Найти бога. Фантастический роман

Под зависшей «стелой» открылся шлюз. Шары по очереди опустились в него, затем и «стела» погрузилось во чрево Селены. Последним аккордом этого грандиозного шоу был выброс породы, который надёжно скрыл место расположения шлюза. Луна продолжала тихонько вращаться, видимо уже по инерции.

– Ну, родственнички, как вам зрелище?

– Капитан, а мы что будем дальше делать?

– Правильный вопрос, Командор Шехем. Мне больше всего на свете хочется оказаться сейчас у себя в загородном доме в родном Уэльсе, но отвечу так – пока подождём здесь. Лекс ещё работает, и я не склонен ему мешать.

Два Таяна перебрались в жилой отсек апартаментов Советника Мадука.

– Давай устроим лёгкий ужин, плавно переходящий в завтрак. По станционному времени уже второй час ночи.

– Не мешало бы. Твой модулятор готовит бифштексы?

– Да. А чай я заварю самостоятельно. Твоя мать, каждый новый урожай, присылает мне отборный чайный лист. Я сам его сушу, а потом наслаждаюсь.

– Всего один?

– Что один?

– Чайный лист.

– Уморил. Это только так говорится, в единственном числе – чайный лист. На самом деле листьев конечно много. Лина завела для меня отдельный чайный куст. Не тот сорт, который я пил дома, но и этот хорош. Рише старший и Билли пьют кофе, поэтому их удел модулятор. Кофейные деревья не прижились в оранжереях Станции. А вот мне с чаем повезло. Однажды Вей решил облегчить мне жизнь – настроить так модулятор пищи, чтобы чай в нём получался неотличимый от настоящего. Лет десять колдовал, потом бросил. Всё равно чувствуется, что его «родил» углерод.

– Кстати, а почему ты отключил Вея? Он же главный сторож Станции.

– Я отключил связь с ним, его отключить невозможно. С этого и начну рассказ о том, кто такой Вей, и как он умудрился на свет появиться. Как начать «Жили-были…» или «Давным-давно…»?

– Ну, давай «Жили-были».

– Хорошо. Жили-были, давным-давно муж и жена.

– И не было у них детей?

– Вот именно внучек. Детей у них не было. Вернее был ребёнок, но он погиб совсем маленьким. Больше они родить не смогли. Вот и коротали жизнь вдвоём. Люди они были молодые, и женщина очень переживала, что больше не может иметь детей. А была она не просто женщина, а главный инженер-конструктор одной преуспевающей компьютерной фирмы. Кажется, должность её по-другому называлась, она была шефом научно-исследовательской лаборатории, где разрабатывались новые модели компьютеров. И пришёл к ней однажды молодой сотрудник со своим изобретением. Не буду вдаваться в подробности его ноу-хау, скажу только, что в его гипотетическом компьютере не было ни одной железки. Сделан он был из нового материала, который недавно изобрели. Применения ему не нашли, так как производство стоило очень дорого.

Паренёк рассчитал, если компьютер будет полностью из аквакерпласта, так назывался материал, то его возможности будут безграничны. Захотелось женщине помочь молодому учёному. Но не захотели хозяева фирмы вкладывать деньги даже в экспериментальный образец, очень дорого стоил аквакерпласт. Молодой изобретатель однажды случайно погиб на отдыхе. Опечалилась женщина и решила построить компьютер из аквакерпласта на собственные деньги. В память о молодом изобретателе и своём сыне, ведь были они ровесниками и тёзками. И построила она компьютер, и оказался он выше самых смелых ожиданий. И назвала она его Веем в честь своего сына и того молодого изобретателя. Вот такая сказочка получилась. Вей опередил своё время на сотню лет или больше. Потому что может управлять всеми аэропортами Земли одновременно, и светофорами тоже всеми.

– Аквакерпласт это случайно не тот материал, который обладает сверхпроводимостью и диэлектрик одновременно? Нам вскользь рассказывали о нём на курсах.

– Именно! Теоретически он был предсказан ещё в ХХ веке. Тогда была мода на нано технологии. А аквакерпласт – композиция оксида водорода разных свойств в сплаве с особыми сортами керамики и пластмассы.

– Погоди, оксид водорода это вода, как можно сделать из неё сплав?

– Всё дело в том, что сначала различная по составу вода перегоняется через особую установку, где при высокой температуре и давлении она становится тягучей, как резина. Затем, опять же в особой печи получают сплав аквакерпласта. Остывает он очень медленно. За это время нужно успеть предать ему форму требуемого изделия. Остыв, аквакерпласт уже не поддаётся обработке. Умнейшая женщина Ли Хун исполнила проект Ван Вея до последней запятой, и нисколько об этом не пожалела. Единственное, что ей пришлось придумывать самой это программное обеспечение новорожденному компьютеру. Существующие не годились. Она буквально учила его как ребёнка всему на свете. И Вей оказался благодарным учеником. Хун провела его через все ступени развития человека.

– Даже через грудной возраст?

– Несомненно! Ведь в грудном возрасте человек учиться жить не в безопасном чреве матери, а в агрессивном внешнем мире. Борется с болезнями, приобретая иммунитет, и при этом успевает интенсивно расти. Так и Вей приобрёл иммунитет к различным компьютерным болезням – которые называются вирусами, и научился говорить по человечески. Конечно, он «вырос» гораздо быстрее человека и через три года был полностью готов к работе. Доктор Ли сильно привязалась к нему. И когда Вея купили для проекта «Станция Время», Хун тоже пришла в команду Станции.

– Дед, это та самая доктор Ли, которая работала на гравитаторе Моро, и вытащила доктора Дена из Палеоархея?

– Она. И по совместительству жена Капитана Кортни.

– Это из-за неё он согласился возглавить Станцию?

– И да, и нет. Он с самого начала мечтал взять её с собой и боялся, вдруг Хун не захочет жить на Станции. Он поговорил с женой, и предложил работу на Станции. А оказалось, что она уже дала согласие Рише старшему возглавить лабораторию торсионных полей, и не знала, как сказать об этом Билли. У меня, Терри и Лекса, возникли сложности, жёны не захотели перебираться с нами на Станцию. А Кортни хвастал, что у них с женой всегда всё по жизни совпадает. Теперь он и рвётся в нашу исходную точку, и боится туда вернуться.

– Почему?

– Лекса и меня жёны встретят, – Мадук улыбнулся. – Если не сбежали, конечно. А он повезёт в Китай урну с прахом.

– Погоди, так прабабушка, твоя жена осталась дома?

– И меня пускать не хотела!

– А как же мы тут очутились?

Дед звонко расхохотался, и включилась сигнализация – была превышена допустимая норма громкости звука.

– Мадук, ты чего?

Таян не сразу понял, кто это говорит.

– Извини, Вей, меня внук насмешил!

– Ладно. Ты бы хоть предупредил, что собираешься повышать голос. Я бы снял сигнализацию с пульта. Тебе всего шестнадцать баллов осталось до нулевой палубы.

– Дед, о чём он говорит? Какие баллы?

– У нас спор с Капитаном, кто первый сто баллов израсходует. За каждое нарушение режима Станции снимаются баллы. За громкость четыре балла в минуту. Баллы кончатся, изволь два дня отработать на нулевой палубе без гравитатора. Я ещё молодец, у Зануды три или четыре балла осталось. Скоро в минус уйдёт.

– Понятно. Но почему ты рассмеялся, когда я спросил, как мы с отцом здесь оказались?

– У тебя было такое растерянное выражение лица! Разве ты не знал, что здесь работали моя дочь и её муж. Вот от них я и считаю своих потомков на Станции.

– Погоди, Лиз и Збышек Пожарски?

– Они самые.

– И на той фотографии на камине твоя дочь? Так она же, как две капли воды, похожа на бабушку!

– Верно. Твоя бабушка внучка Лизы. Лиза умерла через сорок два года после катастрофы. Збышек здравствует по сей день. Это не от меня, а от него вы с отцом получили долголетие. Он тоже был на мостике во время катастрофы, и член клуба «16». Стесняется с вами знакомиться. Но очень хочет. Если мы достигнем исходной точки, мне предстоит объясняться с женой, где Лиза. И предъявить в утешение тебя с отцом.

– Вот это метаморфоза! Оказывается, Вейс дело говорил, ругаясь с Капитаном в библиотеке.

– Он прав и не прав. В Совете уже на все лады обсуждали куда возвращаться. Времени, сам знаешь, было достаточно. И не вдруг решили вернуться в исходную точку. Не хотим, чтобы нас «потеряли» хоть на минуту. Мы должны возникнуть там, откуда ушли. Так будет проще объясняться с начальством и в целом с людьми.

Но я хочу закончить сказку о Вее, Хун и Билли Зануде. Когда стало ясно, что шестнадцать человек на Станции будут жить дольше остальных, жена Билла попросила Вея сделать свою виртуальную копию. И теперь, каждый вечер она ждёт возвращения Билли домой. Варит ему кофе, готовит любимый ростбиф, выслушивает его брюзжание, разговаривает с ним. В общем, всё как было при её жизни. Только теперь она голограмма.