Она задумалась.
– Папа и тетя Лида своих родителей очень любили. Мне кажется, папа особенно. Он всегда о своем детстве так хорошо говорит… говорит еще, что бабушка и дедушка меня бы очень любили. Часто мне про них рассказывает… знаешь, Володя, что странно? Что мы с тобой тоже будем старыми. И будут правнуки, а может, и внуки, которые нас никогда не увидят.
Володя вздохнул:
– Ну, все же умирают.
– Это да. Я знаешь что решила? Я умру в сто двадцать лет. Выращу детей, потом внуков, а потом правнуков. И буду путешествовать – на автомобиле. У меня будет свой автомобиль.
– Разве люди сами решают, когда умереть?
– Нет, конечно. Но придумать-то я могу?
Володя улыбнулся:
– Хорошо.
По окончании учебного года Арсений Васильевич устроил детям праздник – сам договорился с Софьей Моисеевной и повез детей на острова. Там он сводил их в маленькое кафе, которым владел его знакомый, потом нанял лодку, и они долго катались на лодке по Невке, даже выехали в залив. Нина была в восторге:
– Володя, ты море любишь? Я больше всего. Папа, мы каждый день будем сюда приезжать?
– Не знаю про каждый день, Ниночка – мне же работать надо.
– Ну, тогда хоть по выходным.
– И мы же поедем – и в Гельсингфорс, и в Таллин! Там всюду море есть. Около Таллина места красивые – там с тобой дачку снимем, поживем.
– А у вас в Таллине дом? – спросил Володя.
– Нет, уже ничего нет. Ну что, ребятки? Пора лодку отдавать и домой ехать? На извозчике поедем, чтобы побыстрее?
– Да ну, давай на трамвае, папа! – воспротивилась Нина, – кто сейчас на извозчике ездит? Вот бы на автомобиле!
– В другой раз, Ниночка. Отсюда мотор не достать… Ну, пойдемте?
Счастливые и усталые, они добрались до дома.
– Ладно, ребята, прощайтесь – а я пойду. До свидания, Володенька! Если не увидимся до твоего отъезда – хорошо тебе отдохнуть, погулять, сил набраться.
– Спасибо, Арсений Васильевич! И вам хороших путешествий.
– Спасибо, мальчик мой.
Смирнов ушел.
– Завтра буду собирать вещи – мы послезавтра в Гельсингфорс едем. На поезде! – сказала Нина.
– А мы на дачу послезавтра.
– Мне завтра некогда будет – не увидимся, наверное.
– Наверное.
Нина взяла Володю за руку:
– Хочешь, я тебе письмо напишу?
– Хочу!
– Какой у тебя там адрес будет?
– Финляндия, Оллила, дача Стремфорса.
– А ты мне сюда пиши – кто-то в магазине все равно будет и мне перешлет. Хорошо?
– Хорошо.
Володю точила какая-то неясная тревога. Они расстаются на три месяца. У Нины куча планов, путешествий, будут старые и новые знакомые. Да и у него – друзья на даче, двоюродные сестры, дети маминых подруг, которые будут приезжать в Оллила. Как они встретятся через три месяца?
Нина вдруг улыбнулась:
– Володя! А я знаю, о чем ты думаешь!
– О чем?
– Я знаю о чем. Я сама об этом думала. Но это ерунда все, подумаешь, три месяца – потом все расскажем друг другу. А если еще и писать будем! Так что не переживай.
– Откуда ты поняла?
– Не знаю, – удивилась Нина, – какая разница? Я побегу теперь. До встречи?
– До встречи!
Нина, здравствуй!
Как ты поживаешь и как Арсений Васильевич? Я живу хорошо. Наша дача совсем рядом с морем, и вода такая теплая! Дача стоит в сосновом лесу.
Вообще я неправду сказал, что я живу хорошо. Сначала было хорошо, а потом случилась такая история! Я тебе расскажу, только ты больше никому не говори, ладно?
Мне папа сразу, как на дачу приехали, подарил мячик – очень красивый, половина красная, половина синяя. Такого ни у кого нет. И вот мы с моим товарищем Колей сначала в лесу играли, а потом решили пойти на футбольное поле, которое за железной дорогой. Мне мама не разрешает ходить через железную дорогу, но я подумал, что она не узнает. Мы пришли, играли, а потом просто бегали и мячик потеряли. Пришли домой, я маме сказал, что мячик в лесу потерялся. Она не сердилась, сказала, бывает. Потом папа приехал, и тут идет Коля с отцом. Оказывается, одна девочка видела, как мы в этот мяч играли, а потом забыли. Она Колю знает немного, и они мячик ему принесли. А Коля сразу сказал, что мячик мой. Так и выяснилось, что мы за железную дорогу ходили.
Папа так рассердился! Еле дождался, когда Коля со своим отцом уйдут. Не буду дальше рассказывать. Я не думал никогда, что он так со мной может. Не хочу на него смотреть. Хоть бы он уехал куда-нибудь – навсегда!
Напиши мне письмо тоже.
Володя.
Володя, здравствуй!