– Когда вы успели?
– Вчера – целый вечер наряжали. Красивая?
– Очень!
– Смотри – там и твои камеры, и паровоз!
– А вот штаны и рубашка!
Они ходили вокруг елки, отыскивая знакомые игрушки.
– А вот и птичка!
– Точно, птичка.
– А что под елкой? – спросил Арсений Васильевич.
– Ты под елку положил? Так еще же не рождество!
– Ну и что, а у нас такое – маленькое. Мама говорила – как она говорила, Лида?
– Pikkujoulu, кажется.
Нина полезла под елку:
– Володя, давай со мной! Тут два свертка маленьких, а вот еще два больших.
– Маленькие от меня, большие от Лиды, – сказал Арсений Васильевич.
Володя осторожно вынул из кармана маленькую коробочку и положил под елку. Нина, сидя на полу около елки, рассматривала маленькие свертки:
– «Ниночке», «Володеньке»… Так, что у меня тут?
В ее сверточке оказалась маленькая куколка с набором одежды. Володя открыл свой.
– Ты у нас умница, Володя, так я тебе такую игру купил – как китайская головоломка, что ли… там и одному можно играть, и вдвоем, – сказал Арсений Васильевич.
– Спасибо большое!
– А в больших свертках что?
– А там от меня, – сказала тетя Лида, – доставай аккуратно, Ниночка – там пироги. С клубникой сейчас съедим, а с творожком Володя домой возьмет.
Володя смутился:
– Спасибо… так неловко!
– Что же неловко? – улыбнулась тетя Лида.
– А тут еще сверток! – крикнула Нина, – кому это?
– Это тебе, Нина, – сказал Володя, – ну, или всем… не знаю.
Нина открыла коробочку, оттуда выпала длинная лента.
– Это фильма, Нина, я нарисовал, – объяснил Володя.
– По Пушкину?
– Нет, это Чарская. Про Миру, помнишь?
Нина растерянно смотрела на мальчика:
– Ты мне такую фильму сделал?
– Да. Я потом покажу ее, через волшебный фонарь. Ну, или без меня посмотрите.
– Да как же без тебя! А давайте сейчас и смотреть? Мне очень хочется, – сказал Арсений Васильевич.
– И мне! – хором сказали Нина и тетя Лида.
Через несколько дней настал тысяча девятьсот семнадцатый год. На все каникулы Нина уехала в Галич – отец хотел проверить, в каком состоянии дом, повидать старых друзей, подышать воздухом.
Дом в Галиче был небольшой, но удобный. Арсений Васильевич сдавал его бездетной паре, когда приезжал, останавливался тут же в свободной комнате.
Сразу началась круговерть рождественских каникул. У Нины в Галиче была целая куча подружек – к каждой надо было забежать, пообедать, посидеть. Арсений Васильевич тоже собирался ходить в гости, и в первое же утро они взяли бумагу и расписали – куда и когда пойдут. Иногда расписание сбивалось – вдруг не хотелось идти в гости, Арсений Васильевич и Нина брали санки и шли кататься на валы, или просто сидели дома, пили чай, разговаривали или спали.
Как-то раз, возвращаясь от подружки, Нина заметила, что за ней идет высокий мальчик. Она остановилась и помахала ему рукой:
– Здравствуйте! Почему вы за мной идете?
– Мне кажется, я вас знаю, – смущенно улыбнулся мальчик, – вы же Нина, дочка Арсения Васильевича?
– Да, – улыбнулась Нина в ответ, – а вы?
– Я Алеша Иконников. Вы, наверное, меня не помните.
– Нет, – рассмеялась Нина, – простите, но совсем нет.
– Ваша мама дружила с моим отцом, – сказал мальчик, – мой папа – инженер здесь на заводе, а раньше работал в Петрограде, тогда еще Петербурге. Когда-то давно вы с вашим отцом приходили к нам в гости.
Нина задумчиво покачала головой:
– Не помню… Но это неважно, я буду рада снова начать наше знакомство. Вы тут так и живете?
– Да. А вы приехали на каникулы?
– Да. Вы спешите? Если нет, пойдемте к нам – повидаетесь с папой.