».

– Добро пожаловать!

И снова эта добрая улыбка, на которую невозможно не ответить тем же.

– Вещи сейчас погрузим, а вы пока поднимайтесь.

Ниса щелкнула пальцами, за спиной появилось двое могучих полураздетых мужчин, грудь и плечи которых были покрыты шрамами.

– Опять пиратов взяла на перевоспитание? – поинтересовался Даниэль, усмехаясь.

– А как же! Не сдавать же их Ричарду. Такие мальчики и самой пригодятся. Нечего им в тюрьмах сидеть.

Ниса поморщилась.

– Твоя магия, смотрю, на них неплохо действует. Послушные…

Дан покосился на меня, явно мечтая применить подобные чары и к своей фиктивной невесте. Я ехидно улыбнулась. Что-то подсказывало: ничего из подобной затеи не выйдет.

– Я постепенно ослабляю действие магии, а там уж выбор за ними.

Дан тепло улыбнулся.

– Надеюсь, в шахматы они играют лучше, чем предыдущие!

Ниса покосилась на молодцев, как-то сразу побледневших, и хмыкнула.

– Если проиграете, будете год драить палубу! Круглосуточно!

Те вздрогнули. Даниэль усмехнулся, Тристан захохотал.

– Ну, поднимайтесь, – велела Ниса. – А вы, – сказала своим помощникам, – грузите багаж.

Я сделала шаг в сторону трапа, но Даниэль неожиданно подхватил меня на руки.

– Не хочу, чтобы ты упала, – прошептал в самое ухо.

«И чтобы кто-то счел, будто он не проявляет заботы о своей невесте», – подумалось мне.

Когда оказались на палубе, бережно опустил.

– Ничего, если покажу каюту чуть позже? – спросил Даниэль, кивая команде, которая, заметив нас, кланялась. – Скоро взойдет солнце. И будет ощущение, что ты летишь в самом рассвете.

Я постаралась спрятать улыбку. Все же Тристан не лгал, когда говорил, будто все фейри – романтики. Видимо, Дан пытался это скрыть. Безуспешно. Его настоящего я все равно уже знаю.

– Не против, – отозвалась я, наблюдая, как молодцы затаскивают на корабль наши многочисленные сумки и исчезают с ними где-то внутри судна.

Корабль взлетел, расправляя паруса, как раз тогда, когда небо начало плавиться от золотого и алого цвета. И я, зачарованная этим моментом, в котором, казалось, таилось волшебство, забыла и про вкусные блинчики с кленовым сиропом, и про фейри, что-то обсуждавших с капитаном корабля. Встала и, держась за перила, любовалась восходящим солнцем, рассыпавшим лучи.

Небо меняло цвета, словно хотело показать мне самые лучшие оттенки розового, оранжевого, красного… На мгновение показалось, что стоит протянуть ладонь, и я поймаю этот расписанный неизвестным художником, волшебный воздушный шелк.

Когда руки Даниэля легли на плечи, а потом соскользнули на талию, я даже не обернулась. Сейчас все казалось таким правильным… И расщедрившееся на краски небо, и прохладный ветерок, так кстати остужающий жар от рук Даниэля, и дыхание мужчины, щекотавшее мою щеку.

А потом фейри вдруг меня развернул, нежно отбросил выбившуюся прядь волос со щеки и осторожно поцеловал, тут же отпустив. Но этого хватило, чтобы дыхание сбилось, ноги подкосились, а я забыла, где нахожусь.

– Ты прекраснее этого рассвета, мотылек, – прошептал Даниэль прямо мне в губы.

Послышалось покашливание. Я дернулась и покраснела. Хитро прищурившись, на нас смотрел не только Тристан, но и вся команда «Ласточки», которая тут же постаралась сделать вид, что жутко занята неотложными делами.

– Надеюсь, мой корабль от ваших искр не воспламенится, – усмехнулась Ниса, почему-то мне подмигивая. Поднялась и покачала головой: – У меня дела, а вы устраивайтесь.

Едва Ниса ушла, Трис заявил, что поболтает с матросами.

Дан посмотрел на меня.

– Тот поцелуй…

– Я знаю, не оправдывайся. Сама же согласилась разыгрывать перед всеми твою невесту.

Даниэль вдруг взял мое лицо в ладони, вгляделся. И тут же отпустил, так ничего и не сказав. Как бы я хотела знать, о чем он думает в такие моменты! Все бы на свете отдала!

– Покажешь мою каюту?

Он покосился на снующих матросов.

– Пойдем, Инга. И постарайся держать себя в руках.

Пока я пыталась понять, к чему эти слова, Даниэль утянул меня в глубь корабля. Распахнул двери каюты, и…

– Тихо! – приказал он, вталкивая внутрь.

Я оглядела комнатку с небольшой дверцей, явно ведущей в ванную. Напротив меня, прямо у небольшого круглого окошка, находился стол с письменными принадлежностями. Рядом располагался шкаф, предназначенный для одежды, а остальное пространство занимала огромная, прямо-таки исполинских размеров кровать с золотым балдахином. Возле нее стояло две сумки – моя и Даниэля.

– Нам что, дали одну каюту на двоих? – наконец дошло до меня. – А как же строгие правила, которых до свадьбы придерживаются фейри? Или я что-то не так поняла?

Дан окинул меня долгим, изучающим взглядом.

– Есть определенные традиции, которые мы стараемся соблюдать, Инга. Ты перешла под мою опеку, – мягко заметил он. – И я… если я… если между нами возникнет близость и об этом узнают, то в глазах общества фейри я потеряю честь. Но остальные народы… У них таких традиций нет.

– То есть от тебя отвернутся только фейри?

– Думаю, и они не отвернутся, – тихо сознался Даниэль. – Подобная традиция очень редко соблюдается даже среди нас. Это скорее дань уважения предкам, которые ее чтили. Только очень древние рода, такие как наш, придерживаются некоторых порядков.

Я глупо моргнула и снова в упор уставилась на Да-ниэля.

– То есть у твоих родителей спальни у нас будут разные? – уточнила я.

– Я бы на это не надеялся, Инга. Мама спит и видит, чтобы меня женить. Она сделает все, от нее зависящее…