Домой

– Да, потом. У нас дома тоже есть, кажется. Ты знаешь, ведь моя мама была учительницей, она была очень умной, образованной. Папа сохранил все ее книги, только часть осталась в Галиче.

– А что в Галиче?

– Это город, недалеко от Костромы. Мама была оттуда родом, и я там родилась. У нас там дом с папой, мы сдаем его. Он раньше принадлежал бабушке и дедушке, которые мамины родители, но их уже нет. И папиных нет. А у тебя есть бабушка и дедушка?

– Только папины. Они в Могилеве живут.

– Это где?

– Где… ну вот давай на карте покажу. Вот тут. А Галич где?

– Галич вот тут. А ты что, в Могилеве родился?

– Да. Мы сюда переехали, мне семь лет было.

– А мне несколько месяцев. Я только родилась в Галиче. Как мама умерла, папа почти сразу сюда переехал, и со мной тетя Лида нянчилась. Володя, послушай! У тебя это что – паровоз? И железная дорога? Давай поиграем?

– Давай! – удивился Володя, – ты любишь в железную дорогу играть?

– Конечно! У меня есть, мы с папой играем часто. Я тут хотела поиграть с девочкой из класса, а она не захотела, сказала – в куклы.

– А в куклы ты играешь?

– Конечно. У меня и мебель для них есть, и посуда. Иногда я им одежду шью. Давай я рельсы буду складывать.

Они расставили железную дорогу, собрали поезд. Нина захотела быть машинистом, и Володя согласился быть стрелочником.

Открылась дверь, и мать позвала детей к столу.

Ужин прошел в очень приятной обстановке. Нина совершенно не стеснялась Володиных родителей, на вопросы отвечала вежливо и весело. Даже придирчивая Элька сменила гнев на милость и с удовольствием расспрашивала Нину про ее гимназию. Нина честно созналась, что учиться ей бывает трудновато, особенно по арифметике, зато ей нравится читать. На вопрос Якова Моисеевича, что она хочет делать в будущем, Нина задумчиво ответила:

– Знаете, мне столько хочется! Но больше всего, наверное, я хочу быть учительницей – как мама. И папа считает, что у меня получится.

После ужина Нина поблагодарила и сказала, что ей пора. Прощаясь, она сказала:

– Володя, если твои родители тебе позволят, приходи к нам в субботу?

Нина очаровала всех, и родители тут же дали свое разрешение.

6

Нина стала частой гостьей в семье Альбергов, как и Володя у лавочника. Они играли, рисовали, читали книжки – каждый свою.

Было очень весело, когда Нина приходила в гости, но еще лучше было у нее. Володе очень нравилась их квартира – свободно, весело. Нина была дома настоящей хозяйкой, она решала, что Татьяна, прислуга, приготовит на обед, и часто сама ей помогала. Она сама разговаривала с прачкой, сама следила за порядком, делала покупки. Арсений Васильевич ни в чем ей не мешал:

– Ниночка, я тут ничего не понимаю – ты уж сама там и с обедом, и мало ли что еще…

У Нины была специальная книжечка – «Мое хозяйство». Там были рецепты, советы по ведению дома, чистые листы для записей. Нина книжкой ужасно хвасталась и все туда записывала.

Квартира у Нины была маленькой – три комнаты: столовая и она же гостиная, маленькая спальня Нины и спальня Арсения Васильевича. В кухне был выход на черную лестницу, по которой спускались со второго этажа в магазин и контору.

Самой интересной комнатой была гостиная – большая, полукруглая, с тремя окнами. Перед средним окном стоял круглый стол, около второго окна – диванчик, около третьего – кресло. Второй диван стоял напротив окон, около большой печки. По одной стене располагался буфет с посудой, по другой – небольшой книжный шкаф.

– Мне эта квартира сразу понравилась! – говорила Нина, – три окна, и она такая – круглая… Тетя Лида шторы сшила сама – видишь, какие красивые? И посмотри – между шторой и окном сколько места? Тут можно играть и секретничать. Ко мне подруги приходят – мы там прячемся и разговариваем.

Чтобы попасть в Нинину комнату, надо было подняться на несколько ступенек вверх.

В самой комнатке стояла светлая мебель, обои были в веселый мелкий цветочек, на стенах висели какие-то необычные картинки в рамочках. На полу лежал светлый ковер.

– Папа был в Швеции, и его там позвали в гости к одному художнику, – рассказала Нина, – и папе так дом его понравился! Он мне потом рассказал и тете Лиде, и мы решили мне такую комнату сделать – как у детей художника. На Охте у нас и кухня была на такую шведскую похожа, а тут я еще не успела… Ты знаешь, ведь моя бабушка была шведка! Она родилась в Финляндии, а потом жила в Таллине. И говорила она сначала только на шведском языке. Папа в детстве тоже говорил, а сейчас все забыл уже.

Игрушек у Нины было немного, но все дорогие и красивые – куклы, плюшевый медведь, фарфоровая посуда, кукольная мебель. Из интересного Володе была железная дорога – в нее и играли чаще всего.

В столовой на старинном буфете стояло несколько фарфоровых фигурок – пастушка, балерина и маленькая собачка. Арсений Васильевич иногда машинально брал собачку и задумчиво гладил ее, потом хмурился и ставил на место. Нина, заметив как-то Володин вопросительный взгляд и дождавшись, когда отец уйдет, объяснила:

– Это первый мамин подарок папе. Они тогда только познакомились, и мама где-то купила собачку. Папа ее бережет, конечно. Когда я маленькая с ней играла, очень просил, чтобы не разбила.

Нина была настоящей хозяйкой не только дома, она помогала и в магазине – следила за порядком, могла сама подмести пол, помыть прилавки. Некоторым покупателям провизию отсылали на дом, Нина сама собирала для них корзины по списку, иногда сама и относила.

Когда Нина шла относить кому-нибудь корзинку, Володя сопровождал ее – теперь уже с разрешения и одобрения родителей. Обратно они возвращались разными путями – Нине хотелось все посмотреть:

– Володя, пойдем теперь вот по той улице!

Наступила зима с зимними радостями – в сквере на Забалканском построили большую горку, с которой катались все окрестные дети. Нина обожала кататься с горки:

– Так весело! Только тут горка маленькая все-таки.

– Да как же маленькая? – возражал Володя.

– Маленькая! Вот в Галиче огромная гора, Балчуг называется. Я оттуда каталась – летишь, летишь… а еще там с валов можно кататься – тоже очень весело.

Володю вполне устраивала и эта горка. Отец подарил ему салазки, у Нины тоже были – необычные, резные – и после уроков они встречались на Клинском и мчались кататься. Когда начинало темнеть, Володя пытался уйти домой, но Нина уговаривала:

– Ну давай – еще по разику?

Володя уступал, и домой они прибегали уже в темноте. Если отец уже оказывался дома, то очень сердился:

– Почему так поздно? Кончится тем, Владимир, что я запрещу тебе ходить на горку.

Володя обещал приходить раньше, но сдержать обещание было так трудно!

Как-то Нина на горку не пошла. Володя напрасно ждал ее около лавки, потом нерешительно зашел. Арсений Васильевич стоял за прилавком, встретил Володю привычно-приветливо, но казался чем-то расстроенным.

– Здравствуй, Володенька!

– Здравствуйте… А Нина дома? Она гулять не хочет?

Арсений Васильевич вздохнул: