– Будем! – обрадовалась Нина.
Тетя Лида села к столу. Отец умывался под краном. Марфа внимательно смотрела на тетю Лиду.
– Ты на петушков да на паровозик не гляди – сам он, я ничего не прошу, не требую, – сказала она медленно, – и греха нет, я считай вдовая… каким муж мой вернется, коли вернется? Письмо было – газом травленый. Так что не стыди ни меня, ни его.
Тетя Лида нахмурилась:
– Ты что это при детях разговоры ведешь?
– Ничего пока не понимают твои дети.
Отец примирительно улыбнулся:
– Давайте окрошку есть.
Тетя Лида неохотно взяла ложку. Нина доела и попросила еще:
– Тетя Марфа, так вкусно!
– Вкусно – ешь. А ты, отец сказывал, молоко любишь?
– Люблю.
– Ну так вот после окрошки и налью. Утром пирог еще пекла, хороший вышел.
После окрошки пили молоко, ели пирог с вареньем – кислый, сахару было не достать. Тетя Лида сидела притихшая.
– Трудно тебе одной? – спросила она Марфу.
– Трудно, – согласилась та, – трудно. Но сейчас всем непросто, Лида, выживем как-нибудь.
– Если тебе что перешить – давай.
– Спасибо, Лида. Вот пальто мое было да мужнин тулуп – детям сможешь переделать?
– Смогу, сейчас замеряю их.
– На вырост шей, мне не из чего больше.
– Сделаю.
– Не спеши шибко-то, зима неблизко.
Нина захотела снова купаться, Марфа взяла детей и пошла с ней. Федя и Алеша плескались на мелководье, Марфа с Ниной доплыли почти до железнодорожного моста.
– Какая у вас деревня красивая, – сказала Нина, – а как она называется?
– Яблоновка. Тут у нас по весне знаешь как яблони цветут!
– Можно я по весне приеду?
– Можно, конечно, приезжай. Давай обратно, вам ехать еще, а поезда-то сейчас редко ходят.
Марфа с детьми провожала до станции. В бутылку из-под чая она налила молока.
– Оставь, Марфа, – нахмурилась тетя Лида, – детям.
– У вас тоже ребенок.
Нина долго махала ей из окна, потом опустилась на скамейку.
– Хорошая какая, папа! – сказала она, – и мальчики хорошие.
Отец вытер платком лицо.
– Сердце-то не остановилось? – сердито спросила тетя Лида.
– Не сердись, Лида, – виновато попросил отец.
– Вы о чем? – удивилась Нина,
– О том, что по такой жаре гулять опасно, – сказала тетка.
Вечером, когда Нина уже была в кровати, отец принес ей кружку молока, присел рядом:
– Выпей, Ниночка, с медом.
– Как раньше! – обрадовалась она.
– Да… вкусно?
– Очень.
Она пила молоко, отец грустно смотрел на нее.
– Что ты? – удивилась Нина.
– Говорят – ты на маму не похожа…. Не похожа, нет, глаза мои, рот мой… а вот повернешься, улыбнешься…
У него прервался голос.
– Знаешь, – заговорил он снова, – ведь сколько лет прошло… а легче не делается. Я все думаю – какое счастье, что ты есть.
Нина почувствовала, как к глазам подступают слезы. В комнату неслышно вошла тетя Лида.
– Ну что ты, – заговорила она, – и сам расстроился, и девочка вон плачет… Не надо, Арсюша, мальчик мой! Что уж…
Она подошла ближе, обняла брата: