Я очень рада, что ты написал мне письмо!
Володя, я так расстроилась – из-за этой истории с мячиком! Мне всегда тебя жалко, мне так хочется, чтобы у тебя всегда все было хорошо!
Я даже плакала ночью, но это секрет!
Мы с папой были в Гельсингфорсе – мне очень понравилось! Я подружилась еще больше с Райей, мы гуляли, а потом вместе поехали в Иматру. Там папа с дядей Мартином сняли номер в гостинице, и рано утром мы пошли смотреть водопад. Как мне понравился водопад! Потом мы вернулись домой, но уже через две недели поехали в Таллин. Даже не знаю, где и интереснее! Потом мы с папой сняли две комнаты на маленькой даче недалеко от Таллина – у самого моря. Было пасмурно, но тепло, и мы купались и гуляли пешком. Как мне понравилась Таллин! И море! И путешествовать!
А потом мы вернулись домой.
Дома у нас все по-старому. Я гуляю по бульвару, и, конечно, каждое воскресенье мы с папой куда-то ездим или ходим – сейчас чаще на Острова. Я там тоже купалась, вода очень теплая! И там тоже море. Мы с папой написали тебе письмо, запечатали в бутылку и бросили в море! Лови наше письмо! Напиши и ты мне еще?
Мне приходится повторять арифметику, и это очень расстраивает. Я тебе немного завидую – ты такой умный, тебе все дается легко! А мне надо заниматься и летом. Еще я много читаю, но, конечно, не такие сложные книги, как ты.
Через неделю я с тетей Лидой поеду в Городищну и приеду только к самому началу учебы. Жалко оставлять папу, конечно, но он считает, что мне надо в деревню, подышать воздухом и попить молока.
Ну вот и все, написать больше нечего! Напишу только, что соскучилась по тебе и очень жду осени, чтобы тебя увидеть.
Передай, пожалуйста, мои теплые приветы твоим родителям и сестрам. Арсений Васильевич вам кланяется, а тебе передает отдельный привет и говорит, что отложил для тебя зеленых леденцов!
До встречи!
Нина.
16
Как все изменилось, кажется, потолки стали ниже, и комнаты уже. После дачного простора городская квартира казалась пыльной и маленькой.
Мама с Дуняшей разбирали привезенное с дачи. Володя быстро расставил свои книги, запихал в ящики стола камни и ракушки, рисунки и тетрадки. Вечером он наведет тут полный порядок, а пока – на улицу.
– Мама, можно пойти погулять?
– Ты не нагулялся на даче?
Мать как будто была чем-то недовольна. Володя невольно поежился от ее холодного тона.
– Я ненадолго, можно?
– Нет. Прибери свои вещи как следует. Отец будет недоволен, если в твоей комнате свалка, как обычно.
Володя побрел к себе. Одно название – его комната. Какая же она его, если он не может расставить все так, как хочется? Ну и что, что рисунки лежат вместе с тетрадями? Ну и что, что книги расставлены неровно?
Но убирать все равно придется.
Через час в комнате был полный порядок. Володя огляделся и довольный пошел к матери.
– Мама?
Мама перебирала Анютины чулки и даже не обернулась. Володя подошел ближе:
– Мамочка?
Мама резко повернулась:
– Да оставьте же все меня в покое!
Володя застыл. Что случилось? Он подошел к матери и робко протянул руку.
– Мамочка, что случилось?
Он заглянул ей в лицо, и, хотя она отворачивалась, он заметил, что у нее заплаканные глаза. Внутри все задрожало от страха и жалости.
– Мамочка… – прошептал он, опускаясь около на нее на колени, – мамочка, мамочка! Что случилось? Тебя кто-то обидел? Мамочка, моя мамочка, пожалуйста, не плачь, ну пожалуйста…
Мать овладела собой.
– Все хорошо, мой мальчик. Я просто устала, наверное. Не волнуйся. Ты все прибрал?
Володя внимательно посмотрел ей в глаза. Нет, она не просто устала.
– Мама…
– Володя!
– Я все прибрал, мамочка. Все сделал.
– Умница моя! Можешь пойти погулять.
Володя прижался губами к ее рукам:
– Я с тобой останусь, мамочка.
Мама погладила его по голове.
– Нет, сынок, иди. Скоро придет папа, мне надо будет с ним поговорить.
Володя встал. Неужели мама поссорилась с отцом и из-за этого плакала?
Настроение было испорчено. Родители никогда не ссорились раньше или делали это так, что дети об этом не знали. Что-то случилось? А если папа обидел маму? Что-то сказал ей, так, как он может сказать – холодно и язвительно? Или он на нее кричал, как иногда кричит на него самого? Не может быть, это слишком ужасно.
Хлопнула входная дверь, в коридоре послышались тяжелые шаги отца. Володя быстро встал и вышел. Отец повернулся:
– А, ты тут? В комнате убрал?
– Убрал, иди проверяй, если хочешь, – ужасаясь собственной дерзости, резко сказал Володя.
Отец переменился в лице:
– Это что за тон?